Черный Тёть

Тёть.

Света тряхнула головой, сбрасывая наваждение. Она подумала, что слишком напряженно вглядывалась в снимки, слишком быстро пролистывала их снова и снова, отчего впала в транс и начала мерещиться всякая ерунда. Она ещё раз посмотрела последние фото: просто уродливый ствол сирени в сарафане и шляпе. Ничего необычного. «Собиралась же спилить, да всё руки не доходят», – мельком подумала Света. Она с облегчением перевела дух и посмотрела в окно: земля как земля: ровная и взрыхлённая почва, подготовленная к посадкам.

Она повернулась к Оксане.

– По-моему, мы засиделись. Прогуляться не хочешь?

Оксана немного подумала.

– Если только не на грядки. До сих пор трясёт.

– Не на грядки. Да их и нет больше. Пойдём Юлю искать.

– Пойдём. И где искать будем?

– Либо у Жени, либо на озере – больше негде, – заметила Света.

– А ты знаешь, где Женина дача? – спросила Оксана.

– Нет. Но я знаю, где дача Ромы, а он точно знает, где Женька живёт. Они как-то на работе болтали, что оттягиваются иногда по пятницам у того на даче. В баню ходят.

Оксана засмеялась. Света тоже. Обе вспомнили прошлую ночь.

Потом Оксана спросила:

– А если Юлька заявится?

– Подождёт, – ответила Света.

– Или опять куда-нибудь смоется. Ты что, Юлю не знаешь? Так и будем рыскать по окрестностям до посинения.

– Мы ей записку оставим.

– Толку-то!

Света примолкла. Действительно, запиской, для того, чтобы надёжно удержать на месте Юлю, нужна была как минимум ведомость о зарплате.

Но сидеть в доме обеим уже не хотелось, и быстро набросав блудной подруге записку с пожеланиями оставаться на месте и угрозами штрафных санкций в виде мытья посуды, буде ей приспичит опять куда-нибудь податься, девушки выбрались на свежий воздух. Дверь решили не запирать, вместо этого пришпилили найденным гвоздиком прямо посередине листок с запиской. Полюбовались на дело своих рук и отправились на поиски. Проходя мимо фигуры Тётя, Оксана опустила взгляд и старательно смотрела себе под ноги, пока не оказалась за калиткой. Лишь тогда шумно перевела дух.

– Он на меня жуть нагоняет, – пожаловалась она Свете.

Света ничего подобного не испытывала, но сочувственно посопела и взяла Оксану под руку. Они неторопливо направились к торчавшему на въезде столбу шлагбаума, где небольшая Светина окраинная улочка, застроенная домиками лишь с одной стороны, выходила к широкой и асфальтированной – и единственной – дороге во всём садоводстве. Она пролегла из конца в конец через посёлок, разделяя его на две половины. От неё через равные и довольно длинные участки-кварталы, на которых проглядывали крыши вип-дач за высокими сплошными заборами, расходились улицы. Последние были гораздо уже и просто отсыпаны гравием, хотя и не все. Некоторые напоминали сельские грунтовки с глубокими бороздами-колеями, продавленными колесами, и проехать по ним после дождя можно было разве что на большом гусеничном тракторе. Например, «Катерпиллере». Или пролететь сверху – на самолёте.

Девушки дошли до въезда в садоводство, свернули, оставляя в стороне небольшую площадь со зданием правления, и направились вверх по главной местной дороге – «Артерии нашей жизни», как объяснила Света Оксане. Прошагав четыре квартала, подруги остановились перед большой глубокой ямой в асфальте; пришлось огибать её с краю по протоптанной узкой тропке, перебирая и цепляясь руками за деревянный забор. Как здесь проезжали машины, было совершенно непонятно.

Перебравшись на противоположную сторону, Оксана вопросительно посмотрела на Свету.

– Машины выше сворачивают и объезжают, а потом снова на дорогу возвращаются. – Света правильно истолковала её взгляд и потянула подругу в ближайшую улочку за огромной ямой. – Нам сюда.

