Чернокнижник. Три принципа тьмы

Перед ним, заслоняя его спиной, стоял привычно встрепанный Акуто, сжимая крепкие кулаки. Он был не вооружен, однако, по-видимому, нимало не смущался этим, готовый стоять до конца.

Монстр, только что получивший сильный удар по уродливой морде, мотнул головой и снова бросился в атаку. Убийца, сжимая кулаки, резко провернулся на одной ноге и ударом второй отшвырнул его, сбивая заодно и одного из нападающих на Ашета.

— Прости за девочку, — Акуто не поворачивался; голос его звучал глухо, — Мне жаль ее. Тебя я защищу.

Антон не нашелся, что ответить.

Тем временем, Карина, юркая и ловкая, как кошка, на пару со своей верной помощницей, успешно добралась до раненного и, упав рядом с ним на колени, недовольно махнула рукой на клацпера.

— Кышь! Отродье тьмы, только бы крови ему…

Креон удивленно и обиженно зачавкал и, без особой охоты оставляя друга, подался, было, назад… Но тут Мартын шевельнулся.

— Креон… — прошептали его запекшиеся губы, и клацпер, услышав свое имя, поспешно вновь метнулся к другу. Шаманка изумленно изогнула бровь.

— Клацпер с именем?.. Ай, ладно, потом разберемся. Эй! Крутые мальчики, никто помочь девушке не хочет?

Аркано, изо всех сил парируя удары мечеобразных когтей, отпихнул одного из нападающих ногой и, тяжело дыша, осведомился:

— Что нужно?

— Меч вытащить, — спокойно отозвалась девушка, — С ним внутри рану не исцелить.

Послышался грохот. Донат, только что отброшенный назад каким-то особенно мощным заклятием оппонента, медленно поднялся на ноги, неприятно улыбаясь.

— Глупая девчонка, — прошипел колдун: на громкие речи у него не хватало дыхания, — Тебе… его… не исцелить!.. Пусть сдохнет, как и все вы!

— Заткнись!

Серебряный вихрь пронесся по комнате, снова отбрасывая мага в сторону и впечатывая его в стену. Фредо, не в силах сдержать бушующую ярость, выхватил меч.

Глаза колдуна, кое-как поднимающегося на ноги, расширились: увидеть это оружие он не ожидал.

— Ардж… — прохрипел он и, покачав головой, нахмурился, — Мистический серебряный меч волхвов… Откуда он у тебя, как ты смеешь владеть им?!

— Я сам создал его, — князь скрипнул зубами и, подчиняясь наитию, прижал серебряный клинок к дереву посоха, — С ним я уничтожу тебя!!

Еще один серебряный вихрь прокатился по залу, однако, на сей раз такого эффекта не возымел. Донат, вытянув руку прямо перед собой, ухмыляясь, удерживал беснующиеся струи серебряного ветра, не давая им коснуться себя, и медленно качал головой.

— Похвально, похвально, маленький князь… Ты помнишь третий принцип, не так ли? — заметив скользнувшее по лицу Фредо недоумение, колдун на миг закатил глаза и принялся терпеливо объяснять, — Ты, ведающий темные строки, ты должен знать о трех принципах тьмы! Принцип первый… страх, — он оттолкнул от себя вихрь и легким, бесконечно растянутым во времени движением опустил подбородок, одновременно распахивая глаза, глядя на противника исподлобья.

Фредо ощутил, как побежали вдоль позвоночника мурашки. Он был уверен в своих силах, не сомневался в них… но все равно почему-то боялся. Он отступил, пытаясь выровнять сбившееся дыхание.

По губам колдуна скользнула кривая улыбка.

— Принцип второй… — мягко продолжил он, — Безжалостность!

Монстры взревели, словно подстегнутые этими словами, бросились в бой с удвоенной силой, жадно нападая, атакуя людей, силясь одолеть их, почти сминая сопротивление. Пьетро, ловко парирующий удары старых друзей зажатым в одной руке колом, а в другой кинжалом, почувствовал прилив сил и воспрянул духом. Битва, казалось, уже выиграна.

— Принципе третий… — ядовито прошипел колдун, — Уничтожение!

Огромная огненная волна поднялась с пола у его ног и хлынула на князя.

Карина, полностью поглощенная своими делами, старающаяся поддерживать жизнь в раненном Мартыне, пока Аркано не освободится, и не поможет ей извлечь клинок, испуганно вскрикнула.

В эту секунду чья-то сильная рука сжала рукоять меча и одним движением высвободила его из тела захрипевшего пирата. Девушка удивленно подняла взгляд. Перед ней, над ней возвышался Акуто с окровавленным мечом в руке, немного раненный, перепачканный в крови, но абсолютно дееспособный. Не дожидаясь удивленных слов шаманки, убийца быстро повернулся и, недолго думая, погрузил меч по самую рукоять в грудь ближайшего к нему монстра — тот очень удачно находился к нему спиной.

— Антон! — Карина, окинув взглядом жуткую рану, чуть побледнела, однако, уверенности не растеряла, — Сюда! Играй!

Парень, вполне удовлетворенный тем, что к нему монстры претензий больше не имеют, торопливо скользнул к ней и, окинув быстрым взглядом истекающего кровью незнакомого пока еще человека, передвинул пальцы дальше по грифу. Что играть, он знал.

Нежные звуки скрипки заструились вокруг несчастного Мартына подобно живительному водопаду. Лицо его расслабилось, гримаса боли ушла с него.

Карина поспешно возложила руки на рану.

— Марыся…

Слов не требовалось — кошка уже итак сидела на груди несчастного, тихонько мурлыча и щекоча кончиком хвоста его нос. Девушка сосредоточилась.

Тем временем, огненная волна, нахлынувшая на князя Финоры, продолжала бушевать. Торжествующий Донат нахмурился, не понимая, в чем дело — огонь уже должен был сжечь Фредо д’Ардженто, и засим погаснуть, но он продолжал пылать. Он присмотрелся… и пораженно ахнул.

Князь был невредим. Сжимая в руках посох и меч, он стоял перед стеной пламени — не вражеской, а созданный собственными усилиями, и удерживал чужой огонь вдали от себя.

— Огонь останавливают огнем… — прошипел колдун, — Но что ты сделаешь против воды?!

Огненная стена посветлела, посинела… Залу заволокло паром.

Богдан, охнув, попытался пробиться к новому другу, уже понимая, что происходит, сознавая, чем это грозит ему… но монстры его не пустили.

Огромная стена воды, поднявшись до потолка, нахлынула на князя, сбивая его с ног. В то же время Шин, получив удар в живот тыльной стороной кола, охнув, отшатнулся на несколько шагов и, сплюнув, достал лук. Ему он всегда доверял больше.

Карина продолжала колдовать над Мартыном. Марыся, утомленная тяжелой работой, уже не сидела, а лежала на его груди.

Монстры не отступали — в зале продолжать кипеть бой. Фредо, кашляя, с трудом поднимался с пола; Донат, злорадно ухмыляясь, вскинул руки, словно удерживая лук и уже натянул его. Возле указательного пальца вытянутой вперед руки алела огненная, смертоносная стрела.

Шин спустил тетиву своего лука. Пьетро ловко подставил кол, принимая стрелу на дерево и, ухмыляясь, отразил удар Анатолия. Лучник, не желая отставать, подобрал оброненный меч и вновь бросился в атаку.