Черный путь

– Если бы ты пару дней назад уничтожил этого кровососа, то сегодня мы все погибли бы! – оборвала его «пламенную речь» Тлайрат. – И пока я с ним не поговорю, ты и пальцем его не тронешь!

– А что ты мне сделаешь? – Охотник презрительно усмехнулся.

Девушка вспыхнула и схватилась за заткнутый за пояс кинжал.

– Эй, а может, вы сперва нам поможете, а потом уже драться будете? – Насмешливый, хотя и слабый, голос Сергаала мгновенно отрезвил обоих.

Спустя два часа все сидели у большого костра, быстро сооруженного Кейтаном. Сигурни тоже пришла в себя, а вот Мартин до сих пор пребывал без сознания – он был крайне истощен, и, кажется, у него просто не было сил очнуться.

– Когда я увидел Сиг у стены, я словно бы взорвался изнутри. Вот уж не думал, что способен на такое, – потрясенно проговорил Сергаал, выслушав рассказ охотника о безумном светопреставлении. – Но начну по порядку.

И Хранитель начал рассказывать. Про Арену, про победу, про вампира, купившего его кровь, про обращение и про то, как его повели на «первый ужин».

– …просто вспышка в голове – и все. Что было дальше – не помню. Очнулся уже здесь. Что происходило после того, как меня привели в ту камеру, понятия не имею. – Волчонок подсел поближе к костру, он до сих пор не мог согреться.

– Зато я знаю, – заговорила Тлайрат.

– Ну так расскажи! – Кейтан подался вперед, жадно ловя каждое слово. Он уже и думать забыл о том, что в каких-то тридцати футах от него лежит хоть и связанный, но вполне себе живой вампир.

– Я стояла в коридоре, за спиной Мартина, а сам Мартин – в дверном проеме. Но мне все равно было неплохо видно. Он, – девушка кивнула на Сергаала, – сделал несколько шагов к жертве, а потом вдруг обернулся – мне страшно стало. Я почти всю жизнь провела среди магов и всякого насмотрелась, но это… бррр! Глаза как черные провалы в бездну, по пальцам молнии – тоже черные, а взгляд… я думала, умру от ужаса на месте. А потом хлынул свет, герцог закричал – и исчез. Но мне кажется, он выжил. Я краем глаза успела заметить вспышку портала. Потом все залило этим светом, начали рушиться стены, я упала на спину и вдруг поняла, что на меня рушится огромный камень. Но Мартин успел перейти в боевую трансформацию и закрыл меня собой. Честно, я понятия не имею, зачем он это сделал. Но он удержал камень, а свет его почему-то не тронул. Где-то через полчаса все закончилось, Мартин как-то сделал, чтобы потолок не рушился снова, и вытащил из комнаты Сергаала и Сигурни. Потом сказал, что отсюда надо выбираться, и мы стали искать выход – вдвоем, потому что Сиг только на минутку пришла в себя, пролепетала что-то про то, что снаружи помогут, назвала имя – Кейтан – и снова потеряла сознание. А Сергаал так и не очнулся, пока не вылезли. В общем, мы стали искать выход, по очереди тащили их двоих и разбирали завал. Мартин половину времени провел в боевой форме – свод в любую секунду мог рухнуть, и нас бы завалило. Один раз посыпались камни, но он закрыл нас собой, и все уцелели – но его чем-то сильно ударило, а может – просто истощение случилось, и он тоже потерял сознание. К счастью, это было уже почти у самого выхода, правда, я еще не знала, что это выход. Я попыталась сдвинуть камень – не получилось. Тогда я стала кричать и звать на помощь – и тут откликнулся Кейтан. Собственно, все…

– Ты хочешь сказать, что этот кровосос спасал нас, рискуя собой? – с явственным недоверием в голосе уточнила Сигурни.

– Да. Я тоже удивилась, но… Он и правда не такой, как они. Он ни над кем не издевался, никого не убивал – он даже питаться предпочитал не как все, а собранной кровью, из чаши. И… он добрый, насколько это применимо к вампиру. Я слышала как-то раз случайно его разговор с самим собой, есть у него такая привычка. Он говорил, что отступники правы, что жить с людьми надо вместе, отдавая то, что можно отдать без особых потерь, и помогая друг другу. Но… я не хочу, чтобы он умирал! – выпалила Тлайрат, с надеждой глядя на Сергаала и игнорируя презрительный взгляд Кейтана.

– Кто за то, чтобы убить вампира? – спросил Хранитель после непродолжительного молчания.

Охотники синхронно подняли руки.

– Кто за то, чтобы оставить ему жизнь? – добавил он, поднимая руку, и тут же получил ослепительную, полную благодарности улыбку от бывшей рабыни. – Ну вот, голоса разделились. Но мы можем попросить Эстаи поучаствовать в голосовании, если хотите. Или просто оставить решение за мной.

