«Чёрный принц». Легенды и факты

Фото Балаклавской бухты средина XIV века

Вероятно, что «Принцу» просто-напросто достались старые плесневелые канаты, которые не выдержали нагрузки и расплеснились. С началом войны из адмиралтейских складов, как обычно, выгребали все, что было можно. Адмиралтейство отправляло эскадру за эскадрой на Черное море, на Балтику, на Дальний Восток, в Белое море. Лучшее, как обычно, забирали на боевые корабли, а вспомогательным судам оставалось довольствоваться тем, что оставалось.

Возможно, что на «Принце» наряду с некоторыми другими его техническими новшествами вместо якорных канатов была применена якорная цепь (именно в это время начинается их внедрение в британском флоте). Цепь могла иметь не слишком удачную конструкцию стопоров якорной цепи. Спешка, вызванная военной необходимостью, могла не дать возможности провести всесторонние испытания стопорного устройства, за что и пришлось расплачиваться. Можно предположить, что некачественными (имевшими внутренние раковины) вполне могли быть и звенья якорных цепей. В первые десятилетия применения якорных цепей именно это и было самым типичным их недостатком.

Как бы то ни было, но в течение пяти минут пароход потерял оба своих становых якоря на глубине примерно тридцати пяти саженей. Любопытно, что английская книга «Последняя кампания», изданная в 1857 году, говоря о потере «Принцем» сразу двух якорей, добавляет, что «это очень обыкновенная вещь на вновь построенных кораблях, поспешно приготовленных для выхода в море». Таким образом, делался вывод не об ошибках команды, а о не качественном корабельном оборудовании.

Из официальной хроники: «8-го ноября утром «Принц» прибыл к Балаклаве и остановился на внешнем рейде, т. е. в открытом море, на глубине не менее 35 саженей. Он бросил один якорь. Якорный канат побежал по клюзу (отверстие в борту), и команда с удивлением и тревогой увидела, что конец его мелькнул в воздухе и исчез под водой. Один якорь, вместе с канатом, был потерян. Тогда, не удостоверившись, исправлен ли второй якорь и в порядке ли его канат, бросили его; но и этот канат не удержался и, вместе с якорем, исчез за бортом. «Принц» остался без якорей.

Вход (врата) в Балаклавскую бухту (спутниковый снимок. Для масштаба показан 30-метровый отрезок у северного берега)

В английской прессе того времени обсуждался вопрос о причине потери «Принцем» обоих якорей. Газетой «Морнин Герельд» было указано, что на «Принце», как это часто бывает на вновь построенных судах, спешно отправляемых в море, якорные канаты были лишь уложены на место, но концы их оставлены незакрепленными с тем, чтобы прикрепить их в более свободное время, но в суматохе последних приготовлений про канаты забыли и оставили их совсем незакрепленными. Моряки, дававшие впоследствии по этому поводу показания следственной комиссии, высказывали различные предположения, сводившиеся, в общем, к тому, что канаты не были закреплены надлежащим образом».

На борту «Принца» оставалось еще несколько небольших вспомогательных якорей, но полагаться на них было нельзя. Чтобы не оставаться вблизи Балаклавских скал, капитан «Принца» Гудель вполне разумно решил отойти мористее. Не желая дрейфовать (что было в близости скал весьма опасно), он договорился с капитаном ост-индийского почтового судна «Язон», к корме которого затем и ошвартовался. Якоря «Язона» хорошо держали грунт, и «Принц» мог, таким образом, некоторое время дождаться своей очереди под разгрузку.

Вот что об этом эпизоде сообщает английский историк Вудз в своей книге «Последняя кампания» (Лондон, 1860 год). «Принц», паровой корабль, прибыл в Балаклаву утром 8 ноября. Он отдал один якорь, который вместе с канатом весь ушел в воду. Когда отдали другой якорь, то этот также ушел; оба якоря с канатами были потеряны на глубине 35 саженей в воде, очевидно, что ни один из канатов не был соответственно закреплен… После этого «Принц» стал в море на значительной дистанции и, возвратившись, удерживался за кормой корабля «Язон» на швартове, пока другой якорь с канатом не были приготовлены».

Из официальной хроники: «Потеряв оба якоря, «Принц» привязался к корме стоящего поблизости корабля «Язон» и простоял там ночь, а 9 ноября утром бросил свой запасной якорь. Затем было послано в Балаклаву начальнику порта сообщение, что «Принц», лишившись двух главных якорей, стоит на одном, малом, с ненадежным канатом и что необходимо впустить его в гавань и прислать для ввода буксирное судно.

Но начальник порта, капитан Дакрес, отказал, под предлогом тесноты в бухте; когда же ему указали, что места было вполне достаточно, он ответил, что нет свободных буксирных судов. После такого ответа «Принц» остался у Балаклавы только потому, что на нем было теплое платье, крайне необходимое для армии, и комиссариат (учреждение, ведавшее снабжением) требовал выгрузить его как можно скорее. Вместе с тем капитан надеялся на паровую машину, которая позволила бы «Принцу» уйти от берега в случае начала бури.

Начиная с 8 ноября, состояние погоды на всем пространстве Мраморного и Черного морей и по прилегающим берегам было бурное, переменчивое. То появлялось солнце и светило с силой, необычной, по мнению англичан, для того времени года, то поднимались с моря тучи и затягивали все небо, чтобы через несколько часов снова дать место солнцу. Иногда ветер переходил в бурю, срывавшую палатки в лагерях на плоскогорье, и опасную для судов, стоявших у Балаклавы и Качи.

10 ноября военные власти обратились с запросом к начальнику порта о том, когда «Принц» будет введен в гавань, и груз его, настоятельно нужный для армии, будет снят на берег. Они получили в ответ, что «Принца» введут в гавань, когда ослабеет ветер, дувший с большой силой прямо в бухту и поднявший значительное волнение.

В этот день было еще возможно войти в гавань, и два парусных транспорта, пришедшие к Балаклаве с сухарями для армии, вошли в бухту и стали разгружаться, не спрашивая разрешения начальника порта, хотя тот и требовал немедленного их удаления.

11 ноября начальнику порта снова было указано на необходимость ввести «Принца» в бухту, но он ответил, что это станет возможным лишь по уходе из гавани одного из кораблей. Возражение было неосновательно, так как в тот день в бухте стояло не более 30 кораблей, а она могла вместить 200».

* * *

Однако очередь судов на вход в Балаклаву была очень велика, а стоять у борта «Язона» «Принц» мог только при спокойной погоде. Волнение моря меж тем постепенно усиливалось. Учитывая это обстоятельство, капитан Гудель в сопровождении лейтенанта Хитченсона отправился шлюпкой к начальнику порта капитану Декру. Сообщил, что «Принц» потерял свои становые якоря и попросил на этом основании войти в гавань вне очереди. Однако капитан порта ему отказал, сославшись на то, что гавань слишком забита судами и для стоянки «Принца» просто нет места.

Тогда (как сообщает британское издание «Последняя кампания») капитан Гудель, якобы, указал Декру на место, где он мог бы поставить свой пароход. Но капитан порта вновь категорически отказался от этого. Он заявил настырному Гуделю, что свыше тридцати судов дожидаются своей очереди на вход в бухту, но при этом пообещал, что непременно даст «Принцу» новый якорь, а пока пароход должен оставался в море.

10 ноября к начальнику порта прибыл генерал-квартирмейстер армии и приказал срочно начать разгрузку «Принца», так как прибывший груз был сейчас крайне необходим.