Чёртова дюжина лет

Игорь открутил за столом пробку баклажки, выуженной из холодильника. Бутылка выдала неприятный стон и громко пшикнула под крепким кулаком мужа, забрызгав вонючим пенным всю чистую посуду и пиалку с салатом, заботливо расставленные мной на столе.

– Блядь! – выругался Игорь, когда пена начала ползти со стола на пол. – Нахер их трясти, когда в холодильник ставишь? Убирай скорее! – скомандовал он, а сам подошёл к раковине, помыть бутылку.

– Сейчас. – я схватила тряпку у мусорки и кинула на пол, куда должна была сползти пена и стала под командованием мужа стирать очередную неприятность. Протёрла стол и собрала посуду, чтобы сполоснуть.

– Макароны пропустишь, дура! Кашей мужа кормить будешь? – грубо спросил он, облокотившись на столешницу.

Я отставила посуду рядом с раковиной и, дождавшись, пока он освободит мне место, слила спагетти в дуршлаг. Стала ловко совершать у плиты давно отточенные действия, но теперь под раздраженные комментарии мужа, и ужин, наконец-то, был готов.

Сполоснула тарелки с приборами и, вытерев насухо, выставила их заново. Положила новую порцию салата в чистую пиалку, порадовавшись, что настругала вчера побольше, нагрузила тарелки ароматными кусочками мяса с несложным гарниром и, наконец-то, уселась на стул.

– А бокал мне не подашь? – удивлённо спросил Игорь, который всё это время просто наблюдал, как директор, за всеми моими действиями.

– Ты не просил. – тихо вздохнула я, уже вставая со своего стула и направляясь к шкафчику, когда он вскочил, сдвинул меня обратно одним движением и сам полез за бокалом.

– А не понятно что-то? Сегодня пятница, я пиво открыл, отдохнуть хочу. Можно и догадаться, что я не из бутылки его пить собирался. – гавкнул он на меня, уже наливая в высокий бокал янтарную жидкость.

Решив не нарываться сегодня больше, я опустила глаза в тарелку и стала есть свой ужин молча. А то ненароком ещё где-нибудь окажусь совершенно не права. Стала ковырять вилкой мясо в тарелке и думала о Егорке. Интересно, а его ужином кто-то накормит сегодня?

С тех пор как мой случайный гость ушёл, Йося из квартиры будто исчез, совершенно игнорируя запахи вкусного мяса из кухни. Вернулся обратно к своему тоскливому существованию на окне в гостевой комнате, наверное. Потому что к нам в спальню ему заходить запрещено, а в гостиной он не появится, пока Игорь вечером не захрапит. Только на кухне кот чувствует своё право находиться одновременно с моим мужем, но старается этим не злоупотреблять. Сталин когда-то и с ним пытался играть, хватая его за ноги, но, нарвавшись пару раз на раздражение, попыток больше не предпринимал, делая вид, что его просто не существует в этой квартире. А вот гостевую кот считает только своей.

Комната для гостей когда-то была спальней родителей. Я так плакала, когда однажды, вернувшись с работы, застала Игоря, снимающего красивые, не убитые ещё временем, обои в ней. Ремонт в этой комнате устроила я, когда решила, что стану художником и выбирала цвета мебели и стен, как настоящий специалист. Учинила целое исследование по подбору нужных оттенков, подходящих под занятия и предпочтения родителей, приплела туда фен-шуй и цветовые гаммы под их имена по каким-то раскладам в интернете, и по знаку зодиака. Потом почти три месяца выбирала цвет обоев и постельного белья под свои выводы. В итоге получилась очень уютная и светлая комната в нежных холодных оттенках, разбавленная яркими деталями и моими абстрактными картинами. Родители восхищались моим талантом, всячески поддерживали все творческие порывы и искренне обожали эту комнату.

Игорь раздражался от цвета обоев в ней, хотя бывал там пару раз в год. Даже не спросив моего мнения, снял их за один день, когда не вышел на работу из-за дикого похмелья, и молча выкинул мои картины. А потом ещё почти полгода клеил какие-то дешёвые бежевые с неуместными вензелями, которые не вязались ни с одной деталью, но был собой доволен и заставлял его хвалить каждый день, ещё пару месяцев, после того, как закончил, наконец, уродовать мои теплые воспоминания о погибших родителях. И переименовал эту комнату в гостевую, хотя гостей мы с ночёвкой ни разу не звали.

У меня опять покатилась слеза, я незаметно смахнула её ладонью. Макароны в моей тарелке уже стали ледяными и невкусными, накрутила одну на вилку, положила в рот, но она чуть распустилась в процессе, зацепив подбородок. Игорь пил залпом пиво из стакана, одним глазом наблюдая за мной и скривил лицо, будто я сделала что-то мерзкое или выгляжу отвратительно, а потом смачно рыгнул прямо в мою сторону и широко улыбнулся.

– Вот теперь хорошо! Спасибо, жена, что накормила. С хлебом было бы получше! – отчитался он и вышел из-за стола, направившись сразу в спальню. – Пойдем валяться!

Я дожевала кусок мяса в одиночестве, старательно пытаясь воспроизвести в голове моменты сегодняшней готовки, вместо последних слов мужа. Смела остатки своих холодных макарон в мусорку и стала прибираться на кухне. Собрала со стола тарелки, мыла посуду и противень, протёрла ещё раз стол, который уже впитал в себя ароматы пива, прямо как сам Игорь. Разложила остатки еды по контейнерам и поставила в холодильник. Делала всё это максимально медленно в полной тишине, морально готовясь к тому, что будет дальше.

Я точно знала, что будет дальше. Стрелка на настенных часах неминуемо приближала меня к супружеским обязанностям, которые за восемь лет брака стали ежедневным обязательным ритуалом, вне зависимости от моих желаний и настроений. Приближала меня к неприятным сальным комментариям мужа о моей фигуре, которая далека от идеала, и к его отточенным и почти одинаковым действиям. Если я заикнусь, что не хочу – будет скандал, с разбитой посудой, настроением ещё хуже сегодняшнего, упреками, что я неправильная или хожу на сторону, и контрольными грубыми звонками на работу и в выходные, когда хочу поспать подольше.

Про сегодняшнюю ситуацию на работе муж у меня даже не поинтересовался, решив, видимо, что раз обошлось без травм, то всё хорошо.

– Иди сюда, жена! – приказал довольный сытый муж, выключая телевизор, и я послушно присела на край кровати.

– Ты не рассказал, как твой день на работе, – решила спросить я, чтобы оттянуть неизбежный момент, разглядывая тело Игоря. За почти восемь лет брака, из долговязого высокого светлого мальчишки он превратился в мужчину с небольшим пузиком и крепкими руками, и обильно покрылся волосами на груди, которые ровной полоской уходили сейчас в оборот полотенца на бедрах. Тело его красивое и сексуальное, и на лицо он очень симпатичный. Всю картину портит его характер, который открылся мне, к сожалению, не сразу.

– Да чё там на работе?! Всё как всегда: коллеги тупицы и начальник идиот. – хохотнул Игорь и притянул меня к себе, залезая через ворот в мою футболку, сильно его оттянув и резко схватил за грудь, громко замычав. Я уперлась ладонями ему в живот, чтобы дать немного сопротивления, не давая ему шанса растягивать мою любимую футболку дальше, и он просто её снял. Это муж и сделал, оголив меня сверху и сразу же ухватился за грудь сильнее, теперь уже двумя руками, сильно её сдавив. Больно, но я лучше промолчу и потерплю.