Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Тогда он еще не любил эту девушку. Это она пробудила в нем ответную любовь, ибо сама полюбила его. Я не питаю к ней ненависти: у нее есть то, чего я бы не смогла дать моему Мишелю… Мой Мишель! Мое безумие! Почему вы бросили меня на растерзание этому льву, застенчивому и кроткому, как агнец? Вам надо было следить за ним! Разве порох может уберечь пламя? Я любила его в тысячу раз сильнее, чем вас… Нет! Я любила его иначе, более пылко, более безрассудно, со всей страстью своих юных лет, уже отягощенных печальным опытом; я прибегла к соблазнительнейшим уловкам, дошла до того, что согласилась стать сообщницей

Лекока, неумолимо влекшего его в пропасть. Я говорила себе: я буду рядом с ним и не дам ему упасть… или же мы упадем туда вместе!

Она трепетала в объятиях Андре, и он вновь запечатлел на ее челе холодный поцелуй. При прикосновении этих ледяных губ она резким движением вырвалась из его объятий.

– Вы даже не проклинаете меня, – простонала она, уязвленная до самой глубины своей израненной души. – Вы презираете меня… Не стоит пренебрегать мною, Андре! Ведь корсиканки всегда готовы пустить в ход кинжал!

Они дошли до угла улицы Крюссоль. Тусклый свет соседнего фонаря освещал взволнованное лицо графини. Андре смотрел на нее с восхищением, ибо она была воистину прекрасна.

– Господь даровал вам семью, сударыня, – произнес он. – Я ваш отец, а он ваш брат.

Она криво усмехнулась.

– Моя мать и моя сестра! – тихо прошептала она. – Они обе тоже много страдали! Об этом я пока не думала.

В нескольких шагах от них они заметили выходящий на улицу приземистый фасад кафе-трактира «Срезанный колос».

– Вы были там? – спросила Фаншетта.

– Нет, – ответил он. – Но отправлюсь туда через несколько часов.

– Вы! – воскликнула она, словно речь шла о святотатстве. – Вы – в обществе этих людей!

Повернувшись к нему спиной, она быстро зашагала в противоположном направлении, не переставая говорить:

– Но ваше время поистине бесценно, Андре, и я пришла вовсе не для того, чтобы говорить о себе. Барон Шварц имел объяснение со своей женой.

– Ах вот как! – насторожился Андре Мэйнотт.

– Отъезд назначен на четверг, то есть на завтра.

– А бал, как и условлено, состоится сегодня вечером?

– Бал будет великолепен. Они хотят одурачить Лекока.

– Они оба согласны?

– Всем заправляет баронесса. Она посвятила сына в свои планы.

– Он тоже отправится в путешествие?

– Они уезжают порознь. Барон в почтовой карете отбывает на рассвете вместе со своими слугами. Баронесса с детьми отправляется по железной дороге. Бланш знает, что у нее есть брат.

– Так, значит, у Шварца есть серьезные основания для бегства, – задумчиво произнес Андре.

Графиня не ответила, но через минуту сказала:

– Полковник должен был любым способом скомпрометировать его. Семнадцать лет он, по монетке, копил эти миллионы. Впрочем, барону известно, на что способен Лекок.

– Я спрашиваю, – уточнил свой вопрос Андре, – как по вашему мнению, был ли барон Шварц когда-либо сообщником полковника или Лекока, а если был, то до какой степени? Мне необходимо это знать.

– Вы уже вынесли свой приговор, – ответила графиня, – но раз вы хотите, я отвечу. Что касается прошлого барона, то в нем нет ничего предосудительного, кроме истории с тысячью франков, но когда Шварц получал эту тысячу, он ничего не знал о совершенном преступлении. Сейчас же Лекок решил всерьез заняться так называемым

сыном Людовика Семнадцатого, герцогом и одним из двенадцати сотрапезников «круглого стола»; по крайней мере он сам об этом говорил. Барон Шварц согласился отдать свою дочь за принца. Люди его склада по-своему очень романтичны. Их жизнь была золотым сном; они продолжают верить в чудеса.

Улыбка Андре выражала удовлетворение, смешанное с презрением.

– А Бланш? – снова спросил он.

– Бланш любит своего кузена Мориса; вы знаете об этом лучше меня.

– Детская привязанность?

– Она дочь своей матери. Она не больше остальных поверила в женитьбу Лекока. В ее жилах течет наполовину корсиканская кровь.

– А разве Эдме, – перебил ее Андре, – не будет на балу? Голова графини безжизненно поникла.

– Так, значит, она красивее меня? – прошептала она. Затем, сделав над собой неимоверное усилие, она гордо вскинула свою благородную голову:

– Я не питаю к ней ненависти! Я бы убила ее, если бы он колебался, кого из нас двоих выбрать. Но он не колебался. Так пусть же судьба моя свершится! Она будет счастлива; она плакала в последний раз. Баронесса Шварц посылала за ней экипаж, чтобы привезти ее на бал.

– Ах, вот как! – вздохнул Андре. – Дело сдвинулось… Он задумался и через минуту снова спросил:

– А Лекок об этом знает?

– Лекок знает все, – бросила графиня. – Когда имеешь с ним дело, неведомо, кто останется в выигрыше, даже если все игроки уже выложили карты на стол.

– Но моя-то игра еще не окончена! – не без гордости заметил ее собеседник. – Разве можно исчерпать кассу Шварца за столь короткое время?

– А почему бы и нет? Эти люди хорошо знают свое дело.

– А как обстоят дела с деньгами в Лондоне?

– Там нет ни шиллинга. Только банковские билеты.

– Этого Лекока голыми руками не возьмешь! – процедил сквозь зубы Анд ре.

– Не знаю, что вы имеете в виду, – сказала графиня, – но этот человек настоящий колдун. И он всегда прав.

Андре снова улыбнулся. Они шли по стороне улочки, примыкавшей к докам. Графиня взяла Андре под руку и прижалась к нему.

– Я несчастна, – начала она тихим, дрожащим голосом, – устала и измучена. Пока я с вами, Андре, пока я могу видеть человека, ради которого готова пожертвовать своей бессмертной душой, я не могу искать утешения в религии. Церковь отторгает тех, кто не хочет покаяться. И тем не менее у меня нет иного пристанища, Андре; а я нуждаюсь в покое, забвении и смерти…

Она вздрогнула, произнося последнее слово.

– Неужели я, как и он, умру без исповеди! – в ужасе прошептала она.

Затем, подчинясь прихотливому течению своих мыслей, она выпустила руку Андре, расстегнула платье и достала тонкий шнурок.

– Вот почему они хотя меня убить! – стуча зубами от страха, промолвила она.

– Убить вас, Фаншетта! – эхом откликнулся ее спутник.

Она поднялась на цыпочки и обвила его шею шнурком, концы которого по-прежнему держала в руке.

– С помощью этой штуки, – надменно произнесла она, – если бы у меня еще оставались мужество и надежда, я смогла бы защитить себя, ибо все члены тайной ассоциации, с которой вы боретесь, подчиняются этому знаку.

– Это же удавка! – живо воскликнул Андре.

Поделиться с друзьями: