Черный Маг Императора 13

Увидев на поверхности первые пузырьки, я мгновенно убрал эликсир с огня и поставил его на рабочий стол. Прошло совсем немного времени и жидкость внутри пузырька пришла в движение. Сначала еле различимое, но спустя минуту, вращение стало уже хорошо заметным. Кроме того, жидкость начала искриться, и теперь было ощущение, будто мне удалось упрятать в алхимический пузырек миниатюрный водоворот. Выглядело это очень эффектно, что и говорить.

С довольным видом я посмотрел на Бориса Алексеевича, который все это время молча наблюдал за мной и не проронил ни слова, пока я работал. От этого мне было еще приятнее — все-таки я сам, без подсказок наставника, смог приготовить стихийный эликсир.

— Чего лыбишься? — спросил Щекин. — Это еще не значит, что оно работает. Давай, переходи к испытаниям. Одной капли будет вполне достаточно.

Я взял пузырек, подошел к штативу, на котором стояла пробирка, и осторожно наклонил его, чтобы не переборщить. Сказано ведь, что нужна всего одна капля. Кто его знает, что произойдет, если налить чуть больше… Стихийные эликсиры пока для меня были сплошной загадкой…

Кап…

Вода мгновенно превратилась в лед, и пробирка лопнула, осыпав нас мелкими ледяными осколками. Если я хоть что-то понимаю в алхимии, то, по-моему, у меня получилось…

— Молодец, Темников, — услышал я голос Компонента. — Можешь считать, что отработки я с тебя снял. Вот теперь можешь улыбаться…

Глава 6

День шел за днем, я и не заметил, как пролетела учебная неделя. Лешка по-прежнему бродил за Дашковой со странным блуждающим взглядом на лице, а я вовсю занимался.

Причем в кои-то веки я отдавался учебе с большим удовольствием. Видимо успехи окрыляли. Ну а почему бы и нет? В понедельник сам провел свой первый сложный ритуал, когда зачаровывал колечко. Затем получил похвалу от Бориса Алексеевича за стихийный эликсир, а это все равно, что орден за особые заслуги в алихимическом деле получить. Нет, наверное, даже круче, как два ордена.

Кроме того, Бобоедов меня хвалил и причем за дело. Месяцы практики не прошли даром и теперь Барьер стал для меня практически родным заклинанием. Я не только научился ставить его мгновенно, но и мог поддерживать столько, сколько мне было нужно.

Это было очень похоже на то время, когда я учился делать так, чтобы Смертельная Тень все время была активирована. В конце концов научился, но сейчас меня этот результат перестал устраивать. Все-таки бывают моменты, когда я не нахожусь под защитой этого заклинания. Сон, например.

Поэтому у меня было большое желание получить артефакт, у которого Смертельная Тень будет постоянным эффектом. Полина мне такой, конечно, не сделает, она этим заклинанием не владеет. Однако это не значит, что я не попытаюсь создать такой артефакт самостоятельно.

Нужно просто еще немного попрактиковаться с Островской, чтобы браться за это дело. Ну и вообще, пообщаться с ней на эту тему, насколько будет сложно. От этой мысли у меня прямо руки зачесались, так захотелось поработать над артефактом, который, кстати говоря, чисто технически тоже будет оберегом. Интересно, ведь…

Не знаю, когда буду готов к этому, но заняться созданием такого артефакта обязательно нужно. В последнее время Дориан все чаще настаивал на том, что я должен относиться к своей безопасности серьезнее, и наверное, мой друг был прав. Святые Знаки возле окна и порога, это, конечно, хорошо, но мало.

После того вечера, когда я увидел странную фигуру в Мороке, я все больше приходил к выводу, что интересовал незнакомца именно я. Ну или незнакомку, хотя мне показалось, что это был мужчина. Самое главное в этом деле — вовремя остановиться и не заработать какую-нибудь манию преследования. Еще начну от столбов шарахаться…

Напоследок я приятно порадовал своими успехами Эмира Михайловича, с которым занимался пятничным вечером. Он был доволен, что я прочитал его книги и понял их основную суть. Теперь его мысль насчет того, что для заморозки всего лишь нужно забрать все тепло, была мне намного понятнее.

Заклинания, которые были в конце одной из книг, я тоже разучил без проблем. Да что там тех заклинаний, две штуки всего — Ледяная Стрела и Морозный Шар. Я было думал попросить Люфика на скорую руку модернизировать мне какое-нибудь из них, чтобы они были эффектнее, но затем передумал.

Пока это ни к чему. Достаточно будет того, что моей магической энергии достаточно для их усиления, а слишком сильно удивлять Голикова не стоило. Еще решит, что я какой-нибудь стихийный гений и вместо одного занятия по криомантии у меня появятся три. В моем плотном графике для них сейчас нет места.

В этот пятничный вечер я ужинал в одиночестве. Нарышкин укатил со своей ненаглядной графиней в Белозерск, чтобы попасть на вечерний киносеанс. Он еще с четверга начал планировать эту поездку, чем меня сильно расстроил. Вполне могло случиться, что княжич захочет остаться потом дома с ночевкой и мой план, насчет проверки приворота на нем, мог сорваться.

Однако и здесь мне, можно сказать, повезло. В пятницу утром за завтраком Лешка пожаловался мне на своего личного наставника Артамонова, который перенес его занятия на субботу. Теперь мы с ним будем заниматься в один день. Этим он меня весьма обрадовал. Тренироваться со своим учителем Нарышкин всегда начинал ранним утром, поэтому вернется, никуда не денется.

Так что к своему запланированному походу в некрослой я готовился в прекрасном настроении и надеялся, что оно таким останется и после моего возвращения из него. Ближе к полуночи, когда общага наконец затихла, я начал одеваться.

С броней возникли непредвиденные сложности. Я ее с трудом надел, а это означало, что месяц-другой и ее нужно будет вновь отдавать в мастерскую Крюкова на Старом Арбате. В прошлый раз он меня предупредил, что перешить ее на меня уже не получится, так что придется заказывать новую, а насчет этой у меня были другие планы.

Ее вполне можно было подогнать под Софью. Если на меня броня была уже немного маловата, то ей должна быть как раз впору. Может быть, даже еще большая будет, тогда и на вырост сгодится. Так что подарок Романова еще послужит.

Едва время перевалило за полночь, я вышел в некрослой. С каждым разом, когда я оказывался здесь и меня окутывала приятная прохлада этого места, мне все больше начинало нравиться. Вместе с этим изменилось и мое отношение к этому опасному измерению.

Теперь я больше не называл походы сюда прогулками и это было вполне естественно. С каждым разом Чертков открывал для меня все новые и новые грани этого места, а также возможности, которые оно открывает. Ну и рассказывал о новых опасностях, само собой, куда же без них.