Черный мятеж

– А с каких это пор ты стал такой благородный? – вырвалась из его объятий девушка и притворно сдвинула брови. – Небось, когда ты по ночам влезал в мое окно, думаю, не очень-то заботился о своем моральном облике…

Они дружно засмеялись, вспомнив забавный момент из их общей биографии.

– Да, твой папочка и представить себе такое не мог, – покачал головой Жан. – Когда он допытывал меня, куда же ты сбежала, на нем лица не было. Конечно, за один раз испытать такое потрясение! И любимая доченька сбежала, и главная ценность в доме улетучилась.

Неожиданно Ольга посерьезнела, и, взглянув в глаза садовнику, спросила:

– Шутки шутками, но давай лучше подумаем о своих дальнейших действиях.

Садовник, продолжая добродушно похохатывать, ответил:

– Отсидимся в Лагосе какое-то время, пока все успокоится. Сама понимаешь, какая там сейчас буча. Все на ноги поставлены – и правительство и повстанцы. Но это ничего, я такие места знаю, где нас никто не отыщет.

– Ну, допустим. А дальше?

– Дальше? Дальше – в Кению или Бенин. У меня и там, и там родня, так что…

– С ума сошел? – перебила его Сытина. – Какой Бенин? У вас там по два раза на день государственный переворот. Мне уже одной Нигерии на всю жизнь хватит. Эта проклятая Африка меня теперь по ночам в кошмарах будет преследовать! Мы же там с такими деньгами и дня не продержимся – ваши плебеи повесят нас на первом баобабе!

Садовник тоже перестал улыбаться и сказал уже более серьезно:

– Ну-ну, спокойней, никто нас не повесит. Не хочешь ехать – так и скажи. У тебя есть другие предложения?

– Естественно. У тебя ведь даже паспорта нет, верно?

– Ну допустим, и что из этого?

– Не допустим, а нет.

– Ну ладно, нет, – согласился мулат, выжидательно глядя на девушку. В его глазах промелькнуло какое-то неясное подозрение.

Ольга прищурилась. Лицо ее стало более жестким, губы подобрались, и сама она стала напоминать пантеру, готовую к прыжку.

– И значит, банковский депозит ты тоже открыть не можешь? – продолжала она дальше свою цепочку настораживающих Жака вопросов.

– К чему это ты ведешь?

– А к тому, что придется нам, дорогой, весь безнал оформить на меня.

– Шутишь? – садовнику стало вовсе не до смеха. Он непонимающе смотрел на Сытину.

– Нет, с чего мне шутить? Я абсолютно серьезно. Суровая необходимость, – развела руками Ольга.

– Хм… Интересно, – растерялся Жак. – С тобой все ясно. А что же я получу?

– Что? Жизнь и свободу, вот что! Ну и немного денег…

– Немного? – изумленно проговорил мулат. – Что значит «немного»? Я из-за этого побега жизнью рисковал, а ты мне – «немного»! Я же все это делал для тебя… Для нас обоих!

– Но ведь жизнь ты сохранил, так? Так. Что может быть важнее этого в вашей проклятой Африке? Или ты хочешь, чтобы я отцу про тебя рассказала? – На лице девушки появилась презрительная усмешка. – Так я это могу запросто сделать. Только ты вряд ли обрадуешься. У тебя ведь никакой отмазки нет…

Африканец посмотрел на нее взглядом затравленного зверя:

– Милая, ты что, серьезно?

– Абсолютно. Мы выбираемся отсюда, оформляем депозит на меня, я отдаю тебе твою часть денежек – и… ты забираешь ребенка.

Садовник опешил:

– Что?!

– Я что, неясно говорю? Ребенок – твой, ты его и забирай!

– Но это же…

– Напомнить? – взбешенно почти прокричала Ольга. – Или тебе память отшибло?

Садовник, ошеломленный, не верил своим ушам. Что же это получается? Его кинули, как сопляка! Выходит, что с самого начала он был для нее живым щитом в побеге. И на вышке, и на катере, и в джунглях – везде он играл роль большого, доброго, мускулистого и преданного… раба? Ему стало не по себе. В любом случае, дальнейшее продолжение беседы грозило обернуться грандиозным скандалом.

– Ладно, спать пора. Завтра с утра договорим, – нарочито уставшим голосом произнес африканец и зевнул. – Сейчас нам надо экономить силы. Особенно тебе. Спокойной ночи… А я пока выйду покурю на сон грядущий.

Свет в домике погас, и на долину опустилась душная африканская ночь.

Жак, выйдя наружу и прислонившись к стене, потрясенно понял, как жестоко он ошибся и как жестоко его обманули. Через несколько минут его мысли приобрели другое направление. Хорошо, раз так, то не лучше ли ему… бросить эту гадину и уйти одному? С алмазом…

«Ладно, завтра разберемся, – решил он. – А пока надо выспаться. Силы мне завтра и понадобятся».

Домик погрузился в сон. Шелестели высокие деревья у реки. Вдруг над хижиной пролетел гидроплан. Несколько бегемотов, очнувшись от дремы, заревели во все свои бездонные глотки. Похоже было, однако, что с воздуха укрытия беглецов не заметили…

Глава 34

Гидроплан мерно покачивался на воде, тихая гладь реки отражала блики костра, разведенного здесь же на берегу. Краевский со своими людьми и Мазуром отдыхал у огня. Последний час не прошел даром для легионера. Он отлучился в лес, застав еще последние минуты перед наступлением ночной темноты. Краевский обеспокоенно ждал его возвращения. Он понимал, что бежать отсюда невозможно, да и ненужно это Мазуру, но все же… К счастью, тот вскоре вернулся. И не один, а с добычей. Непонятно как, но Мазуру удалось добыть в этой чаще дикого поросенка. Небольшая, но увесистая тушка подняла настроение присутствующим. Вскоре в разведенном огне на импровизированном вертеле жарилось то, что еще недавно бегало по лесной чаще. Аромат жареного мяса проник даже в кабину самолета, в которой беспечно дремал пилот, заставив африканца проснуться и выбраться наружу.

– Смотрю я на тебя и удивляюсь, – начал Краевский. – Тебя, наверное, на Марс забрось, ты и там найдешь, чем прокормиться, где переночевать и как оттуда вернуться на Землю. А?

– Не исключено, – сказал Мазур, поворачивая тушку на огне. – Жизнь – штука сложная. Поэтому либо она тебя подчинит, либо ты ее оседлаешь.

– Вот и я о том же.

Вскоре экспедиция принялась закусывать, уплетая ломти жирного, сочного мяса.

– Да, что ни говори, удружил ты нам! – воскликнул Краевский. – Это не то, что давиться консервами. Надо выпить за это дело.

– Не советую, – коротко откликнулся легионер, бросив взгляд в темноту и прислушиваясь к звукам леса.

– А зря! Напиваться здесь никто не собирается, а вот выпить стаканчик-другой никогда не помешает. Да и кому нам здесь угрожать? Наоборот, кто-то сейчас дрожит, зная, что его ищет наша веселая компания. Будем! – с этими словами Краевский опрокинул походную стопку коньяка и блаженно зажмурился. – Хорош коньячок. Точно не будешь?

Офицер отрицательно покачал головой.

– Ну, дело твое. Ты у нас человек военный, тебе видней, – пожав плечами, проговорил Краевский.