Кейтан и Сигурни переглянулись.

– Ладно, пусть живет… пока что, – нехотя проговорил юноша. – Но я все равно считаю, что его надо прикончить.

– Сейчас всем надо только одно – отдохнуть, – резко оборвал его Сергаал. – И именно этим мы сейчас и займемся.

Неподалеку обнаружили пещерку, очень удобную для ночлега. Кейтан принес оставшиеся на месте прежней стоянки вещи, пол пещеры застелили лапником, поверх которого положили одно одеяло, а сверху накидали плащи и остальные одеяла – укрываться.

Проблема возникла, когда стали решать, кто где спит. Охотники наотрез отказались ночевать в одной пещере с вампиром. Тогда Хранитель плюнул, выругался отборнейшим русским матом – который те прекрасно поняли по интонации, и уложил Мартина в корнях дерева напротив пещеры, создав над ним непроницаемую для солнца темную завесу.

– Все, отбой! – скомандовал Сергаал, падая на лапник возле выхода. Сигурни улеглась с другой стороны от него, следом – Тлайрат, и последним, почти у стенки – Кейтан. Последний клялся себе, что и глаз не сомкнет, пока рядом такая угроза – но усталость оказалась сильнее, и спустя пять минут охотник уже спал крепким сном.

Тлайрат отключилась чуть ли не раньше, чем ее голова коснулась импровизированной подушки, Сигурни тоже уснула очень быстро. Да и сам Волчонок, выложившийся по полной программе, вскоре последовал примеру остальных.

А вампир Мартин был без сознания. И потому, когда через полчаса Сергаал открыл алые, без единого проблеска разума глаза и резко сел, предупредить об опасности было некому.

Глава шестая

Аенгрост, город Эгленор, столица королевства Алеарт, Мария Сантьяго Рикка, носитель Духа Предела, 4-я декада лета, 2904 год Восьмой эпохи

Полумрак, царивший в небольшой овальной комнате, с трудом разгонял неяркий свет трех высоких свечей, стоявших в резном подсвечнике на столе. В их ровном сиянии можно было разглядеть худенькую, коротко подстриженную девушку, сидящую на высоком табурете возле стола и увлеченно изучающую лежавшую у нее на коленях толстую книгу.

С шелестом перевернулась страница, повинуясь плавному жесту ладони Марии. На лбу эльфы выступил пот, пальцы слегка подрагивали – даже столь элементарное магическое воздействие, как бытовой телекинез, давалось с величайшим трудом. И то чудо, что хотя бы такие мелочи получались, несмотря на блокировку способностей проклятым ошейником!

Ведьма с ненавистью дернула стальной ободок, который ненавидела даже сильнее, чем рабские браслеты на запястьях. Ведь если бы только на миг от него избавиться – она станет свободна! Ни один маг в этом проклятом Алеарте не сумеет удержать разъяренную Хранительницу! Только бы на один миг снять чертов ошейник…

И ведь дело было даже не в блокировке способностей – куда там слабому артефакту местных недомагов заблокировать Предел! Дело было в энергии, которую до сих пор Мария получала от Меча. А вот телепатию ошейник блокировал прекрасно.

То, что девушка могла сейчас – простейший бытовой телекинез, способность чувствовать магию в предметах и еще несколько мелочей, – было верхом ее нынешних возможностей, ведь она использовала для этого свою собственную силу, которой было пугающе мало, особенно учитывая энергоемкость заклинаний Предела. И то, три раза перевернула страницу, и уже даже дышать больно, сердце заходится, а перед глазами мутная пелена. Выложилась. Все, теперь дня два даже о самой ерунде можно забыть.

Отложив книгу, Мария открыла ящик стола, где лежали свечи. Осталось их всего десять штук. Каждая горит примерно восемь часов, и если использовать две вместо трех, то хватит в общей сложности на тридцать два часа. А там уже должен восстановиться естественный запас энергии, и можно будет для освещения использовать небольшой светящийся шарик. Или все же попросить у слуги еще свечей? Просить не хотелось, слишком уж унизительным это было для ведьмы.

Вновь взявшись за тяжелый фолиант, на корешке которого филигранным почерком было выведено: «Основы психовоздействия и телепатия», девушка открыла заложенную страницу и вгляделась в ровные ряды изящных рун драгэн’та, языка, произошедшего от драконьего, который маги вначале использовали для составления заклинаний, а потом и вовсе начали использовать для написания книг по магии. Однако подлые строчки расплывались перед уставшими глазами, и Мария с тяжелым вздохом отложила толстый том в сторону. Задула свечи, чтобы не тратить драгоценный источник света, и легла на кровать. Спать не хотелось, и эльфа вновь задумалась над тем, чего добивается ее странный хозяин. Мысли вернулись к тому дню, когда ее продали Вангейту вар Гарреху.