«Черный археолог» из будущего. Дикое Поле

Кряхтя – невеликое удовольствие тягать на плече тяжеленную сумку, – забрался на вершину. Сбросил громко звякнувшую сумку на землю, включил миноискатель. Прибор, опровергая здравый смысл, сразу запищал, будто обнаружил копию саркофага Тутанхамона. Аркадий – и куда только плохое настроение делось! – с азартом и самыми радужными надеждами копнул середину холмика.

С ясного неба грянул гром, глаза ослепила вспышка, и он потерял сознание.

Кабинет в офисе одного из крупнейших банков Днепропетровска.

23 марта 2009 года от Р.Х., 17.00

– …Вы хоть понимаете, КАК вы меня подставили?!! Зимой президентские выборы! Вы хотите, чтобы ЭТИ снова пришли к власти и начали всех нас трусить?… Ваш хваленый археолог, – последнее слово было произнесено с убийственно ядовитой иронией, – попросту не приехал! Отморозков перебила охрана, менты уже нарыли что-то весьма для нас неприятное, объект жив-здоров, а Она, – тычок пальцем в потолок, – крайне недовольна! Я подчеркиваю – крайне! Вы понимаете, что это означает для нас с вами лично? Ментов я заткну, не проблема, а вот как быть со всеми остальными? Нами недовольна Она, и объект уже стукнул своему кандидату!.. Бл…ь… Заткнись, ты, урод безмозглый! Сам знаю – пора активировать некоторые счета за бугром…

Рим, палаццо Барберини,

17 февраля 1637 года от Р.Х.

– …И еще его святейшество выразил свое опасение новым усилением позиций империи. [1] До него дошли сведения из Польши, что несколько магнатов уже выразили желание прийти на помощь католическим войскам в борьбе с еретиками. Он считает, что это может вызвать нежелательный для нас поворот дела. Тяжелая польская конница крайне опасна на поле боя, протестанты могут не выдержать ее ударов. Он выразил уверенность, что мы – слышишь, сын мой Петр – мы не допустим такого. После гибели северного богатыря их позиции и без того ослабли. [2]

1

Империя – Священная Римская империя германской нации, других в то время еще не было. Очень странное образование, где императоров выбирали; правда, вот уже сотни лет «выбор» падал на Габсбургов. Столица – Вена.

2

Вам не померещилось, и я не сошел с ума. Римский папа тех лет, Урбан VIII, действительно не скрывал своих симпатий к яростному гонителю католиков Густаву-Адольфу, что не помешало ему шведа предать. Уж очень опасался понтифик дальнейшего усиления Габсбургов.

– Но, монсеньор, что мы можем сделать в этой далекой стране?

– Католической стране. Или ты сомневаешься во власти папы над католиками, дарованной ему Богом?

– О нет, нет! Но беда в том, что куда более сильные позиции, чем Ватикан, там занимают иезуиты. Вы же знаете, что наша власть над ними условна, они действуют в интересах Габсбургов.

– Да, воистину эти проклятые интриганы – наказание нам за наши грехи. Но его святейшество выразился ясно и предельно четко: империя не должна получить подкрепления из Польши! Наше дело, как это воплотить в жизнь.

– Однако после… хм… подозрительно скоропостижной смерти не болевшего Сикста V [3] идти на прямой конфликт с этими змеями подколодными… не хочется. Или его святейшество?…

– Его святейшество не сошел с ума. Никаких столкновений с иезуитами или их хозяевами. Впрочем, там теперь черт ногу сломит, выясняя, кто хозяин, а кто слуга. И так ему, нечистому, и надо! Но указание его святейшества должно быть выполнено!

– Ума не приложу, как можно это сделать.

3

Сикст V имел неосторожность угрожать иезуитам, после чего вдруг скоропостижно умер. Хотя никаких жалоб на здоровье до этого не выказывал. Умному достаточно.

– Не кокетничай! Тебя для этого держат здесь, осыпая милостями на мой взгляд, не всегда заслуженными. По части интриг ты иезуитам не уступишь. Вот и придумай что-нибудь! За что мы тебе такие деньги платим, награды выдаем? Или ты уже считаешь, что получаешь недостаточно? – в голосе кардинала прорезалась сталь. Та самая, из которой делают очень острые смертоубийственные предметы, наподобие кинжала убийцы или топора палача.

– О нет-нет! Я доволен получаемой платой и счастлив служить престолу и семье Барберини! – голос заметно старшего, чем собеседник, сынка, звучал предельно искренне.

– Тогда шевели мозгами и не трепли попусту языком.

– Слушаюсь, монсеньор. Мне тут подумалось: раз мы не можем из-за иезуитов впрямую воздействовать на тех полных греховной гордыни магнатов, может, нам их и использовать?

– Не понял, кого их, иезуитов или панов?

– И тех, и других.

– И как мы это сделаем?

– Иезуиты полны похвального стремления нести свет истинной веры в заблудшие, не освещенные ею души. А в Польше большая часть населения по-прежнему придерживается схизматических заблуждений. Прямое указание об усилении борьбы со схизматиками они примут к исполнению. Даже если оно будет исходить из Ватикана.

Кардинал Барберини, молодой вельможа, блиставший шелками и парчой одежды, золотом и драгоценными камнями креста и украшений, задумался. Окинул невидящим взглядом собственный роскошный кабинет, потом совсем закрыл глаза. Через несколько мгновений стал внимательно рассматривать собеседника, невысокого, полного мужчину средних лет в скромной коричневой сутане. Некрасивое, совсем не аристократическое лицо которого было полно почтения к нему, родственнику папы.

– Ну и что ж? Нам-то какая от этого выгода?

– О! Но, воплощая это вполне богоугодное указание в жизнь, они еще сильнее надавят на схизматиков, без того крайне недовольных попытками их приобщения к истинной вере. Учитывая, что своих войск у иезуитов нет, они привлекут для репрессий против непокорных отряды магнатов. Которые сейчас собираются воевать со шведами, подстрекаемые теми же иезуитами.

– Много ли надо войск для наказания крестьянского быдла?

– Если у крестьян есть оружие и они умеют им пользоваться, а на Украине это не редкость, то немало. Впрочем, главным противником наших крестоносцев будут не крестьяне, а казаки. Вот против них войск понадобится действительно много. Больше, чем у поляков есть сейчас.

– Ты уверен? Пусть воинственные, но дикие казаки против блестящего рыцарского войска? Тебе не кажется, что надолго дикарей не хватит?

– Простите, монсеньор, я уверен, что воинственные магнаты надолго застрянут в скифских степях. Своими ненасытностью и гордыней они настроили против себя все население восточных областей Речи Посполитой, в ближайшее время там обязательно полыхнет война. А казаки, хоть и дикие, не осененные светом истинной веры, – прекрасные воины. Вот и пускай немедленно магнаты начинают вести заблудшие души в истинное стадо Христово, под руку единственного настоящего пастыря Господнего. В своих подлинных интересах и… в соответствии с пожеланиями его святейшества об их неучастии в военных действиях в Европе.

В беседе возникла короткая пауза. Кардинал обдумывал предложение, его собеседник подчеркнуто почтительно ждал вердикта.

– Ну… что ж, я нахожу твое предложение достаточным и разумным. И знаю, как подстегнуть братьев из ордена Иисуса Сладчайшего к поступкам, ведущим к нашей цели. Будем надеяться, что ты не ошибся в воинских достоинствах этих еретиков. Во имя Господа нашего да будет так!

– Аминь!

Москва, Кремль, царский дворец,

лето 7146 года от С. М. (1637 год от Р.Х.)