Чёрный как ночь

— Что, если бы я пожелал склонить тебя к иному мнению? — мягко сказал первый мужчина.

Взгляд Блэка метнулся к нему.

— Я бы посоветовал тебе сожрать собственное дерьмо, — сказал Блэк. — Или ты пропустил ту часть, где я говорю, что её хорошенький ротик сосёт только меня?

— Борос… — помни о манерах, ради всего святого, — сказал британец. Он покачал головой, взглянув на меня пронзительными серыми глазами, и его лицо почти выражало сожалению, когда он улыбнулся. — Твои грубые выражения заставят всех нас покраснеть, — добавил он, все ещё следя за моими глазами. — Не только твою очаровательную спутницу.

— Манерах? — переспросил Блэк, взглянув на него. — Этот мудак только что попытался купить мою девушку. Она в любом случае слишком стара для него. Фрэнк любит молоденьких. Разве не так?

После слов Блэка я резко взглянула на американца с мясистым лицом. Я сосредоточилась на его чертах как раз вовремя, чтобы уловить, как полные губы поджимаются в более жёстком выражении.

Заметная кривизна из-за… отвращения? Злости?

— Всем нам нравятся молоденькие, — пошутил индиец.

Глаза Блэка переместились на него.

— Вот как? — спросил он холодно.

— Определённо нет, — сказал голубоглазый, заставляя нас с Блэком обоих повернуться. — Ты где услышал такие гадости, Борос?

Это отвращение просочилось в его голос.

Блэк пожал плечами, его лицо снова сделалось незаинтересованным.

И все же что-то в этом обмене репликами показалось мне более искренним, чем все остальное.

С обеих сторон, вероятно.

Пока я это обдумывала, Блэк повернулся. Все ещё наклоняясь к столу, но обернувшись ко мне, он бегло окинул меня взглядом, а затем похотливо подмигнул — этот хищный блеск все ещё промелькивал в его глазах и изгибе хорошо очерченных губ.

Я выгнула бровь, глядя на него и заставляя себя улыбнуться в ответ.

Я знала, что он играет в игру; я просто ещё не выяснила, что это за игра. Я должна была найти убийцу детей среди этих четверых мужчин? Он очевидно привёл меня сюда, чтобы вызвать именно такую реакцию. Вероятно, он хотел проверить, как они отреагируют на живую взрослую женщину во плоти, которую он умышленно сексуализировал для них.

Или, возможно, я просто была его алиби на то время, пока он торчал на улицах, играя в тайского гангстера.

С Блэком невозможно знать наверняка.

В очередной раз окинув взглядом стол, я вновь обнаружила, что все взгляды прикованы ко мне, за исключением седоволосого мужчины, которого Блэк назвал Фрэнком.

Фрэнк смотрел только на Блэка.

В затянувшейся паузе он приподнял бровь совсем как я, но выражение его лица говорило мне, что ему вовсе не весело, вопреки тени тонкой улыбки на губах. Глядя на это змеиное лицо, я ощутила, как по позвоночнику бегут мурашки.

Даже если он не был педофилом, с этим мужчиной что-то всерьёз не так.

Серьёзно, со всеми ними было что-то не так. Индиец с его холодным взглядом и шуточками о том, что «все любят молоденьких». Англичанин с его фальшивым очарованием. Тот, что выглядел как мальчишка со своими светлыми волосами и молчал. Фрэнк, который все ещё пристально смотрел на меня как на собаку, которую хотел заполучить.

Блэк хотел, чтобы я профилировала этих мужчин.

Кем бы они ни были, все они казались мне опасными.

Они казались разными вариантами того типа парней, которые могут переехать в Таиланд, чтобы иметь возможность потакать своим пристрастиям без страха законных последствий или расследований. У меня определённо сложилось впечатление, что они очень редко слышат слово «нет». И не принимают его охотно, когда все же случается его услышать, вне зависимости от контекста. Блэк серьёзно испытывал удачу, заигрывая с такими мужчинами. Психопаты сами по себе достаточно опасны. Психопаты с такими деньгами и возможностями могут быть лишь в разы опаснее.

Находиться в гуще всего этого меня вовсе не радовало.

Я могла предположить, почему он это сделал, и даже увидеть в этом практичность, но я невольно надеялась, что они никогда не загорятся любопытством в достаточной степени, чтобы проверить историю Блэка о том, кто я такая.

Прежде, чем молчание сделалось слишком неловким, британец издал очередной снисходительный смешок, слегка наклоняясь на стол, чтобы стряхнуть пепел с сигары.

— Ну и ну, мистер Борос, я слышал, что ваш вид может быть собственниками, — он широко улыбнулся. — Полагаю, эти истории правдивы.

Я застыла, борясь с желанием повернуться и уставиться на Блэка.

Эти люди знали, кем он являлся? Как это вообще возможно?

Должно быть, я ослышалась. Я должна была ослышаться… или неправильно понять услышанное, возможно.

— Ваш вид? — переспросил американец, пыхая сигарой и переводя взгляд между англичанином и Блэком. — Какой же это «вид»? Кто ты там, Борос? Грек? Литовец? Никак не запомню.

Я видела, как Блэк выразительно поворачивается, награждая англичанина жёстким взглядом. Я не могла точно интерпретировать значение этого взгляда, но я определённо уловила, что ему очень не понравился комментарий англичанина. Он выражал не совсем удивление, скорее понимание подтекста, который англичанин адресовал ему.

Казалось, Блэк определённо увидел в этих словах не один смысл.

Я все ещё переводила взгляд между лицами, чувствуя себя бутафорией в затянувшемся фильме, когда ещё один официант в белой униформе появился из двери позади нас, держа поднос со стаканами. Он бесшумно подошёл к нашему столику и поставил один стакан передо мной, другой перед Блэком — в обоих квадратных стаканах плескалась жидкость янтарного цвета.

Так же бесшумно он поставил бокал мартини перед индийцем и ещё один — перед англичанином. Он поставил пиво перед «Фрэнком» и что-то вроде содовой перед обладателем мальчишеской улыбки. Затем он заменил пепельницу новой, собрал все использованные стаканы и исчез обратно за дверью.

— Итак? — сказал Блэк, опираясь одной рукой на стол, как только щёлкнула дверь. — У вас есть что-то для меня? Или вы так и будете сидеть здесь и изводить меня завистью своих членов?

Остальные трое мужчин посмотрели на Фрэнка, который посмотрел на англичанина.

Англичанин прочистил горло, ещё раз стукнув сигарой по пепельнице, хотя с последнего раза собралось совсем немного пепла.

— Да, — сказал он, снова прочищая горло. — Боюсь, твой запрос был отклонён, Борос.

— Отклонён? — Блэк окинул их взглядом, награждая англичанина особенно тяжёлым взглядом. — Почему, бл*дь, его отклонили? Кто это сделал?

— Этот товар… — англичанин поколебался, его серые глаза остановились на мне. — … Вероятно, детали могут подождать до другого раза?

— Все нормально, — отмахнулся Блэк. — Вы можете говорить перед ней.

Англичанин взглянул на Фрэнка, выгнув бровь.

— А может, мы не согласимся? — спросил Фрэнк прежде, чем англичанин успел раскрыть рот.

— Тогда ты идиот, — сказал Блэк. Я вздрогнула от его слов, хоть и вновь осознавала, что он нарочно разоружает их, ведя себя как придурок. — Может, ты меня не слушал. Она — моя, пока она ничья. Так что ты можешь доверять ей, иначе ты не можешь доверять мне.