Чертов крест: Испанская мистическая проза XIX - начала XX века

Здесь отдыхали после битвы несколько рыцарей, усевшись на скамьях у входа в палатку и играя в кости, меж тем как пажи подавали им вино в металлических кубках; там собрались пехотинцы и, пользуясь свободной минутой, чинили и выправляли оружие, пострадавшее в последней схватке. Подальше демонстрировали свое искусство самые ловкие стрелки, посылая стрелы в цель под восторженные крики толпы. Бой барабанов, пение труб, призывы странствующих торговцев, звон оружия, голоса бродячих певцов, развлекавших слушателей рассказами о чудесных подвигах, воззвания герольдов, объявлявших во всеуслышание военные приказы, — все наполняло воздух бесчисленными нестройными звуками, оживляя привычную картину военного лагеря.

Граф де Гомара со своим верным оруженосцем прошел сквозь эту бурлящую толпу, не поднимая глаз, молчаливый и печальный, ничего не замечая и не слыша. Он двигался машинально, точно лунатик в мире сновидений, бессознательно, как бы влекомый неведомой силой.

У королевской палатки стоял какой-то странный человек, окруженный толпой солдат, пажей и всякой прислуги, которые внимали ему с раскрытым ртом и спешили накупить у него разных безделушек, кои он громко, цветисто расхваливал; это был не то паломник, не то музыкант. Он бормотал литанию, коверкая латынь, потом разражался шутками и прибаутками; и в его речи соленые остроты, способные вогнать в краску бывалого воина, мешались с молитвами, а истории любовных похождений — с житиями святых.

В огромных сумах, висевших у него за плечами, лежало множество разнообразных предметов: тут были ленты с гробницы святого Иакова; [51] записки с теми самыми словами, какие будто бы произнес царь Соломон, когда заложил храм (они удивительно помогали от всех заразных болезней); чудотворные бальзамы, которыми можно оживить разрубленных пополам людей; Евангелия, зашитые в парчовые сумочки; талисманы, доставляющие любовь всех женщин; мощи святых патронов всевозможных испанских городов; украшения, цепочки, пояса, медали и уйма других стеклянных и свинцовых безделушек.

51

Святой Иаков — см. прим. 36.

Когда граф подошел к собравшимся около паломника, тот настраивал нечто вроде мандолины или арабских гуслей, на которых аккомпанировал себе. Пока его спутник обходил толпу, выманивая последние монеты из тощих кошельков слушателей, он хорошенько натянул струны, спокойно закрепил их и запел гнусавым голосом жалобную, монотонную песню с одним и тем же припевом.

Граф прислушался. По странному совпадению, название этой песни соответствовало мрачным мыслям, удручавшим его душу. Перед тем как запеть, паломник возвестил, что споет «Романс о мертвой руке».

Услыхав такие странные слова, оруженосец попробовал увести своего сеньора, но граф не двинулся с места и, не спуская глаз с певца, стал внимать песне.

I

Был у девушки любезный; он простым солдатом слыл. Стал он с ней прощаться слезно: на войну идти спешил. «Ты уйдешь и не вернешься!» — «Жди меня — клянусь, дождешься!» друг божится целым светом… Ветер напевает: «Горе, кто мужским обетам верит-доверяет!..»

II

Граф свой замок покидает: вдаль зовет его война. Вот он с войском выступает — узнает его она! «Честь мою он взял с собою!.. Ах, что станется со мною!» Слезы были ей ответом… Ветер напевает: «Горе, кто мужским обетам верит-доверяет!..»

III

Брат услышал, прогневился: «Опозорила ты нас!» — «Он мне клялся и божился, что вернется в добрый час». — «Воротиться-то вернется, да к тебе не соберется…» Умерла бедняжка летом… Ветер повторяет: «Горе, кто мужским обетам верит-доверяет!..»

IV

Понесли ее в могилу, в роще стали хоронить, но пришлось им не под силу руку белую зарыть; а на ней кольцо из злата, что ей граф надел когда-то… Ночью там, на месте этом, ветер повторяет: «Горе, кто мужским обетам верит-доверяет!..»

Только кончил певец последнюю строфу, граф быстро протиснулся к нему сквозь густую толпу любопытных, почтительно расступившихся перед ним, схватил его за руку и спросил тихо и взволнованно:

— Откуда ты?

— Из Сории, [52] — ответил тот, нимало не смущаясь.

— А где ты выучился этой песне? Про кого она? — продолжал граф, все более волнуясь.

— Сеньор, — отвечал незнакомец, устремляя на графа невозмутимый пристальный взгляд, — этот романс поют жители селения Гомара и сложили его про одну несчастную, смертельно оскорбленную могущественным вельможей. Верно, так уж судило праведное небо, что из могилы и поныне видна ее рука, на которую возлюбленный надел кольцо — в залог обещания. Может быть, вы знаете, кому следует его исполнить.

52

Сория — см. прим. 26.

V

Недавно в жалком селеньице, близ дороги, ведущей в Гомару, видел я место, где, как уверяют, произошла странная церемония женитьбы графа.

Рассказывают, что он преклонил колена на смиренной могиле, вложил свою руку в руку Маргариты и священник, специально присланный папой, благословил этот мрачный союз; тогда чары рассеялись, и мертвая рука скрылась навеки под землей.

У подножия старых могучих деревьев зеленее дерн; каждой весной он покрывается цветами. Окрестные жители говорят, что там похоронена Маргарита.

ГОРА ПРИЗРАКОВ

(Сорийская легенда)

(перевод Ю. Шашкова)

В ночь перед Днем поминовения всех усопших меня разбудили колокола, их монотонный, казавшийся вечным звон напомнил мне историю, которую я недавно услышал в Сории. [53]

Я попытался заснуть снова, но не получилось. Воображение понесло как конь в галопе — бесполезно было натягивать поводья. Прошло немного времени, и я решил записать эту историю, что и сделал.

53

…перед Днем поминовения всех усопших… — День поминовения отмечается 2 ноября.

Сория — см. прим. 26.

Вряд ли она произведет впечатление на читателя «Эль Контемпоранео», [54] если он возьмется за нее после обеда, покуривая сигару. Я слышал эту историю там, где она происходила, и, когда писал ее, нередко оглядывался со страхом на стекла балкона, дрожавшие под холодным ночным ветром.

Как бы то ни было, вот она, перед вами.

I

— Возьмите на поводки собак, трубите в рога, пусть охотники собираются, мы возвращаемся в город. Скоро стемнеет, сегодня День Всех Святых, [55] завтра День поминовения усопших, а мы на Горе Призраков…

54

«Эль Контемпоранео» («Современник») — газета, в которой Беккер печатался неоднократно.

55

День Всех Святых — 1 ноября.