– А почему не ремонтируют? – удивлялась Оксана, следуя за Светой.

– Ремонтировали, раньше, – Света кивнула. – Каждый год. Только здесь – проклятое место. Вот и бросили.

– В каком смысле проклятое? – не поняла Оксана.

– Да его как ни восстанавливали, после зимы всё равно проваливается. Говорят, раньше тут совхозная молодёжь танцы устраивали под магнитофон. Пьянки, драки. И тогда секретарь здешней комсомольской ячейки – была прежде такая организация…

– Я в курсе, – кивнула Оксана. – Ты меня совсем уж за необразованную не держи.

Света хихикнула.

– Ну, если судить по этому твоему последнему выражению… В общем, однажды он заявился на танцульки и принялся стыдить народ. А народ уже принял и принял много, начал возражать. Слово за слово – возникла драка, и секретаря в ней сильно порезали. Говорят, когда его увозили в больницу, он кровью свой пролитой поклялся, что больше здесь танцев не будет. И их больше действительно не было: кого арестовали, кого уволили. В общем, прикрыли лавочку. Правда, собираться стали в другом месте, но это уже не важно. С той поры после зимы к концу мая здесь и всё и проваливается. На этом самом месте, где кровь комсомольца пролилась. И вот уже два года правление наше в конце концов перестало бесполезно тратить средства на ремонт. Говорят, нашли деньгам лучшее применение. На что – я не знаю.

Оксана надолго задумалась, осмысливая дачную легенду. Они прошли почти половину улицы, когда она, наконец, спросила:

– А может быть, просто надо ремонтировать, как положено? Тогда и проваливаться не будет.

– У нас и ремонтировали, как положено, – обиделась Света за родное садоводство. – У зятя нашего председателя своя строительно-дорожная фирма, я сама видела, как он лично таджиков сюда на работу возил. Знаешь, как они работали! Катка не было, так они асфальт лопатами утрамбовывали, без дела не сидели. Уж он-то точно качественно ремонтировал!

– А вон и Рома, – перебила её Оксана, которой надоело слушать панегирик славному зятю председателя садоводства.

Девушки остановились у распахнутой калитки в обсаженный кустами малины проход, упиравшийся в крыльцо небольшого одноэтажного домика. На ступеньках, откинувшись спиной на перила, сидел Роман. При виде подруг он улыбнулся и приветственно помахал рукой, но вставать не стал.

– Привет, Ром, – поздоровалась Света.

– Привет! – в унисон повторила Оксана, и улыбнулась. – Как жизнь?

– Отлично! – Роман подтянул колени и сел прямо. Потом встал и подошёл к девушкам. – А у вас как?

– По-разному, – неопределённо ответила Света. – Не хочешь прогуляться? Чего на даче просто так сидеть.

Роман помотал головой.

– Не могу, – сказал он с сожалением. – У меня свидание.

– Как интересно! – глаза Оксаны зажглись любопытством. – С кем?

– С девушкой, – важно объявил молодой человек.

­– Хорошо, что не с мальчиком, – вздохнула Света. – Ты, давай, рассказывай, кто такая, откуда, как познакомились.

– А также, сколько получает и номер кредитной карты. Или ещё что-нибудь?

– Правда, Ром, – заканючила Оксана, – расскажи, а?

– Это целая история, – сказал Роман. – Шёл я с нашего шабаша, поздно уже было, сами знаете. Уже почти пришел, одна улица осталась, сворачиваю, а там девушка, слышу, кричит. И машина, «крузак», стоит, фарами светит. Я подскочил, вижу, два лба девчонку в машину заталкивают, та упирается, плачет. Ну, я одному бац, второму бац! Оба лежат. Тут из кабины третий дверцу распахнул и в меня из пистолета ба-бах! Я от пули увернулся, или он в темноте промазал, подпрыгнул и с размаха ногой по дверце – бдыщщ! Та ему как саданёт! Он ствол уронил и вырубился. Я пистоль пнул куда подальше, сам к девчонке. Та лежит, одежда порвана, встать не может…