Черное правосудие

Вот и Толик. Выбежал из подъезда и прямо к нему. Он уже все понял, поэтому без лишних слов занял место на пассажирском сиденье. Максим дал по газам, и «Нива» рванулась с места.

Водитель из него аховый. Но со двора и ночного города как-нибудь выедет. Сейчас нельзя терять ни секунды на пересадке.

– Во, бля! – выругался Толик, глянув назад. – Ты их?

Глупый вопрос.

– Да нет, пионеры тут проходили.

Но Толику было не до шуток.

– От Фюрера козлы?

– А то от кого?

– Олега убили.

– Что?

Максиму показалось, что он ослышался.

– Без мужа Марина осталась.

– Что так?

– Повесили Олега. Зашли мы в квартиру, а он висит, уже давно не качается.

– Почему убили?

– Марина говорит, что Фюрер замуж ее звал. Она боялась его, а потому согласилась. Но одна проблема – муж у нее есть. И Фюрер эту проблему, козел ублюдочный, решил. Я ему, падле, кишки на струны пущу!..

– В другой раз.

Сейчас не самое подходящее время выяснять отношения с Фюрером. Момент внезапности уже позади. Теперь этого урода врасплох не возьмешь. Он наготове. Уже огрызнулся. Правда, неудачно. Два трупа на заднем сиденье тому подтверждение.

– Когти нам из города рвать надо. – Толик и сам все прекрасно понимал.

Они остановились далеко за городом, в лесочке. Пока не начало светать, рыли могилу. Туда и сбросили трупы, к ним добавили засвеченный «макаров», два бандитских ствола – они также могли побывать в мокром деле. Закидали яму землей, сверху насыпали листьев. Снег в этих краях явление редкое и кратковременное.

Место за рулем занял Толик. Максим устроился сзади, принялся затирать следы крови.

– Слышно было, как ты стрелял, – сказал Толик.

– Понятное дело.

– Собак на нас не навешают. Ни трупов, ни орудия преступления. Кстати, тебе на руку надо бы парафина накапать. Так снимают следы пороховых газов, я слышал.

– Сделаем.

– Но искать нас будут. И менты, и Фюрер. Мы же еще и танк угнали, много дров наломали, – в голосе у Толика звучало сожаление. – Хорошо хоть при угоне никого на глушняк не пришибли.

– А танк на нас спишут. Марину на признание раскрутят.

Максим почему-то не сомневался в этом. Скорее всего она сама о танке и расскажет. Впрочем, это закономерно.

– Во всероссийский розыск подадут.

Что ж, вполне возможно.

– Да уж, повоевали мы с бандитами, – вздохнул Толик. – Кстати, бабки у тебя есть?

– Ни копья.

– Плохо. И я с собой не прихватил. Стольник только и есть. Но это на бензин. А еще в багажнике балычок лежит. Кстати, куда вострим лыжи?

– В Питер. Мне Ольгу повидать надо.

– А не повяжут?

– Питер – город большой, там легко затеряться. С Ольгой, пока ситуация не прояснится, мне жить не с руки, – рассуждал Максим. – В машине жить будем с тобой. Сегодня в одном месте заночуем, завтра в другом. Если что, скажем, что в городе проездом. Но лучше ментам не попадаться.

– Все это понятно.

– И ствол твой надо бы сбросить. Не дай бог остановят и обшмонают.

– Не, я со своей «волыной» не расстанусь, – покачал головой Толик. – Он у меня в тайнике, в двери в колонке спрятан. А еще у меня карабин есть. Для тебя.

– Ты что, серьезно? – удивился Максим.

– Разве я похож на клоуна?

– Да нет. Куда ж ты эту бандуру спрятал?

– Почему бандуру?.. Я из карабина еще до армии обрез смастерил. Аккуратненький такой обрезик.

– Смотри, как бы под монастырь не подвели нас твои стволы.

– Волков бояться – в лес не ходить.

Машина на полной скорости уносила друзей прочь из родного города.

Глава третья

– Да ты че, мой Зверь на хрен любого порвет, – характерным блатным говором объяснял атлетически сложенному мужчине в теплой кожаной куртке такой же амбал с квадратным лицом и бритой головой.

Дубленка нараспашку, массивная золотая цепь в палец толщиной. Стопроцентный бандит, тут даже и гадать не надо.

И второй не из списка законопослушных граждан. Те же атрибуты бандитского имиджа. Только взгляд у него не такой агрессивный, как у первого.

– Да псина у тебя, базара нет, конкретная.

– Я его, бля, типа на чертей всяких натаскал. Кому хочешь глотку передавит. Я, бляха, этта, за базар свой отвечаю.

Говоривший нагнулся к своему бульдогу и потрепал его за ухом.

– Да я верю.

– Нет, без дела все это гнилой базар. Хочешь, я чисто на козлов каких-нибудь Зверя спущу?

– Да ладно, беса не гони!

– Не, ну ты че, думаешь, эта канитель не проканает?.. Во, гляди, чувак какой-то прет. Щас я его, бля, сделаю. Фас!

Собака зарычала, сорвалась с места и торпедой понеслась на цель.

Не каждый день выпадает возможность погулять с женой по парку. Тихо, под ногами последняя листва с деревьев шуршит. Вокруг все дышит покоем. И на душе так спокойно.

Подполковник Желудев шел по парку вместе со своей женой, милой и родной Оксаной. Двадцать лет они вместе, дочь уже взрослая. А любят друг друга так же, как и в день свадьбы. Сколько на ее плечи выпало. Места службы как перчатки менял – переездами ее замучил. Потом полевые выходы всякие, командировки. В Афгане два года. И ничего, выдержала Оксана без него, сдюжила. А теперь они в Питер перебрались. Все, это навсегда. Уже квартиру, считай, получили, трехкомнатную. Дом сдается, скоро ордер и новоселье. И все, больше его с места и танком не сдвинешь.

Николай Евгеньевич – командир части. А это льгота. Квартира трехкомнатная, на одну комнату больше, чем положено. У Ольги будет своя отдельная комната. Если замуж выйдет, будет где с мужем жить.

А она, похоже, влюбилась. Ходит как завороженная. Дай бог, чтобы все у нее сладилось.

От размышлений Желудева отвлекла собака. Огромный бульдог, он мчался прямо на них. Собака подбежала к нему и прыгнула, норовя схватить за глотку. Но Николай Евгеньевич резко ушел в сторону и тут же ударил псину ногой.

Бульдог зарычал и отлетел в сторону. И снова в атаку. На этот раз он выбрал своей целью Оксану, вцепился ей в ногу.

Желудев был в гражданской одежде, зато ботинки у него армейские, тяжелые, кованые. И ноги сильные, тренированные. Трех ударов хватило, чтобы забить бульдога до смерти. Но злобный пес буквально вырвал кусок мяса у Оксаны из ноги.

Оксане больно. На глазах выступили слезы. Она крепится, даже улыбается. Достала чистый платок и приложила к ране. Николай Евгеньевич уже хотел взять ее на руки и отнести к служебному «уазику» у входа в парк, когда услыхал крик:

– Эй, козляра вонючий, я тебя в рот, урода, харил!

Он обернулся и увидел двух мордоворотов. У обоих рожи кирпича просят. Наглые, самоуверенные. На губах спесивые улыбки. Хозяева жизни, мать их так!

– Это вы кому? – Николай Евгеньевич заслонил жену своим телом и сделал два шага вперед.

– Тебе, гондон ты штопаный! – мордовороты подошли к нему.

Один остановился в шаге от него. В нос ударил запах перегара.

– Я чем-то перед вами провинился? – Желудев старался говорить вежливо.

Только что-то не больно получалось.

– Ты, бля, Зверя моего сделал, – глаза говорившего налились бешеной яростью.

