Чернокнижник. Черная Месса

На середине пылкого, страстного монолога Керк заметил скептическое выражение лица своего собеседника.

— Кхм — кхм, — прокашлялся он. — Короче — как звезды встали, так тело и сформировались, а маги этого не понимают. Кто-то хотел котенка, а получил игуану. Вот и я подумал, что ты недоволен моей формой.

— Да нет, что ты, — Алекс активно замотал головой, не желая нервировать кажется — безумную птицу. — У тебя вполне хорошая форма. Небось следишь за собой, делаешь зарядку и качаешься по утру? Я даже вижу кубики.

— Ха — ха, — передразнил Керк. — То же мне — умник. Если бы не я, быть тебе сейчас либо кадавром той сучки, либо преступником.

— Так значит твоя задача…

— Беречь тебя от нарушения Хартии, — кивнул Дух. — Поэтому и называемся мы Проводниками, потому что ведем вас, неразумных магов, по дороге жизни.

— Пафоса-то сколько, — фыркнул Алекс.

— Цыц, карапуз! — каркнул Керк. — Ты вообще представляешь, в какой передряге ты бы оказался, не продерись я сквозь заслоны этого Локсли. Тебе повезло, что маг из него, как и из Джин, весьма посредственный. В целом — ниже среднего среди общей массы.

— А если чуть подробней? — Дум даже подался вперед.

— Да ничего особенного, — отмахнулся Керк. — Ранги это вообще атавизм средневековья. Но раз уже тебе так хочется..

И Дух начал рассказ. Если Алекс все правильно понял, то маг начинал свой путь "Посвященным". Так именовали тех, кого настоящий "маг" выбрал себе в ученики. Длилась эта ступень обычно до тех пор, пока юный падаван не осваивал первый сигил.

Следом шла ступень "Ученик" — аккурат пока будущий любитель огненных шаров не освоит свою волю и не проявит её в телекинезе. После этого он мог претендовать на звание "Адепта" — то бишь, приближающегося к завершению обучения у наставника. Тот же, кто смог выпорхнуть из под крыла своего учителя, отправлялся в Ковены или Гильдии.

Там он мог сдать экзамен комиссии, получить сертификат, ступень "Практикующего" и отправиться в вольное плаванье.

Всего получалось четыре ступени — но это только официальных. Так сказать — переживших эпоху индустриализации. Всего же в народе еще помнили и остальные десять. Но сейчас, в силу эволюции сознания и техники, их вычеркнули из Хартии, оставив только эти четыре.

— Не думаю, что Локсли перешагнул седьмую ступень, — задумчиво протянул Керк. — Держится где-то на уровне шестой — Подмастерья. Как, собственно, и две трети всех магов.

— Я применял телекинез, — неожиданно вспомнил Алекс.

Нет, не то чтобы он что-либо в принципе забывал, но информацию, хранящуюся в недрах бездонной пропасти его памяти еще и использовать надо. Так что именно такое "использование" Алекс и именовал воспоминанем.

— Вот именно об этом я тебе и толкую! — вновь каркнул Керк, перелетая с дивана на какую-то деревяшку. — Не взирая на мое к тебе безграничное расположение, — Дум скривился от слишком явного сарказма. — Ты сейчас находишься где-то на уровне Практикующего. И это за сколько? За два дня? За два, чертовых, дня, когда даже урожденные маги тратят на это не меньше семи лет! Да, задери меня Великий Змей, ты ходячее нарушение основных положений Хартии! Будь я проклят, за тобой ведь начнут охотиться не только Стражи и маги, но и вообще — все! Даже самый последний внехартиный мусор и подонок будет спать и видеть, как бы испепелить тебя!

— Не ворчи, — отмахнулся Алекс, убирая палец с курка и устраиваясь в углу поудобнее. — Тут неизвестно доживу ли до пятницы, а ты все про отдаленное будущее.

— Отдаленное, — передразнил Керк. — О чешуйки Змея, мне достались "глаза змеи".

Алекс прыснул. Надо же, у говорящей птицы получалось каламбурить лучше, чем у человека.

— Кстати, если ты не знаешь, — Дум решил добить собеседника. — То за мной еще и Искариоты охотятся.

Настолько грязных ругательств Алекс никогда не слышал. Не будь у него идеальной памяти, он бы обязательно их записал.

— И что ты планируешь делать? — спросил Керк.

— Не пытайся — я не такой дурак, как ты думаешь.

— Ну давай, удиви меня.

Алекс вздохнул и помассировал переносицу.

— Я уже понял, что в Ковены и Гильдии мне вход заказан.

— Смотрите-ка! — воскликнул Дух. — Оно еще и соображать умеет!

Дум проигнорировал выпад птицы и продолжил:

— Возвращаться к Локсли и Джин у меня большого желания нет. Сотрудничество с Искариотами — про это даже думать не хочется. Остаются оборотни… как ты вообще про них узнал? Я их, если исключить сцену в баре, в принципе не видел.

— Конечно не видел, — кивнул Керк. — Хищник всегда ведет себя так, чтобы жертва его не замечала.

— А оборотни они как — очень, ну, как сказать — агрессивны?

— Младенцев не едят и девственниц не жрут, если ты об этом. И вообще — хватит мыслить категориями детских страшилок. Ты в двадцать первом веке! Нежный филейный кусочек стройной леди лучше видеть в своей постели, а на столе — хорошо приготовленный бифштекс.

— Это радует, — Алекс облегченно выдохнул. — Остается надеятся, что в роли бифштекса выступлю не я.

— Змеиный яд, — судя по физиономии (и как у птицы вообще может быть "физиономия"!) Керк в очередной раз выругался. — Ты обладаешь "Черной Мессой" — самыми черными знаниями этого мира. Проклятье, до они чернее задницы самого Люцифера, чтоб ему горелось в Аду!

— Немного, грубо, не находишь?

— А ты что, школьница, чтобы я с тобой церемонился?

— Туше, — кивнул Алекс. — Но, даже дай ты мне в руки ядерный чемоданчик, я все равно не знаю как им пользоваться. Смекаешь?

— Не коси под Воробья, малец, — Керк вновь осадил паренька. — Из тебя пират, как из меня святой Клаус.

— Надо же, Дух Закона увлекается кинематографом, — пропыхтел Алекс, укладываясь поудобнее. Насколько это вообще было возможно сделать на холодном кафеле.

— У всех свои интересы.

Дум не видел, но Дух, если мог, то точно пожал плечами. Совсем как человек.

— Значит решено, — просопел засыпающий парень. — Утром пойдем искать оборотней.

— Они, скорее всего, сами тебя найдут, — хмыкнул Керк.

Хлопнули крылья и по стене проплыла большая тень от маленькой птицы — Дух вылетел в окно. Алекс засыпал, не зная, что назвал не всех своих преследователей. Все это время за ним следило еще несколько существ. И одно из них подбиралось все ближе и ближе, сверкая во тьме искрами кроваво — красных глаз.

Глава 4. Против всех

Алекс проснулся от страха. Дум за свою не очень длинную жизнь просыпался по разным причинам. Среди них были даже такие неприятные и постыдные, как мокрая постель в раннем детстве. Но от страха он не просыпался еще ни разу.

Ощущение было такое, будто его голову сдавил терновый венок, а сердце сжали ледяные, когтистые пальцы. Алекс вскочил, обнаруживая себя в кромешном мраке. Это была не та, обычная тьма, робко заглядывающее в помещенее, еще недавно освещаемое холодным, электрическим светом. Нет, это был именно мрак. Густой, липкий и вязкий. Даже воздух в нем был похож на холодную смолу.