Черное золото королей

Однако мне как-то очень не нравился интерес наследника нефтяного королевства к моей скромной персоне. Хотя я ведь тоже в какой-то мере ею являюсь, то есть не я, мои дети. Но ведь пока дети несовершеннолетние, именно я, их мать, и есть лицо, которое…

Невольно вспомнились сильные руки Камиля, обнимавшие меня на том самом диване, где я сидела, держа трубку и разговаривая с родственниками. Вспомнились его губы, накрывавшие мои в поцелуе. А целуется он здорово… И какие у него руки… Тогда мне очень хотелось, чтобы он остался… И если быть откровенной с самой собой, я не стану возражать, чтобы он остался, если приедет еще раз. Зачем мне отказывать себе в удовольствии? Да и что он может с меня поиметь? И как? «Давно у тебя мужика не было, Оля», – сказала я сама себе. А такого шикарного, пожалуй, не было никогда. Проигрывает ему Лешенька Багиров. Несмотря на свой большой опыт соблазнения особ женского пола. Камиль… по-другому относится к женщине.

Но ведь что-то же он запланировал… Может все это отношение быть только показным? Может, он играет со мной какую-то заранее спланированную роль? И на самом деле – еще большая сволочь, чем Лешенька? Ох, как мне не хотелось так думать… Как хотелось построить воздушный замок, который в будущем превратился бы в крепкое твердое материальное строение. Ведь детям в самом деле нужен отец, а мне – мужчина. Дедушкам собутыльников и так хватает.

Я не могла прийти ни к какому решению и пустила дело на самотек. Но слишком часто вспоминала Камиля.

Глава 12

На следующий день, в среду, с утра отправилась в бутик, адрес которого был написан Надеждой Георгиевной на листочке бумаги, и спросила там Сюзанну Александровну. Две продавщицы, оглядевшие меня критически (наверное, сюда приезжают не на «Запорожцах», а других моделях иномарок, да и одетые в шмотки от Валентино, Версаче и Армани, а не одежду, купленную на «помойке», как все мои подруги называют секонд-хендовскую торговлю), тем не менее кивнули мне на диванчик (довольно надменно), и одна из них удалилась в глубь магазина.

Минут через десять, не торопясь, выплыла дама лет сорока пяти на вид (ей скорее всего было на десять-пятнадцать больше) с пышной прической и очень тщательно наложенным макияжем. На даме был летний розовый костюмчик. Наверное, очень дорогой и сшитый каким-то прославленным модельером, не исключено, что по спецзаказу в единственном экземпляре. Но, по-моему, в нем она напоминала свинку из одного известного мультфильма. Я тут же представила даму лежащей на боку в этом самом костюмчике, подперев голову лапкой, то есть рукой. Конечно, я не стала высказывать свое мнение вслух, но такой внешний вид хозяйки бутика придал мне уверенности в себе, и я тоже решила держаться по-королевски. Надо тренироваться. Ведь меня же, можно сказать, взяли в руководство нефтяной компании. Еще больше уверенности мне чуть позже придал акцент одной из продавщиц. Не знаю уж, откуда она приехала в Питер, но, по-моему, если бы кто-нибудь из модельеров, чьи вещи мне предлагались, услышал, как звучат их имена в произношении девушки, их продающей, они, не исключено, перестали бы шить. Или навсегда запретили бы поставлять свои изделия в Россию. Вторая девушка, судя по произношению, родилась в Питере.

Дама царственно мне кивнула и уточнила, по чьей рекомендации я прибыла. Говорила она без акцента, правда, манерой поведения здорово напоминала выбившуюся в люди провинциалку из дремучей глубинки, для этих целей прошедшую через сотню-другую различных постелей. Теперь же, в связи с возрастом, дамочке пришлось оставить прибыльное ремесло и податься в хозяйки бутика. Глядя на ее рот, я также подумала, что во время последней пластической операции хирург явно перетянул кожу.

Я ответила, что мне посоветовала к ней обратиться Надежда Георгиевна Багирова, моя свекровь.

