Черный маг императора 2

— Макс, ты в своем уме? Как можно попытаться обмануть Великого Вора?

— Предлагаешь уйти не прощаясь?

— После всего того, что мы для него сделали? Вот еще! — возмутился Мор. — Я предлагаю сказать как есть. Ты же герой, в конце концов! А у порядочного героя постоянно должно не хватать времени.

— Форваль… — тихо сказал я, попытавшись отвлечь его от цветка.

Человек-кот не двигался, поэтому я попытался еще раз, чуть громче:

— Великий Вор…

На этот раз меня ждал успех. Он вздрогнул, как будто я разбудил его, и с удивлением посмотрел на меня.

— Герой… Мррр… Массстер-вор…

Мастер-вор? Это что-то новенькое. Таким титулом меня еще никто не называл. Не могу сказать, что он мне прямо вот совсем не понравился, но и в особом восторге я от него не остался.

— Мне нужно отправляться в мой мир, Форваль Великий Вор. Меня ждут дела.

— Мррр… Неужели так быссстро? Я не уссспел показать тебе мою коллекцию… Там ссстолько всссего интересссного… Мррр… Никто, кроме тебя не видел ее…

— Давай в другой раз? Зайду как-нибудь на недельке, когда немного со своими делами раскидаюсь, — пообещал я ему. — Вот и посмотрим тогда твою коллекцию.

— Дела… Мррр… Как жалко, Максссим… Ты обещаешь заглянуть ко мне ссскоро?

— Обязательно, — кивнул я. — Как только время позволит.

— Хорошо… Мррр… Я дам тебе дар от Форваля, массстер-вор… Он тебе пригодитссся в твоих ссстранссствиях… Ведь у тебя есссть четки? Мррр?

Человек-кот смотрел на меня своими глазищами и я мог поспорить, что он видит меня насквозь. Да что там — этот парень даже видит, что у меня в карманах!

Я вытащил тонкую серебряную нить и с удивлением обнаружил, что теперь на ней не один, а два камня! К ярко-синему, который подарил мне Вагассо, добавился еще один — красный.

— Раньше здесь не было красного камня, Форваль!

— Когда тебе попадетссся ссслишком сссложный замок, массстер-вор… Мррр… Просссто ссскажи:

'Форваль, Форваль, там, где закрыто,

Сссделай все так, чтобы ссстало открыто'.

— Ясссно… Мррр?

— Угу, — кивнул я. — Спасибо, Форваль.

— И тебе… Максссим… Теперь я наконец-то ссснова сссмогу выходить на прогулки… Не забудь — ты обещал зайти, когда у тебя будет время…

Конечно обещал, а разве я от своих слов отказываюсь? Вот бы еще его найти, это самое время!

* * *

До ужина Лешка на связь так и не вышел. Мне не звонил, а у самого телефон был отключен. Вот что думать?

Я ехал на такси в школу, а у самого в голове крутилась целая пачка мыслей. Все какие-то не очень. Среди которых побеждала одна, где я рассказываю отцу Нарышкина как я его записал в Змеиный Орден, а там его убили на вступительном испытании. Нет, лучше покалечили.

Я представил себе Лешку, который в момент разговора сидел рядом с отцом в инвалидной коляске и смотрел на меня как Ибрагим смотрит на Бормотуна. По его лицу катились слезы. А еще у него не было правой ноги. Нет, обеих ног не было. И правой руки тоже не было.

Да вообще ничего не было. Только туловище и голова осталась. Да и то, голова осталась, наверное, только для того, чтобы он мог вот так вот на меня посмотреть.

Ах да. Еще и директор школы с Громовым тоже стояли рядом с ними и смотрели на меня. В глазах Орлова явно читалось, что он о чем-то таком догадывался с самого первого дня моего появления в «Китеже».

Эх…

Каково же было мое удивление, когда оказалось, что этот гад Нарышкин еще рано утром прикатил в школу и завалился спать. Ну а телефон этот негодяй разбил, когда с золоторогим трубачом дрался.

— Вообще-то нормальные люди так не делают! — отчитывал я его в Бункере.

— Я просил Медведева тебе сообщение отправить, что все хорошо, но он, наверное, забыл, — оправдывался Лешка, играясь с котами. — Бывает. Зато я животное покормил, еду ему заказал, миску, горшок…

Помирились мы только к ужину. До этого не разговаривали. Точнее он со мной демонстративно разговаривал, а я с ним также демонстративно — нет.

Зато, когда выяснилось, что сегодня на ужин пицца, которую давали нам крайне редко, мы как-то сразу помирились. Трудно демонстративно не разговаривать, если на столе пицца, двойные порции десертов и куча новостей, которые не терпится узнать и своими поделиться.

Само собой, начали с Нарышкина. Мне вот не терпелось узнать, как они там с этим золоторогим трубачом управились. Ибрагим говорил, что он очень опасный зверь.

У него пасть, как у крокодила, а на лбу рог растет золотой. Ему самое главное не давать времени собраться, иначе он трубить начинает. Да так громко, что из ушей кровь может пойти. Его оттого трубачом и называют. Ну и из-за рога еще — золоторогим.

Кстати, рог у него и правда из чистого золота. Причем самой высшей пробы и весит немало. У некоторых особей до двух килограммов дотягивает.

— Наш почти на полтора затянул, — похвастался Лешка. — Плюс магический кристалл еще с него выпал. Медведев сказал, что как минимум тысяч на пятнадцать затянуть должен. Учитывая то, что нас трое было — неплохая прибыль получится.

— Кто третий? Гвоздева Варвара? — спросил я и вытер салфеткой томатный соус, который потек у меня по подбородку.

— Нет, третий… — Нарышкин сделал загадочную паузу. — Спорим на поджопник, что с трех раз не догадаешься?

— Да как я могу догадаться? Давай, рассказывай…

— Костя Собакин, собственной персоной! — хохотнул Лешка. — Как тебе это нравится?

— Вот гад! А сам мне голову морочил — знаю, не знаю… Я так и думал, что он какое-то отношение к Ордену по-любому имеет.

— С чего это? Или пока меня не было у тебя открылся еще и Дар потомственного экстрасенса?

— Да ты сам подумай, — я откусил от пиццы еще один кусок. — Где-то же он берет весь этот товар… Ну там магические кристаллы… Эликсиры… Все про всех знает… В общем, путем нехитрых логических выводов…

— Ладно, понятно все, — махнул рукой Лешка. — Лучше слушай дальше про этого зверюгу. Он, кстати, юркий оказался. Хвостом меня так стеганул, что даже штаны разрубил и ногу расфигачил.

— Сильно?

— Ну зашивать не пришлось.

— Угу, — кивнул я. — Тогда нормально.

Лешка в красках еще минут десять рассказывал, как лихо они сражались с трубачом. В результате, насколько я понял, основную часть работы сделал он сам. Даже не знаю, что бы они там без него делали?

— Мой господин, ваш друг, по-моему, немного преувеличивает.