Черные начала. Том 6

— Я вообще по какому вопросу к вам заскочил… — я полез в сумку и вытащил на свет небольшие весы, которыми так любит наёпывать всех Немезида, и на всякий случай свиток. — Мне сказали, что вы можете знать, что это.

И положил вещи на прилавок перед ней.

Рун с удивлением взглянула на весы, после чего взяла их в руки и начала крутить, разглядывая.

— Где нашёл их?

— Подарили.

— Надеюсь, что те, кто дарил тебе их, были на тот момент ещё живы, — покосилась она на меня и вернулась к весам.

Покрутила их в руках, внимательно рассматривая и пуская на них Ци. Я без проблем заметил, как вспыхнули у неё глаза во время этого. Это был взгляд человека, который, занимаясь любимым делом, неожиданно наткнулся на что-то очень интересное и удивительное.

— Так что это за весы?

— Ну… я не могу точно сказать, что это за весы, — ответила Рун не сразу.

— Не стоит, госпожа Рун, я сразу по взгляду вашему понял, что они такие же обычные, как я — обычный житель города обезьян. Что это за весы?

Она слегка плотоядно улыбнулась.

— Я не люблю, когда на меня давят, мальчик.

— А я не люблю, когда со мной пытаются играть, госпожа Рун.

— Я думаю, что могла бы тебе о них рассказать… если мы поговорим в другой обстановке. Не люблю спешить.

Ясно.

В любом случае, узнать, что это за весы, мне хотелось. Может это какое-нибудь оружие массового поражения или агрегат для отрывания яиц противникам. Или они просто сделаны из урана на радость моим будущим поколениям. К тому же, у меня был шанс в прямом смысле слова хорошенько отодрать её за то, что тут выёживается.

— Ладно, только быстро…

— Я не люблю быстро, — тут же поменялся её голос.

— Ага, будто кто-то будет тебя спрашивать…

Заняло всё не больше часа, и вот Рун лежала рядом со мной обнажённая, взвалив свою добротную грудь на меня и помахивая довольно хвостом, вся мокрая и запыхавшаяся. Отодрал я её за всё хорошее и плохое, чтобы выёживалась меньше, и ей это явно понравилось, так как сейчас от строгой аристократки не осталось и следа — лишь счастливая женщина, которая буквально таяла. Блин, я подсел на милф…

Упрашивать её рассказать мне не пришлось. Что было хорошо в Рун, она никогда не заставляла себя упрашивать.

— Эти весы, достаточно редкий артефакт, — начала она негромко. — Я не знаю, сколько их было выпущено, но подобные весы используют для создания пилюль.

— Это я и так понял.

— Не понял, раз здесь сейчас подо мной, — ответила Рун, повернулась и легла на меня сверху, позволяя насладиться её огромной мягкой грудью. Я невольно поймал себя на мыли, что мне нравятся постарше. — Чем дальше поднимаешься по ступеням, тем сложнее становится пробиваться через барьеры. И часть из них невозможно пройти без пилюль, которые служат пинком наверх. Пилюли те очень сложны в приготовлении. Их ингредиенты единичны, и рассчитывать их дозировку надо с такой точностью, что простые инструменты уже не справляются.

— Это сверхточные весы?

— Лучше, это весы, которые сами подбирают дозировку того или иного ингредиента для той или иной пилюли. Тебе ничего не надо делать, кроме как взвешивать их и смешивать.

— Но как… эм…

— Как настроить их на определённую пилюлю?

— Ага.

— Надо точно знать рецепт и держать его в голове, прежде чем взвешивать на весах ингредиенты. И в тот момент, когда ты направляешь на них Ци и думаешь о нужной пилюле, они взвесят тебе ровно столько, сколько тебе понадобится.

— Вау…

— Не буду спрашивать, сколько ты за них хочешь, так как я чувствую, что ты всё равно не продашь их мне.

— Не продам, — подтвердил я. — А свиток?

— Не знаю, что это. Свиток, как свиток, — пожала Рун плечами и встала с меня. — А теперь, я думаю, нам надо расстаться, Юнксу.

Она медленно встала и накинула на себя шёлковый халат.

— Спешите от меня избавиться?

— Нет, но наши пути расходятся, а я очень не люблю тянуть любые расставания, — ответила она. — К тому же, я предпочитаю более… послушных мальчиков, которых я, а не которые меня.

— Ну насчёт меня вы были не против, — заметил я, вставая.

— Ты как острая еда. Иногда побаловаться тобой приятно, но если съесть слишком много, будет жечь живот. К тому же, я пока ещё ищу себе помощника. В наше время хороший работник — дорогая редкость. Кстати, как твоя голова? Привык?

— Да, уже не вижу разницы, — кивнул я, быстро одеваясь. — Спасибо за микстуры, Рун.

— Не за что. За прилавком будет лежать свёрток. Считай его моим подарком напоследок за хорошо проведённое время, — кивнула она и скрылась в ванной, закрыв за собой дверь.

Да, за это время я действительно успел привыкнуть к новому взгляду на мир и теперь не помнил даже, как выглядел мир до того, как я взглянул на него под другим углом. И человечность я не потерял, хотя одно время испытывал определённый холодок к другим.

Сейчас, когда пятый уровень был за спиной, я всё думал, а что было бы, если бы я отказался от человечности? От этой жалости, страхов, сомнений и прочего? Может меня бы перестали мучать кошмары, которые иной раз штурмовали моё сознание каждую ночь? Или избавился бы от проклятия гнева? В последнее время он меня почти не мучал, но я лучше других знал, что достаточно просто триггера, как меня бомбанёт не по-детски.

Но выбор сделан, так что…

Её подарок я действительно нашёл за прилавком, ещё немного демонических ядер, которые мне будут очень нужны на последующих ступенях, особенно на ближайших трёх или четырёх, где я должен был подниматься по уровням, тупо качаясь.

Но вот кого я не нашёл, так это Цурико и Гоя. Я знал, что они не будут стоять как истуканы и ждать меня, но всё же… куда они убежали?

— Не видела случайно их? — спросил я Люнь.

— Да откуда же, я ведь рядом с тобой была всё это время.

— Да, но улица находилась за стеной, и тебе было достаточно просто выглянуть, чтобы увидеть их, — заметил я.

— Я… я не подумала об этом, — смутилась она, отвернувшись.

— Было слишком интересно наблюдать за нами? — улыбнулся я.

— Дурак! — пискнула Люнь обиженно. — И вообще, вон они!

Люнь тыкнула пальцем в сторону подворотни и пусть не сразу, но я заметил их. Вернее, сначала заметил Гоя, а потом уже Цурико, которая стояла перед ним на коленях и… блевала.

Когда я подошёл к ним ближе, Цурико вывернуло повторно.