– Собаку, что ли?

– Хренаку!

– Точно, хренаку. Она мою жену покалечила.

– В рот твою жену!

Это был предел.

– Ах ты, гад!

Но бандит ударил первым. Быстро, резко, кулаком в переносицу. Только удар цели не достиг.

Желудев резко пригнулся, спружинил на ногах, подал бедро вперед и кулаком врезал обидчику в пах. Тот заревел от боли и согнулся в три погибели. Добивающий удар в шею избавил его от дальнейших страданий.

– Мать твою! – заорал второй и сунул руку под куртку.

Секунда, и в его руке появился пистолет. Но снять с предохранителя он его не успел. Николай Евгеньевич взял его на прием, выкрутил руку, выбил на землю пистолет. И тут же коленкой в лицо. Все, и этот уже не игрок. Он взял пистолет, забросил его далеко-далеко в кусты. Повернулся к жене, подошел к ней, взял на руки и понес к машине. К нему уже бежал водитель в пятнистой форме. Интуиция подсказала, что с начальником стряслось что-то неладное.

На Бурлака Лопух работал уже полгода. Штатным киллером в его «бригаде» числился. Шутка ли, два достаточно крупных авторитета из конкурирующих «бригад» на его счету, трех бизнесменов – «кабанчиков» дорезал, одного козла левого, который Бурлака оскорбил, сделал.

Лопух знал себе цену. Таких, как он, киллеров в Питере раз-два и обчелся. Рука у него твердая, глаз острый и терпеливый, и чутье у него волчье. Хоть самого президента ему заказывай, исполнит.

В девятнадцать его на зону по валютной статье зачалили. На художника он учился, деньги ему нужны были. А приятели подсказали ему самый верный путь к ним. Вот валютой и занялся. И так дело хорошо пошло, что об училище художественном и думать забыл. Потом его повязали.

Лопухнулся он еще в следственном изоляторе, в карты на «просто так» сыграл. И проиграл. Задницу свою, оказалось, проиграл. Ночью его мужик один опустить должен был. Но в петушиных углах он пропасть не захотел. Пришлось своему «хозяину» шею свернуть. Парень он крепкий, занимался карате шесть лет. Зауважали его после этого. Только Лопухом называть не перестали. Лопух, Лопух… Да ладно, сам-то он знает, что не лопух.

«Гладиатором», исполнителем воровских приговоров, он еще на зоне стал. Много крови к его рукам прилипло. После освобождения продолжал убивать. До Бурлака в двух группировках спецом по мокрым делам подвизался. И авторитетов мочил, и коммерсантов. Серьезные дела ему поручали. И не раз хотели убрать. Слишком много он знал. Но у него звериное чутье. Он вовремя чует опасность. И сдергивает. Пермь, Волгоград, теперь вот Питер. А скоро в Москву уедет. Там найдет себе применение.

Пора уходить от Бурлака. Опасностью от него, как дерьмом из параши, разить стало. Неделей раньше он козла левого замочил. Мелочное дело. Уже тогда стоило задуматься. Что-то часто Бурлака оскорблять стали. Позавчера какой-то урод-вояка яйца ему отбил. Ох и зол «бригадир» на него, своими руками придушил бы, да яйца опухшие ходить мешают. Его, Лопуха, он послал на расправу. Но он же киллер экстра-класса. Не для него такая мелочовка. Можно было «быка» какого-нибудь на подполковника натравить. Дело-то плевое. Так нет, он его послал.

И неспроста. Для Бурлака Лопух – отработанный элемент. Не сегодня, так завтра в расход пустят. Только Лопух не дурак. Он отработает свои пять штук баксов – и все, только его и видели. Надо было бы Бурлака на тот свет отправить. Но Лопух не злопамятный. Сведение счетов в его профессии – верный путь к плахе. Настоящий киллер не должен быть рабом своих эмоций.

