Чёрные Гавайи

Продолжая думать об этом, я нахмурилась, вспоминая.

— К тому времени, как мы покинули Россию, — продолжала я. — Я почти забыла, что Ник и Наоко — это один и тот же мужчина. Он снова стал Ником. Я имею в виду, он вампир, но вампирские штучки — всего лишь деталь. Честно говоря, мне более странным показалось его поведение с Джемом. И то, как он изменился, хотя был точно таким же Ником, которого я помнила, почти во всех других отношениях.

Блэк ответил не сразу.

Он замер, не двигаясь.

Затем, кивнув, он медленно выдохнул.

— Значит, он мёртв, — сказал Блэк странно деловым тоном. — Новорождённый Брика мёртв. Если ты можешь принять это… я тоже могу принять это. Я не имею права этого не делать.

Наступило молчание.

Я чувствовала, что он ещё не закончил.

Я осязаемо чувствовала это, поэтому просто смотрела на него, затаив дыхание.

— Мири, — сказал Блэк, и его золотые глаза снова сфокусировались на мне. — Если он когда-нибудь вернётся… если я когда-нибудь увижу того другого Ника… того вампира, Наоко… снова, я убью его. Я не буду перед этим спрашивать тебя. Возможно, я даже не скажу тебе, что собираюсь это сделать. Я просто убью его, Мири.

В моём горле встал ком, когда я посмотрела на него.

Мне не нужно было спрашивать его, всерьёз ли он.

Я медленно переваривала его слова.

Затем я осознала, что киваю, почти не понимая своего намерения.

— Я понимаю.

— Понимаешь ли?

— Я не говорила, что мне это нравится, — сказала я чуть резче. — Но я понимаю. Ясно, что ты говоришь всерьёз, и я понимаю, почему… чтобы защитить нас обоих, не говоря уже о твоей команде.

Всё ещё размышляя, я добавила:

— Даледжем влюблён в него.

Почувствовав реакцию в свете Блэка, я подняла голову, изучая его глаза.

— Я подозреваю, что тебе придётся пройти через Джема, — предупредила я его. — Возможно, тебе придётся убить Джема. Он определённо будет представлять для тебя угрозу, как во время, так и после.

Когда Блэк не ответил, я продолжила тем же тоном:

— У меня такое чувство, что эта история с ними… с Ником и Джемом… никуда не денется, Блэк. Я не знаю, как вампиры образуют пары, но такое ощущение, что они теперь вместе. Это похоже на то, какими бывают видящие, когда они вот так вместе. Это похоже на нас с тобой… на то, какие мы вместе.

Выражение лица Блэка не изменилось.

Сначала мне показалось, что он обдумывает мои слова.

Потом я поняла, что он не думал о них.

Он услышал меня.

Он прекрасно понимал меня.

Просто это никак не меняло то, что он чувствовал.

Это никак не меняло то, что он обещал сделать с Ником/Наоко.

Глядя на лицо моего мужа, чувствуя эти жёсткие нотки в его свете, я не могла не задаться вопросом, то ли это стопроцентно Блэк посылал мне это сообщение, или Корек тоже высказал своё мнение по проблеме Ника.

В любом случае, я почувствовала, как что-то в моей груди расслабилось.

Отчасти это было из-за Ника, конечно.

Ник получил помилование… по крайней мере, пока что.

Но дело не только в этом.

Как бы эгоистично это ни было, Ник даже не являлся главной причиной моего облегчения.

Большая часть этого облегчения была вызвана тем, как свет Блэка ощущался вместе с моим.

Я снова почувствовала Блэка вместе со мной.

Я действительно чувствовала его со мной.

Я всё ещё не до конца понимала это, но поняла достаточно, чтобы мои страхи ослабли.

Что-то в этой истории с Ником вызвало в свете Блэка принятие.

Может быть, примирение.

Точно так же, как я смогла «простить» Ника, увидев его «исцелённым», полностью отделённым от новорождённого на крыше Блэка… теперь Блэк мог сделать то же самое. Он смирился с тем, что Ник снова стал Ником.

Ну, до тех пор, пока это так.

Если Ник когда-нибудь снова станет тем существом на крыше, тем, кому Блэк выстрелил в грудь… Блэк защитит то, что принадлежит ему.

Хотя это, вероятно, должно было заставить меня чертовски нервничать, учитывая то, на что, как я знала, Блэк был способен, насколько нестабильными мы оба могли быть, с точки зрения света, ревности, связи, не говоря уже о том, как легко, вероятно, будет спровоцировать Блэка в этом конкретном вопросе, почему-то этого не произошло.

Это не заставило меня нервничать.

На самом деле все было наоборот.

Во-первых, я была уверена, что права насчёт Ника.

Во-вторых, я действительно принимала взгляд Блэка на вещи, даже если более человеческая часть моего разума, та часть, которая по-прежнему оставалась психологом, знала, что я, вероятно, не должна этого делать. Эта часть могла сказать мне, насколько это нездорово, насколько сильными собственниками мы оба были, насколько мы ассоциировали нашу связь с собственным выживанием… но видящая во мне не очень-то заботилась.

Видящая во мне была согласна с Блэком.

Она видела в его словах чистую правду.

Она возможно даже считала их правильными в каком-то фундаментальном смысле.

Может быть, я наконец-то стала почти такой же видящей, как и он.

Может быть, я наконец-то избавилась от последних дурных предчувствий, которые были у меня как у человека, когда свет и жизнь Блэка, казалось, почти вытеснили мои собственные… или мы вдвоём, наши отношения, казалось, вытеснили нас как личностей.

Теперь мне это показалось до странного успокаивающим.

Ощущение было такое, будто я посмотрела вниз и обнаружила, что заново отрастила утерянную конечность.

— Ты мне доверяешь? — снова спросила я у него.

Блэк наблюдал за мной. Когда я подняла глаза, то поняла, что он всё это время наблюдал за мной, нервничая из-за того, как я могу отреагировать на его слова. Я чувствовала сквозь его свет, что он не хотел заявлять это как ультиматум, скорее как утверждение того, как обстоят дела.

Он боялся, что я восприму его слова как ультиматум.

— Ты мне доверяешь? — спросила я, нуждаясь в ответе.

Поколебавшись, Блэк встретился со мной взглядом.

Спустя мгновение, в течение которого он просто посмотрел на меня, я увидела, как что-то в этих золотых радужках расслабилось.

— Да, — сказал он с облегчением.

От ощущения его облегчения, правдивости его ответа, меня тоже накрыло облегчением.

Я выдохнула, скользя руками по его лицу.

На какое-то долгое мгновение мы просто замерли, вплетаясь в света друг друга, и каждый из нас всё глубже втягивал другого в свой aleimi. Я почувствовала, как моё облегчение расширилось, когда он раскрылся, позволяя мне делать это с ним ещё сильнее… затем позволяя мне делать это с ним сильнее.