Черным по белому
Шрифт:
— Абсолютно, — уверенно ответил мне тот и даже как бы просиял, а на лбу выступили маленькие капельки пота. — Какой же я дурак, что сразу об этом не вспомнил. У меня все дни как-то перемешались, как-то…
— Поняла, поняла, — вставая, ответила я. Потом указала на груду металла, которую Фомин называл мотоциклом, и добавила: — У меня в багажнике есть немного бензина. Плесни, что ли, в бак своего коня, и поедем назад к твоим дружкам.
Парень что-то там забормотал, но я не слишком прислушивалась к его словам, направившись к машине. Вынув ключи из замка зажигания, я открыла багажник и достала небольшую бутылочку — бензин в ней остался после того, как ремонтировавшие мою «девяточку» мужики
С минуту мы молчали, а потом, сама не знаю почему, я спросила у Фомина, что хорошего в таком образе жизни, как байкерство. И он с упоением принялся мне объяснять:
— Это не совсем образ жизни. Точнее, образ, но только ночной жизни. Или хобби. Да, скорее даже так. Днем и я, и все те ребята, которых вы видели в баре, мы все учимся или работаем, у многих есть жены, даже дети. А чтобы отдохнуть, расслабиться или подзарядиться адреналином, мы по вечерам собираемся тут, болтаем, катаемся по ночному городу. А ночью он невероятно красив. Так красив, как никогда больше. Я люблю ночной город.
— А кем ты работаешь? — перебила я восторженный рассказ парня.
— Я? — не сразу сообразил, о чем его спросили, Фомин. — Я работаю инженером на кирпичном заводе. Тяжело, но платят хорошо. Так вот, я говорил про машины и город. Когда едешь на рычащем мотоцикле по ночному городу, кажется, что его движок сливается воедино с твоим сердцем, оба начинают биться, пульсировать в унисон и…
«О боже, — подумала я про себя, перестав его слушать, и тяжело вздохнула. — Ну прямо стихи и романсы, современные сказки… Такое как раз на ночь».
На мое счастье, болтать парню пришлось недолго — мотоцикл его завелся, и минутой позже мы уже неслись в обратном направлении, все к тому же байкерскому бару «Железный конь».
У бара все было по-прежнему, разве что мотоциклов стало меньше, так как часть парней уже уехала кататься, а новые еще не подъехали. Мы, можно сказать, успели вовремя.
Я дала Фомину время поставить «коня» на общую стоянку, а затем мы с ним вместе пошли в его обожаемое заведение. Как ни странно, но на этот раз мое появление в баре вызвало там такой всплеск эмоций, что я опешила и не сразу смогла разобрать, кто и что кричит. Оказалось, ребята просто решили, что Фомин привел к ним меня, то бишь свою новую девушку, чтобы познакомить и ввести в общество избранных. Ну вот меня и оценили на все сто пять баллов.
Жаль, что пришлось прервать каскад комплиментов в свой адрес, а больше в адрес моих ножек и того, что чуть ниже шеи, но у меня не было лишнего времени. Подняв руку вверх, я попросила у всех тишины. А когда наконец мне ее предоставили, обратилась сразу ко всем присутствующим:
— Уважаемые, скажите, Иван ездил на байкерский слет в Самару?
— Да, — мгновенно хором загудели присутствующие, и я от души порадовалась, что Фомин не пытался дать им никакого знака или намека на то, какой ответ должен последовать.
— А когда этот слет проходил? — продолжила я расспросы.
— Мы вчера вернулись, ближе к вечеру. Устали как собаки. Столько километров гнать, это вам не шутка.
— То есть, если я вас правильно поняла, практически два дня Ивана не было в Тарасове? — не унималась я.
— Вот именно, — громче всех откликнулся самый толстый из присутствовавших. — А что вдруг ты, крошка, его так блюдешь? Врет, что ли?