Подполковника Желудева вычислили еще вчера. Вчера же Лопух получил наводку. И вот его «Рено Меган» стоит на обочине дороги, ведущей из части в город. Ждать пришлось недолго. Мимо промчался темно-зеленый «уазик». Желудев в нем, точняк.

Лопух завел двигатель, привел к бою свой «люгер» с глушителем, тронулся с места. Особенно маскироваться не надо. Они, вояки, тупоголовые, дальше своего собственного носа ничего не видят. Им бы с незримым заокеанским противником воевать. Все в облаках где-то витают. На землю их некому опустить. Зато под землю – без проблем.

Определенного плана у него не было. Если «уазик» едет, то обязательно где-нибудь остановится. Тут только не зевай. Прямо из машины вояку уложит. Пиф-паф, и пять штук баксов честно отработаны.

Машина остановилась в новом микрорайоне, во дворе нового, еще не заселенного дома. Водитель остался на месте. Подполковник зашел в подъезд.

Лопух припарковал свой «Рено» позади «уазика», вышел из автомобиля, спокойно закурил и направился вслед за воякой.

Лифт не работал. Значит, подполковник поднялся на свой этаж пешком. Дом новый. Выходит, он только что получил в нем квартиру. Приехал без жены. Осмотрит свое жилище – и обратно, снова на своих двоих. Можно спокойно подождать его на площадке между первым и вторым этажами.

Он докурил сигарету до фильтра, сунул бычок в карман. И в это время показался Желудев. Он вышел из квартиры на втором этаже. Да он совсем рядом, оказывается, был. Лопух сунул руку под куртку.

– Извините, вы не знаете, где мне найти прораба? – спросил вояка, обращаясь к нему.

– Я за него, – с готовностью откликнулся Лопух.

– Тут недоделки некоторые есть. Может, взглянете?

«Главная недоделка – это ты, товарищ подполковник. Ну разве можно быть таким наивным?»

Они вместе прошли в трехкомнатную квартиру.

– Вот, – открывая дверь в ванную, сказал подполковник. – Плитка на полу отсутствует. Непорядок.

– Я искренне сожалею, но она вам не нужна.

– Как это не нужна? Я, между прочим…

Подполковник осекся. С изумлением уставился на наведенный на него пистолет.

– С легким паром, господин полковник! Ни одна черточка не дрогнула на лице Лопуха, когда он нажимал на спусковой крючок. Он напрочь был лишен каких-либо эмоций.

Ольга была в шоке.

Еще позавчера она провожала Максима домой. Они строили планы на будущее. Знали, достатка в жизни им долго не видать. Если он вообще будет. Но им как-то было все равно. Они вместе, любят друг друга – вот что самое главное. Скоро он обещал вернуться, устроиться на работу в Питере.

Отец получал квартиру. Комната для них с Максимом есть.

Но вчера отца не стало. В новой квартире его застрелили. Двумя выстрелами. В живот и в голову. Следователь к ним сегодня пришел, но мама не в силах была с ним говорить. Задавило ее горе. Лет десять, а то и все двадцать накинуло.

Следователь оказался приятным молодым человеком. Высокий, стройный, симпатичный, усы такие аккуратные. Только манеры у него не очень приятные. Горе у человека, а он к нему в душу лезет. Но это издержки профессии, обижаться тут не стоит.

– Насколько я знаю, вас, Оксана Дмитриевна, два дня назад покусал бульдог.

Да, был случай. Ольга с Максимом в гостинице любовью занимались, а в это время маме пес порвал ногу. Два бандита ради куража спустили на нее бульдога.

Мама только кивнула в ответ. Она сидела в кресле и смотрела в одну точку.

– Следствие уже установило, что ваш муж вступил в конфликт с двумя гражданами. Есть основания предполагать, что это не вполне законопослушные граждане. – Следователь нахмурился. – Есть версия, что вашего мужа застрелили по их наводке. Из мести. Вот вам несколько фотографий. – Он протянул маме несколько снимков. – Может, вы кого-то узнаете?

