Черное солнце
Шрифт:
ЦПУ [30] наверху башни представлял собой обширный круглый зал с панорамным окном. Полукружия пультов повторяли изгиб прозрачной стены. Сиди себе и бди на здоровье.
Сихали подошёл к контроль-комбайну и первым делом заблокировал лифт.
— «Всех утопить!» — процитировал он.
Океанцы и антаркты разбрелись по залу, поглядывая на пустыню, — чернота сгущалась, её всё чаще озаряли ветвистые молнии.
— Ты что-то в этом смыслишь? —
30
ЦПУ— Центральный пост управления.
— А то…
Браун уселся за главный пульт и прошёлся по сенсорам. Синие и коричневые мнемографики тут же начали свой медленный танец, изгибаясь и вихляя. Вспыхнули один за другим рабочие экраны.
На одном из них нарисовался оператор головной антарктической станции ППВ. Замигала надпись: «Дежурный — Сванте Таггарт».
— Здорово, ваше превосходительство! — весело заорал дежурный. — Мирный вас приветствует!
— Почему не предупредили о запуске? — холодно спросил Сихали.
Лицо оператора, розовощёкое, как у младенца, но со шкиперской бородкой от уха до уха, изобразило обиду.
— Предупреждали мы! — возразил он. — Просто ЗэБэ не отвечала…
— Башня говорит невнятно, — ухмыльнулся Белый.
— Всё больше жестами объясняется, — подхватил Рыжий.
— Ладно, — махнул рукой Тимофей. — Проехали. Режим операции?
— Э-э… Оптимал.
— Интенсивность?
— Пятьдесят процентов. С нарастанием.
— На что хоть это похоже? — крикнул Цондзома. — Там, у вас?
Таггарт, глянув на свои экраны, проговорил:
— Как будто льды дыбом встают… Больше всего смахивает на дождь, который идёт снизу вверх, в небо! Всё в тумане на десятки миль, а рёв такой, что…
Туман за стенами-окнами башни наблюдения в Мирном разметало, и Тимофей рассмотрел в экране исполинские полукольца импульсных дингеров, выдвинутых на рабочую высоту. В это время изображение сильно качнулось.
— Чего это? — спросил Рыжий, тараща глаза.
— Усё у порядке! — успокоил его Сванте. — Сейчас я…
Дотянувшись, оператор отключил гасители вибрации, и башню плавно повело к северу, подчиняя чудовищному сверхурагану, клонившему её как травинку.
Колоссальное озеро талой воды будто выкипало, исходя неисчислимым количеством капели и пара. Непередаваемо низко гудели излучатели-дингеры, направляя потоки заряжённых частиц, — узким фронтом в двести километров те поднимались в стратосферу, утягивая с собою кубокилометры воды.
— Началось! — крикнул Сегаль, приникая к прозрачной выпуклой стене замыкающей башни.
— Внимание! Разрядка потока!
Тимофей оборотился от антарктических видов к пейзажам африканским,
и его пробрала дрожь. На пустыню падала вода. Она не струилась, не лилась, не хлестала, а именно падала. Рушилась сплошным течением. Внешняя акустика донесла раскатистый грохот, низкий, воистину нептунический рёв и зык.— И разверзлись хляби небесные… — пробормотал Тугарин-Змей, зачарованно глядя наружу.
— Дождик-дождик, — продекламировал Рыжий детский стишок. — Кап-кап-кап…
Вода мгновенно размыла, расплескала дюны, вымесила саванну, как жидкое тесто, закручивая в гигантских воронках красную латеритовую грязь, траву и деревья.
Замыкающая башня дрожала и сотрясалась, одна сопротивляясь буйству новой, рукотворной стихии. Через пару минут вода скрыла под собою даже высокие холмы, разливаясь до самых гор.
— Заканчиваем промывку! — крикнул Таггарт.
Вскорости доложились дежурные с направляющих башен на островах Кергелен и Восточный Крозе, на вершине Нджесути, что в Драконовых горах.
Тяжкий, убийственный гром постепенно стих, переставая терзать потрясённый рассудок, но состояние подавленности держалось долго.
Остатки разряжённого потока зависли тучами, хотя и вели себя странно для облачности — косматая хмарь металась вниз и вверх, вращаясь по вертикали, разрываясь в клочья и шпаря молниями во все стороны, как давеча океанцы палили из бластов.
Вспомнив о хантерах, Сихали посмотрел вниз — подножие башни купалось в мутных волнах, кругами гонявших грязную пену да измочаленные стволы деревьев.
— Вода ещё не спала, — сказал он. — Самое время выпить и закусить.
— Что пить, я вижу, — тоскливо воздохнул Рыжий, кивая на затопленную пустыню. — А закусывать чем? Компьютерятиной?
— Шурикатиной, — буркнул Харин и выразительно глянул на Цондзому.
Поняв намёк, бушмен сбегал за припасами. Вскоре он вернулся, волоча два маленьких биоконтейнера.
— Шашлычок! — застонал Белый.
— Кебаб! — нежно проворковал Сегаль.
— Пивасик! — залучился Рыжий. — А что…
— Налетай, — скомандовал Тугарин-Змей.
Основательно подкрепившись, Сихали откупорил биопак «Лио» и потянул из соска «тонизирующий, витаминизированный напиток». Одной левой раскрыв радиофон, он созвонился с женой. Ответила ему Марина Харина.
Её прелестная головка висела макушкой вниз, а длинные волосы вились во все стороны.
— Приветики! — радостно прозвенел Маринин голосок.
— А где Наташа?
— Я вместо неё!
— Летаешь?
— Ага! Тут так здорово! Мы сейчас в оранжерее были, дыню ели!
— Настоящую дыню? — восхитился Сихали.
— Да! Такая здоровенная! Вкуснющая-я…
— Тебе Илью дать? А то он тут уже весь исстрадался.
— Давай! — хихикнул голосок с небес.
— Змей! — окликнул Тимофей. — Тебя!