Толстяк громко и заразительно засмеялся, и зал тут же подхватил веселье. Фомин неловко покраснел, но ничего говорить не стал. Я слегка склонилась к нему и тихонечко произнесла:
— Что ж, похоже, ты меня и в самом деле не обманул. Твое счастье. Надеюсь, что больше нам никогда встретиться не придется.
После этих слов я гордо
вскинула голову и вышла на улицу.На сегодня все, что можно было, я сделала. Теперь пора — очень нужно! — как следует отдохнуть, а завтра я займусь новыми версиями и новыми людьми.
Утро следующего дня началось для меня так же, как и почти любое другое уже который год, — то есть со звонка будильника и жуткого раздражения, просыпающегося раньше меня от его мерзкого звука. До сих пор не могу к этому агрегату привыкнуть или найти ему более подходящую замену — приходится терпеть. Одним словом, раннее утро оказалось ничем не примечательным и даже не стоящим того, чтобы тратить время для рассказа о нем.
Начну лучше сразу с того, как после чашечки ароматного и бодрящего кофе я решила снова позвонить сестре Алены Скрябиной Наталье и попытаться договориться с ней о встрече. У меня все никак не выходила из головы новая версия убийства — что убить могли желать не столько жениха, сколько невесту. Дозвониться до которой, к сожалению, не удалось, так как телефон все время почему-то оказывался занят. В конце концов я решила, что для меня это даже и лучше, поеду так, без предупреждения, главное, что девушка дома.
Быстренько собравшись, я покинула свою квартиру и, сев в любимую «девяточку», направилась в гости к Скрябиной-старшей. Поговорить с ней мне было просто необходимо, тем более что она наверняка знала куда больше подруг Алены. Ведь не случайно же у них возникло мнение, что Алена больше доверяла не им, а именно Наталье, всегда стремилась быть похожей на нее.
Учитывая, что утро было весьма раннее, транспорта на дорогах пока еще почти не наблюдалось, лишь изредка кое-где мелькали покрытые толстым слоем пыли грузовые «газельки» наших частных предпринимателей, торопящихся за новой партией товара, да частники, мечтающие поскорее добраться до деревень и дач. Привычные же маршрутки и автобусы пока в большинстве своем только собирались выехать из парков, а потому их тоже было не так много.
Но, несмотря на отсутствие машин, добраться до места оказалось не так-то и просто, потому что все время на моем пути встречались ремонтники, то укатывающие асфальт, то делающие в нем новые дыры. Они даже ранним утром умудрялись организовать в городе пробки, за что большое им, конечно, спасибо. И все же, несмотря ни на что, спустя почти полчаса я наконец достигла дома Натальи Скрябиной и аккуратненько припарковала у ее подъезда свою «девяточку».
Хотелось бы знать заранее, чего мне ждать от разговора с девушкой. Мешочек с косточками всегда со мной, и бросок двенадцатигранников на сиденье дал результат 27+4+23 — «Только женщинам простительны слабости, свойственные любви, ибо ей одной обязаны они своей властью».
Решив, что ближайшие минуты прояснят, что имели в виду мои помощники, я заперла машину и вошла в подъезд. Заглянув в блокнот, определилась с номером квартиры и, найдя его, позвонила. Открыли мне не сразу, а лишь спустя несколько минут. По всей видимости, хозяйка что-то до этого делала, и я ее попросту отвлекла. Вскоре все же клацнул дверной замок, дверь передо мной открылась, и приятная на вид девушка с грустными до боли глазами тихо спросила:
— А вам кого?
Я не сразу смогла ответить, немного растерявшись. И было от чего: до того момента, пока я не увидела Наташу Скрябину, я ее даже себе и не представляла. Вернее, представляла, но немного иначе. Если принимать во внимание описание Хопиновым Алены, а он говорил, что она девочка довольно полненькая, темноволосая и с волевыми чертами лица, то точно такой же я представляла себе и старшую сестру погибшей девушки. Каково же было мое удивление, когда с Натальей все оказалось совершенно не так.