Черные холмы

–  Есть кто-нибудь еще?
– намеренно равнодушно спросил он.
– Кто-то, с кем ты встречаешься, или какой-нибудь незадачливый ухажер?

–  Я ни с кем не сплю, - голос Лил звучал очень спокойно.
– И никто не пытается за мной ухаживать. Не понимаю, почему ты решил, что это личное.

–  Твоя камера, твоя пума, твоя рубашка.

–  Камера - это собственность заповедника. Пума моей не была. Она принадлежала только себе и никому больше. А рубашка с таким же успехом могла оказаться твоей, а не моей.

–  Однако не оказалась. Может быть, ты кого-нибудь недавно оскорбила? Разозлила?

Лилиан покачала головой:

–  Разве что тебя.

–  У меня алиби, - он достал из шкафчика две тарелки и две чашки.

Лилиан раздражало то, как Купер ведет себя у нее на кухне. Раздражали его по-хозяйски уверенные манеры. Она осталась сидеть на месте, предоставив Салливану самому искать вилки и хлеб. Купер, в отличие от нее, не испытывал никаких негативных эмоций. Он нашел, что было нужно, и стал раскладывать еду на тарелки.

–  Организовать заповедник - не самое простое дело, - продолжил он.
– Необходимо получить лицензию…

–  А еще оформить кучу документов, заплатить все необходимые налоги и тому подобное. К счастью, земля у нас уже была. Потом, когда мы устроились, удалось прикупить еще немного.

–  Не думаю, чтобы все без исключения желали тебе успеха.

–  Ты прав, сопротивление было… Причем не только среди местных, но и на уровне властей штата. Но я провела очень серьезную подготовительную работу. Выступала на всех городских собраниях в округе. Агитировала служащих национального парка. Я умею ладить с людьми, когда мне это нужно.

–  Не сомневаюсь, - Купер пододвинул ей хлебницу.
– И все-таки…

–  Нам пришлось иметь дело с людьми, которые боялись, что кто-нибудь из наших кошек сбежит из вольеров или станет источником эпидемии среди скота либо домашних животных. Но мы это уладили. Еще во время строительных работ мы приглашали к себе людей, объясняли им, как все будет выглядеть. Мы дали им возможность спрашивать и тем самым развеяли их опасения. Еще мы тесно сотрудничаем со школами и разными молодежными организациями, проводим обучающие курсы - на месте и по Интернету. Все это настраивает людей на более дружелюбный лад.

–  Понятно. И все же?…

Лил вздохнула.

–  Понимаешь, всегда есть такие, кто чем-то недоволен. Одни считают, что животные - это только объект для охоты, да еще разве что домашние любимцы. Другие видят в диком звере едва ли не божество. По их мнению, нельзя нарушать естественный порядок вещей. Для таких любой зоопарк - это тюрьма. Иногда, к сожалению, так и бывает… Я знаю случаи, когда животных содержали в ужасных условиях. Их плохо кормили, за ними практически не ухаживали, ну и так далее. Но практически всегда все неукоснительно выполняют необходимые предписания. И мы выполняем. Зоопарк в нашем заповеднике - это прибежище для животных. Следовательно, мы должны позаботиться об их безопасности и благополучии. А еще мы должны заботиться о безопасности и благополучии окружающих нас людей.

–  Как насчет угроз в ваш адрес?

–  Бывало и такое… Мы всегда сообщали в полицию, а наиболее агрессивные письма храним в особой папке в компьютере. За эти годы у нас было несколько неприятных инцидентов, однако во что-то серьезное они не переросли.

–  Полагаю, это вы тоже задокументировали?

–  Конечно.

–  Дашь мне потом все копии.

–  О как! Ты решил вернуться на службу?

Купер посмотрел ей прямо в глаза:

–  Лил, я ведь помог тебе посадить эту пуму в клетку…

Она вздохнула и наконец поднесла к губам кусочек курицы.

–  Ты был прав насчет автоматического пистолета… И скажу тебе еще кое-что. Мэтт - наш ветеринар - сказал, что в то время, пока я находилась в Перу, кто-то забирался в наш зоопарк. Дело было ночью. Они тут по очереди дежурят, когда я в отъезде или ночую у родителей. Животные подняли шум, и Мэтт вышел проверить… Однако было темно, и он никого не увидел.

–  Когда это случилось?

–  За пару дней до того, как я вернулась домой. Скорее всего, это был кто-то из диких зверей. Ограда не позволяет нашим питомцам выбраться на свободу, но она же оберегает их от вольных собратьев, которые легко могут стать источником инфекции.

–  Но ведь раньше они спокойно общались со своими дикими родственниками…

–  То было раньше, - сухо заметила Лил.
– Мы пытаемся воссоздать привычные им условия, однако это возможно лишь отчасти. Мы изменили среду их обитания, а вместе с этим у зверей снизилась способность сопротивляться болезням. Птицы, грызуны, даже насекомые - все они могут занести инфекцию. Мы постоянно чистим и дезинфицируем вольеры, регулярно проводим медицинский осмотр. Делаем своим животным прививки и добавляем в их пищу витамины. Они не на свободе, и это возлагает на нас особую ответственность.

–  Пусть так, - Купер сделал вывод, что рано решил, будто уже разобрался в том, как работает заповедник. Оказалось, он видел лишь верхушку айсберга.
– А вообще в ту ночь, когда ветеринар слышал подозрительный шум, что-нибудь обнаружилось?

–  Ничего. Открыть клетки никто не пытался. Оборудование также было в порядке. Я осмотрела потом территорию, но после той ночи прошел сильный снег, и наши сотрудники его здорово затоптали. Не было никаких шансов найти чужие следы - зверей ли, людей ли…

–  У тебя есть полный список служащих и добровольных помощников?

–  Конечно. Но я уверена, что никто из них в этом не замешан.

–  Лил, тебя не было здесь полгода. И кстати, ты действительно думаешь, что хорошо знаешь каждого из тех, кто бросает вашим кошкам сырое мясо?

–  Мы не бросаем… - прервавшись на полуслове, она покачала головой.
– Волонтеров мы стараемся брать только местных. К тому же наша программа предполагает разные уровни ответственности. Большинство добровольцев выполняют самые простые задания - подвозят продовольствие, чистят вольеры. Самым опытным мы позволяем непосредственно работать с животными. Исключение составляют помощники ветеринара - они помогают Мэтту во время осмотров и операций.

–  А я видел, как за животными ухаживали какие-то безусые мальчишки.

–  Это практиканты, а не волонтеры. Главным образом студенты университетов. Они приезжают к нам на практику, набираются опыта.

–  Наверняка у вас здесь есть всевозможные лекарства.

–  Да. Они в медицинском кабинете, в сейфе. Ключи от сейфа есть только у четырех человек - у меня, Мэтта, Мэри и Тэнси. Даже помощники ветеринара не имеют доступа к лекарствам. К тому же мы каждую неделю проводим инвентаризацию, - Лил устало кивнула и потерла лоб.