– Вот, – мама сразу узнала человека, который спустил на нее собаку.

Ольга глянула через мамино плечо. В память навсегда врезалась квадратная физиономия мужчины средних лет. Бандитская рожа.

– Так я почему-то и предполагал, – оживился следователь.

– Он действительно мог убить моего мужа? – тихо спросила мама.

– Следствие разберется, – сухо ответил следователь. – Ладно, не буду вас больше пытать. После поговорим.

Ольга была ему благодарна. И вызвалась проводить до ворот КПП. Они по-прежнему жили в служебной квартире на территории части. Трехкомнатная квартира в городе, что называется, плакала. После смерти отца они с мамой могли претендовать только на однокомнатную. Таков закон. Но дела насущные их обеих сейчас мало интересовали. Сейчас они могли думать только об отце.

– Скажите, пожалуйста, а мы с мамой можем рассчитывать на то, что убийца будет наказан? – спросила она по дороге.

– Честно?

– Ну, конечно же, честно.

– Боюсь, что нет, – тяжело вздохнул следователь.

– Почему? У вас в руках такие улики.

– Какие улики?.. То, что Бурлаков подрался с вашим отцом, ничего не доказывает. Да, мы можем привлечь его к ответственности за то, что его собака покусала вашу мать. Но опять же никто не докажет, что он специально спустил с поводка своего бульдога. Максимум, что ему грозит, это большой штраф.

– Но он же бандит!

– Официально Бурлаков Виталий Сергеевич – преуспевающий бизнесмен, только и всего. Но я, например, уверен, что это он заказал вашего отца.

– Как это «заказал»? – не поняла Ольга.

– Это слово из специфического бандитского жаргона. Человека заказывают, то есть его хочет убить один, а убивает другой, киллер. Кто такие киллеры, вы, надеюсь, знаете?

– Это наемный убийца.

– Вот видите, кое-что из реалий сегодняшней сумасшедшей действительности вам известно, – улыбнулся следователь.

– Значит, гражданин Бурлаков натравил на моего отца киллера? – догадалась Ольга.

– Вы умная девушка. Если вы хорошо соображаете, то сразу поймете, что доказать причастность Бурлака к убийству вашего отца практически невозможно. Ведь он убивал не своими руками.

– А киллера? Киллера найти можно?

– Статистика показывает, что заказные убийства раскрываются крайне редко. И то, если работал не профессионал. А вашего отца ликвидировал профессионал достаточно высокой квалификации. Так что вы сами прекрасно все понимаете.

– Значит, этот ваш Бурлак будет гулять на свободе?

– Мне очень жаль, – опустил голову следователь. – Но обещаю, я сделаю все, что в моих силах.

Ничего он не сможет сделать. Ольга это уже поняла. Современная машина правоохранения бессильна перед крупными бандитами.

– А где я могу найти Бурлака? – уже перед дверью контрольно-пропускного пункта спросила Ольга.

Если перед этим гадом бессилен закон, пусть он станет жертвой беззакония.

– Зачем вам это? – покосился на нее следователь.

– Я хотела бы с ним поговорить.

– Запомните, милая девушка, на вашем месте я бы обходил ресторан «Малахит» за три версты.

Значит, вот где можно найти Бурлака. Следователь и сам не понял, что сдал гада с потрохами. А может, он специально сказал про «Малахит»?.. Нет, вряд ли он знает, что она способна отомстить бандитскому авторитету.

Холостые выстрелы над могилой отца преисполнили Ольгу жаждой мести. Автоматы замолчали, но она продолжала слышать выстрелы. Выстрелы, которыми будет покончено с убийцами отца. После похорон родные, близкие, друзья и соратники подполковника Желудева поминали покойного. Ольга хлопотала вместо матери, которая не в состоянии была что-то делать. После поминок, уже поздним вечером, Ольга оделась во все самое лучшее и вышла в город. Она начинала охоту на Бурлака.