Чертова дюжина

— Положите пушки и к воротам. Живо!

Трое медленно, нехотя опустились на корточки, положили «узи» на сырой асфальт и попятились.

— Так-то лучше, — усмехнулся высокий и кивнул своему спутнику: — Собери оружие. Пригодится.

Толстяк зло смотрел, как «гончий пес» ловко подхватывает «узи» и вешает себе на шею.

Высокий отпустил воротник плаща Рыбы и ровно, словно ничего не случилось, произнес:

— А теперь о деле. Ты выполнишь заказ?

Прежде чем ответить, коротышка оправил плащ, встряхнулся, возвращая утраченное было достоинство, а заодно и прежний франтоватый вид, затем поинтересовался не без легкого налета иронии:

— Сотня килограммов пластита, гранаты… Жуть! Не многовато? Ты что, собрался Кремль взрывать?

Высокий стоял спиной к свету, и Рыба не мог увидеть блеска, вдруг появившегося в глазах собеседника. Впрочем, тот моментально взял себя в руки.

— А тебя это волнует?

— Ни капельки. Мне плевать.

— Правильно. Молодец. Так что с заказом?

Рыба прикинул что-то в уме, заглянул в бумажку, затем посмотрел в подсвеченное неоном серо-желтое небо и кивнул.

— Только за неделю мне не успеть. Нужно съездить к людям, договориться, проследить, привезти… Словом, проблем хватит.

— Я не спрашиваю тебя о проблемах.

— Исключительно из уважения к тебе… Три недели, — подумав, заявил Рыба. — И это очень быстро. Другим пришлось бы ждать месяц-полтора. А то и два.

— Десять дней, — жестко отрубил высокий. — И это все, что я могу себе позволить.

— Ммм… — Рыба пожевал губами. — Ладно, но придется очень постараться.

— Постарайся. Постарайся на совесть.

— А что взамен?

Коротышка с вызовом уставился на собеседника.

— Сколько ты хочешь?

— Деньги? — Рыба позволил себе чуть заметно усмехнуться. — Деньги мне не нужны. У меня их хоть ж…й ешь. На всю жизнь и мне, и детям, и внукам хватит. Да и смешно брать деньгами с такого человека, как ты. У тебя есть кое-что более ценное, чем туалетная бумага.

— Что?

Высокий уже догадался, о чем пойдет речь. Он был готов заплатить ЛЮБУЮ цену, учитывая грандиозность задуманного. В больших делах скупиться не стоит.

Рыба снова пожевал губами, будто не решаясь произнести то самое, одно-единственное заветное слово. Он ощущал себя так, словно перед ним стоял волшебник, способный выполнить любое его желание. Собственно, так оно и было. Высокий мог если не все, то ПОЧТИ все.

— Так что же? — требовательно повторил тот.

Рыба напрягся и едва ли не с трепетом, как молитву, выдохнул:

— Свобода. Ты дашь мне свободу. Я хочу стать другим человеком. Лицом без прошлого.

— Зачем? Тебя и так знает половина Союза.

— Ну… — Рыба мечтательно улыбнулся. — Я свалю. Уеду. Легально. Заметь, легально! И буду жить, не боясь, что однажды в мою дверь постучат ребята в штатских костюмчиках. Я ведь знаю, как это бывает. Пиф-паф — и в дамки. Итак, цена за все — свобода и новые, настоящие «корочки». Об остальном я позабочусь сам.

Высокий тоже задумался. Он знал, что согласится, но надлежало показать: выполнить то, о чем просит Рыба, тоже не раз пальцами щелкнуть. На лице его отразились некоторые сомнения, но наконец он кивнул:

— Хорошо. Это непросто, но я попробую.

— Договорились. — Рыба улыбнулся, широко, по-дружески. — Позвони мне через десять дней, вечером. Я скажу, где и как ты сможешь забрать то, что тебе необходимо.

— Идет.

Высокий кивнул охраннику. Тот спокойно опустил автомат и застегнул плащ. Болтающиеся на животе «узи» несколько портили его мускулистую подтянутую фигуру, но кого это волновало? Сам же «гончий пес», похоже, не испытывал никаких неудобств.

— А оружие? — решился напомнить Рыба.

— Оставим на память о нашей встрече, — отрезал высокий. — Через полторы недели позвоню. Все, — он посмотрел на охранника, — уходим. — И, обернувшись к коротышке, добавил: — Время пошло.

* * *

Время пошло.

Игра началась.

6 сентября, суббота

Лес был достаточно густым. Березы перемежались елями, орешником, давным-давно кем-то обобранным, и глухими, как стены крепости, зарослями бузины. Вполне обычная для Подмосковья растительность.

Человек, появившийся в лесу под вечер, был одет в дешевую болоньевую куртку-ветровку, старые, потертые джинсы и отличные кроссовки «найк». На плече он нес длинный чехол-кофр, сродни тем, которыми пользуются саксофонисты. Только вот что собирался делать саксофонист вечером в лесу? Ублажать музыкой ежей и белок?

Человек шагал быстро и споро, сосредоточенно и целенаправленно. Он не смотрел по сторонам, шел по какому-то заранее намеченному маршруту, к определенной точке. Под ногами шуршала опадающая уже листва, бурая хвоя, изредка потрескивали сучки. На ходу человек вскинул руку, взглянул на циферблат часов — длинная стрелка только-только преодолела отметку «12», маленькая же уставилась на цифру «6».

«Прекрасно, — незнакомец усмехнулся. — Точно по плану».

Раздвигая руками кусты, он старался не сбивать листья, не ломать ветки, оставлять поменьше следов.

Через несколько минут человек вышел к опушке леса и остановился у низкорослой сосны, корявой и темной, как путь в светлое будущее. Именно квазимодовской уродливостью дерево и привлекало. По мощному, сильному стволу было удобно взбираться, толстые переплетающиеся ветви служили отменной опорой, а густая хвоя надежно скрывала человеческую фигуру от посторонних глаз.

Остановившись, человек забросил чехол с ружьем за спину и, подпрыгнув, уцепился за нижний сук. Легко подтянувшись, он вскарабкался на несколько метров вверх, до небольшой развилки. Здесь пара толстых ветвей вкупе со стволом образовывали некое подобие кресла. Устроившись поудобнее, мужчина положил кофр на колени, щелкнул замочками и извлек на свет укороченную снайперскую винтовку Драгунова, неторопливо установил на нее прицел. Из брезентового кармашка достал две полностью снаряженные обоймы. В одной пули были черные, с ярко-красной каймой у самого дульца гильзы, во второй — обычные, с латунными головками.