По быстро меняющимся выражениям лиц Сюзанны Александровны и двух продавщиц я видела, как напряженно у них работают мозги. Если те, конечно, имелись в головах, о которых можно было подумать, что каждой женщиной за одно посещение парикмахерской тратилось столько, сколько я в месяц трачу на питание всей семьи. Затем взгляд хозяйки бутика устремился на мою правую руку, кольца она там не заметила (я вообще не ношу колец, они меня раздражают, в особенности когда работаю на компьютере) и попросила уточнить, правда, гораздо более вежливым тоном, чем раньше, в каких именно отношениях мы находимся с постоянной и горячо любимой клиенткой Сюзанны Александровны. С первого раза, что ли, не поняла? Или не знает значения слова «свекровь»?

– Что-то я про вас никогда не слышала, милочка. – Глазки Сюзанны Александровны, теперь опустившейся на диванчик рядом со мной, немного сузились.

«Намекаешь, что я – самозванка?» – усмехнулась про себя.

– Мои дети – внуки Надежды Георгиевны, – повесила я на лицо дежурную улыбку кобры. – Родные внуки. Они также являются детьми ее единственного сына Алексея. Ну и могу добавить, что теперь я коммерческий директор компании «Алойл» и пришла к вам по совету Надежды Георгиевны, чтобы купить себе летний деловой костюмчик.

С этими словами я извлекла из сумочки визитку и вручила даме.

После изучения визитки Сюзанна Александровна непроизвольно кинула очередной критический взгляд на мой довольно простенький дешевый наряд, затем кивнула, заметив, что у них большой выбор летних деловых костюмов, повернулась к девочкам, велев им показать мне их, а сама опять удалилась в дальнюю часть магазина.

Но вернулась не более чем через минуту.

Ее отношение ко мне за эту минуту претерпело кардинальные изменения. Сюзанна Александровна, можно сказать, оттолкнула продавщиц в сторону и сама стала кружить вокруг меня, как наседка вокруг единственного цыпленка, и обхаживать, словно индюк индюшку в брачный период. Теперь она величала меня исключительно Оленькой, иногда добавляя «лапушка». Комплименты сыпались на меня как из рога изобилия. И фигура у меня отличная, и ножки длинные, и прическа мне идет, и вообще странно, что мое фото не красуется на обложке «Космополитена».

Предполагаю, что Сюзанна Александровна успела сделать нужный звонок, вероятнее всего, самой Надежде Георгиевне, и услышала соответствующий ответ. А невестке нефтяной королевы (я что, принцесса?) и коммерческому директору «Алойла» надо угождать. Немного нас таких проживает в славном городе на Неве. Бутиков тут значительно больше. А Сюзанне Александровне не нужно, чтобы кто-то из ее конкуренток хвастался, что дамы из «Алойла» одеваются у них. Лучше она сама будет всем рассказывать, что Надежда Георгиевна и Ольга Викторовна – ее постоянные клиентки.

В общем, костюмчик мне выбрали. Он был пошит в стиле Шанель и сидел на мне как влитой. Цвета был нежно-голубого, что великолепно шло к моим светлым волосам. В нем я даже показалась себе лет на пять моложе. Сюзанна Александровна, правда, настаивала, чтобы я лучше взяла что-нибудь известной фирмы, однако я предпочла модельера, имени которого никогда раньше не слышала. Но ведь, по-моему, главное – не фирма (кстати, одна из продавщиц делала в этом слове ударение на последней гласной), а чтобы вещь хорошо сидела и нравилась. Я оставалась непреклонна. Сюзанна Александровна была вынуждена со мной согласиться, так как желание клиента для нее – закон. К костюмчику пришлось купить туфли, выбор которых в бутике Сюзанны Александровны тоже оказался нелегким.

Сама хозяйка вместе с продавщицами с легкими поклонами проводили меня до двери, пригласив заходить еще. Правда, вид «Запорожца» немного умерил их пыл. Одна из девочек не выдержала и поинтересовалась, почему я езжу на такой машине.

– Не хочется выделяться после покушения на Лешу, – невозмутимо ответила я.

Ответ дам удовлетворил, хотя в нашем городе «Запорожец» выделяется больше, чем «шестисотый» «Мерседес». «Запорожцев»-то ведь не так много.

За все время моего пребывания в бутике туда не зашел ни один посетитель. Неудивительно, если взглянуть на цены. А я тратила Надеждины деньги. Свои кровные отдавать рука бы не поднялась. Слишком тяжело они мне достаются.