Черному коту повезло

Один из аристократов. Лет наверно шестидесяти, в маске бегемота, активно наяривал, подглядывая за ширму.

— Можно я ему врежу? — спросил Диего.

— Нельзя, — махнул я, — но мы можем ограбить этого дрочуна и его друзей.

— Многовато одаренных в одном месте, могут и отпор дать.

— Я не предлагаю вооруженное ограбление, — я подмигнул, — Эрмано!. Я предлагаю кражу.

— А-а-а, звучит ужасно. И совершенно незаконно, — оскалился Диего, — Мне нравится!

План был до тупого гениальным. Мы просто врываемся внутрь, затаскиваем любителя карманного бильярда за ширму к другому любителю лежать на столе и кряхтеть.

— Что? Отпу… отпустите! — дрочила начал скулить, но тут же получил отрезвляющую пощечину от Диего.

— Да как… да как вы смеете!

— Признай, грязный старикашка, — Диего потянул его за ухо, — тебе же нравится, когда над тобой издеваются.

— Нет, — бегемот начал краснеть, маска все ж закрывала лишь верхнюю часть лица, — я… не люблю такое.

— Врать нехорошо, — оскалился я, пиная его под колено, — вот так, знай свое место, собака!

— В…вуф! — дедок послушно сложил руки, как дрессированная псина.

О первопредок, на кой мне такие испытания.

— А ты! — Диего увлекся и решил отыграть ролевую на полную программу, вынимая револьвер, нацеливая на лежащего старика, на котором взвизгула служанка, — встал рядом с ним на четвереньки. Быстро.

— А вы, госпожа, — улыбнулся я девушке, — вы теперь хозяйка двух очаровательных песиков. И если они посмеют вести себя, как плохие мальчики, разрешаю сломать им шейку бедра. Старики это не любят.

Все трое согласились с ролевой моделью. Пусть им и казалось, что мы тут игры играем и пистолет Диего это детская игрушка для острастки.

Мы сняли маски с извращенцев и примерили на себя. Заодно и взяли их билеты. Пообещав все вернуть по окончанию поездки. Ну, чтобы не выходить из образа.

— Поверить не могу, что это сработало, hermano.

— Я и сам не ожидал. В нас погибает талант артистов!

Мы переместились в четвертый вагон. Потому что те, что ближе к локомотиву — наполнены сильными магами. Я это вижу даже через стены. И оттуда вещает Берестнев. Уж ему на глаза я попадаться не желаю.

Мы минули четвертый, пятый, шестой вагоны. Миновали ресторан, аквариум, террариум, место для игровой, бассейн, комнату с грязью… на кой хрен все это на поезде, я понятия не имею. Мы практически дошли до хвоста поезда. Отворяя предпоследнюю дверь, Диего остановил меня.

— Слушай, — виновато почесал он подбородок, — мне бы отлить, а то чую носиться еще долго будем.

— Лады, — я кивнул на уборную, — подожду здесь. Только шустрее, нам ещё надо пристрелить пару бешеных собак.

— Ты не успеешь сказать para todo hay remedio menos para la muerte! Как я вернусь.

— Пара тодо…кто?

Диего скрылся в уборной, а я вышел в тамбур, чтобы не светиться лишний раз на проходной. Выйдя я приподнял маску, протирая вспотевшую переносицу. И как эту хрень люди целый день на морде таскают, ума не приложу. И тут я ощутил запах знакомых духов. Сердце пропустило удар.

— Чернокотов! — Мышкина выпустила тонкую струйку дыма сквозь пухлые губки, — какая встреча!

Глава 49

Существует любовь с первого взгляда. А бывает, видишь впервые человека и отчётливо понимаешь, что всю свою дальнейшую жизнь ты его даже видеть не хочешь. Ева Мышкина как раз яркий тому пример.

— Да уж, — я позволил себе кислую улыбку, — неожиданная.

— Какими судьбами разыскиваемый уголовник почтил нас своим присутствием? — она изучающе прошлась взглядом по мне снизу доверху, поднимая веер своих длинных ресниц, — мальчик заблудился?

— Подумал, что вам без меня будет совсем скучно.

— Знаешь, а я ведь могу закричать, — подмигнула она, — и тогда скучно правда не будет.

Правда может. Эта сучка может всё.

— У меня есть подозрение, что мы как-нибудь договоримся.

Иначе бы она уже подняла тревогу.

— Сделка? — девушка достала пепельницу стоимостью с Горелово, и затушила сигарету, захлопнув футляр, — я бы могла раздеть тебя до нитки. Просто ради смеха. И смотрела бы как ты голый носишься по вагонам, пытаясь сделать… а что именно ты будешь пытаться сделать? Уж точно не выиграть состязание. На этом ты поставил крест, как и твой приятель, — Ева дважды стукнула по двери тамбура, — можешь входить, я почти не кусаюсь.

Диего открыл дверь, переводя прищуренные глаза с неё на меня.

— Всё в порядке? Я, кхм, не хотел вас отвлекать от дружеской беседы. Простите, сеньорита, — он услужливо снял шляпу и поклонился Мышкиной.

— Диего, не нужно, — осадил я, — мы с княгиней Мышкиной не то чтобы друзья.

— Партнёры? — спросила она, и картинно прижала ладонь к губам, — враги?!

— Пока не уверен. Зависит от исхода нашей беседы.

— Сначала ответь мне, Чернокотов, — она коснулась изящным пальчиком, украшенным золотым кольцом с рубинами моей груди и провела линию к подбородку, — зачем ты здесь, что ты ищешь? И не рекомендую мне лгать. Возможно я знаю больше, чем ты думаешь.

Блефует? А если нет? То придется её угомонить прежде, чем она поднимет панику. Но судя по её чакрам и мощи магии, сделать это тихо не выйдет. Скорее мы раскурочим половину вагона. Что ж, отвечу как есть. Но без подробностей.

— На гонке есть Пёс и Вой. Шавки Тасманова.

— А-а-а, — скривилась Ева, — волколаки, воняющие псиной и совершенно не знающие что такое манеры. Видела. Не понимаю, что в них нашел Виктор. Впрочем, он всегда был странным.

— В точку, сеньорита, — кивнул Диего.

— Так вот, — продолжил я, — у меня личный интерес позаботиться о том, чтобы они пропали без вести.

— Пропали? Барончик, неужели тебе мало было французов? — прыснула Ева в кулачок.

— Вот как раз французов порешали они. Да и в целом вели себя неуважительно. Ну, так я ответил на твой вопрос?

— Пожалуй, — сверкнула серебром глаз Мышкина, и повернулась к Диего, — ну а ты, красавчик? Что ведёт тебя?

— Благородство, сеньорита! Защищать слабых и помогать нуждающимся. Ну и время от времени сносить головы всяким кабронам.

— Я думала ты интересней, — Ева скривила губки, — что ж. Я вам скажу, где их искать. Более того, возможно подскажу, что затеял Виктор, — Ева высунула кончик языка, точно змея, — я же говорила, что знаю больше, чем ты думаешь, барончик.

— Да, — опасная барышня, и чую сейчас она заломить мне такую цену, что расплачиваться буду по гроб всех оставшихся жизней, — но в честь чего такая щедрость?

— Каждый новый седой волос на голове отца делает меня счастливой. А я делаю всё для своего счастья.