Черный Маг Императора 5
Шрифт:
— То есть… — кажется до меня начало доходить что он имел в виду. — Вы намекаете на то, что любой Одаренный может овладеть любым Даром?
— В теории — да, на практике — полноценно открыть Дар магической школы, над заклинаниями которой твои предки даже не пробовали работать, чрезвычайно сложно.
Он помолчал немного и в этот момент мой Светящийся Огонек потух.
— Если ты начнешь много работать, то будет неплохо, если у тебя получится в новой магической школе наколдовать хотя бы заклинание четвертого круга. Как видишь, до заклинаний десятого круга от этой цифры очень далеко,
Да, это я знал. Как и то, что в темном Даре мне уже подвластны заклинания пятого круга, когда для второго класса нормой считается второй круг.
— Дориан, у тебя же не один Дар, я правильно понимаю? — спросил я у Мора, немного поразмыслив над услышанным.
— Может быть, поговорим об этом после того как ты закончишь этот урок? Не хочется, чтобы ты отвлекался. Твой наставник сейчас говорит очень полезные вещи.
— Угу, обязательно поговорим.
— Что молчишь, Темников? — спросил старик.
— Да вот задумался над вашими словами, Александр Григорьевич…
— Правильно сделал, что задумался. Люблю, когда молодые люди вроде тебя головой работать начинают. Именно поэтому я тебя и хочу к Бобоедову определить, чтобы он тебе в этом помог, — вновь напомнил он о не самых приятных изменениях в моей будущей жизни. — Ты только к вопросу правильно подходи и за все не хватайся. Так и крыша протечь может, понял?
— Вполне, — кивнул я.
— Но мы с тобой ушли от темы. Это я тебе просто небольшую вводную дал, чтобы ты включился в работу.
Он встал, оперся на трость, хрустнул позвоночником, а затем вновь сел на свое место. Даже не представляю каково ему приходится каждые день жить с этим. Крепкий старик.
— Теперь возвращаемся к самому началу и тому, чем мы с тобой будем заниматься, — продолжил он после небольшого отдыха. — Самое главное в истории магии, Максим, это то, что формула заклинаний с каждым столетием становится проще. При этом заклинание не теряет своей силы, а иногда даже становится мощнее. Главное, магический рисунок этого заклинания упрощается, энергетических линий становится меньше, а значит и сил ты тратишь тоже меньше, пока начертишь его в своей голове. Понятно, что я тебе говорю?
— Вроде бы…
— Давай еще раз Светящийся Огонек, — потребовал он.
Минута и над нами повис светящийся шарик. Ну как шарик, скорее светящийся квадратик. О, нет, теперь уже мерцающая пирамидка…
— Сколько линий ты начертил, чтобы активировать это заклинание? — спросил Чертков, даже не посмотрев на мою кривоватую поделку.
Я закрыл глаза, припомнил формулу, затем мой метод черчения и выдал ответ:
— Тридцать восемь.
— Теперь смотри как я это делаю, — сказал старик, щелкнул пальцами и над нашими головами появился самый идеальный Светящийся Огонек из тех, что мне доводилось видеть. Причем светил он настолько ярко, что глядя на него, мне приходилось щуриться.
— Неплохо, — похвалил я. — Вы прямо мастер огненных заклинаний, Александр Григорьевич.
— Нормально, не более того, — пожал плечами старик и его шар исчез. — Если тебя утешит, из стихийной магии заклинания огня я знаю лишь до четвертого круга. Дальше слишком муторно, да
мне оно и ни к чему.— Если во всех школах магии знать заклинания до четвертого круга, то…
— То у тебя обязательно поедет крыша, Темников, — закончил за меня Чертков. — Это я тебе гарантирую. Так что, не забивай себе голову неуместными рассуждениями. Тебе не обязательно знать слишком много, достаточно лишь того, что будет делать сильнее твой Дар и отлично с ним вяжется. Вот, что я пытаюсь донести до тебя.
— Понимаю…
— Пока не очень понимаешь, конечно, но поймешь. Ты парень не глупый, хотя иногда и строишь из себя дурака.
Вот как это понимать, интересно знать? Он меня поругал или похвалил? Узнавая его все больше с каждой нашей новой встречей, я прихожу к выводу, что скорее второе.
— Внимание вопрос! — он стукнул тростью об пол. — Сколько линий я начертил для своего Светящегося Огонька? Если угадаешь, то практикой мы сегодня будем заниматься на час меньше.
Вот это хорошая новость, надо не оплошать и хорошенько подумать сколько их там может быть? На сколько меньше? Две? Четыре? Шесть? Нет, если на шесть, то уже даже формула будет совсем не так выглядеть. Скорее всего четыре. Две слишком мало. Много энергии там не сэкономишь.
— Тридцать четыре?
— Двадцать две.
— Двадцать две?! — от неожиданности я даже подпрыгнул на своем стуле. — Вы шутите, Александр Григорьевич? Как это вообще возможно?
— По-твоему я приехал сюда, чтобы тебя повеселить, Темников?
— Нет, но… Это же почти в два раза меньше, чем я потратил для своего заклинания. Мое и выглядело не так…
— Выглядело твое не так, потому что у тебя еще опыта мало в активации этого заклинания и линии получаются немного кривые, — сказал старик. — Кстати, это тоже отнимает много энергии. Формула обязана быть лаконичной и предельно четкой.
Затем он вновь разогнулся, хрустнул спиной и повернулся к столу, на котором лежал набор разноцветных карандашей и пачка бумаги. Взял один лист, выбрал красный карандаш и начал что-то чертить. Несмотря на немощность, рисовал он уверенно. Легкими, порывистыми штрихами, не задумываясь над рисунком.
— Вот, смотри, — сказал он и протянул мне бумагу. — Это формула моего заклинания.
Я с удивлением рассматривал магическую формулу, которую начертил Чертков, и сравнивал ее с той, которую нашел в учебнике. Они были похожи. Очень похожи. Да, на этой не хватало многих деталей, но в остальном…
Блин, как же круто, что мне не приходится задумываться над заклинаниями, которыми владеет Дориан, и я их просто знаю на подсознательном уровне. Некоторые из них очень сложные и состоят из сотен линий, если так-то разобраться. Наверное, и их можно как-то улучшить?
— На моем варианте просто нет ничего лишнего, что утяжеляет формулу, — объяснил он мне, затем взял из моих рук лист бумаги и начал водить по рисунку пальцем. — Вот это основные линии. База, без которой у тебя ничего не получится. С них ты начинаешь. Затем достраиваешь здесь, вот здесь и здесь. Теперь вот эти четыре линии, которые отвечают за форму. Вот эти — мощность заклинания. Если сделать их короче, оно получится слабее, если удлинить… Думаю, ты понял.
Он вернул мне лист бумаги и нахмурился: