Червь

Тони прикончил его.

Последние два патрона в «Моссберге» превратили червя в мерзкое, жидкое месиво. Но даже его разорванные, разбрызганные и распыленные, блестящие кусочки продолжали копошиться в слизи, отказываясь умирать.

35

Оказалось, что хлорка «Хайлекс» действует не хуже огня. Они налили ее под обе двери. Та, что вела в гостиную, представляла реальную опасность. Она пошла трещинами и готова была пасть под беспрестанными, настойчивыми ударами червей. Как только под нее была налита хлорка, с другой стороны началось какое-то волнение — шелест тел, скользящих друг по другу в отчаянной попытке спастись.

Через пять минут в доме стало тихо.

Абсолютно тихо.

Пахло в столовой, конечно, не очень. От запаха хлорки першило в носу, и кружилась голова, но это все равно было лучшей альтернативой.

Выжившие ждали, что произойдет что-то еще, но ничего не происходило. Последовал лишь один странный толчок, и деревянные перекладины заскрипели. Тони показалось, будто к дому только что прислонился очень большой слон. Но что бы то ни было, больше это не повторялось.

Через час Берти сказала, — Кажется, ушли. Там тихо.

Для большей верности, они подождали еще полчаса, и вдруг услышали звук, похожий на рокот летящего вдали вертолета. Он явно искал выживших.

— Придется рискнуть, — сказал Марв.

Тони эта идея не нравилась, но еще меньше ему нравилась перспектива быть забытым поисковой группой и провести всю ночь в ожидании червей.

— Окей, — сказал он. — Идем.

— Будьте осторожны, — сказала им Ферн.

— Я присмотрю за ними, — сказала Берти.

Тони захотелось проявить геройство и сказать ей, что она слишком стара, чтобы подвергать себя подобной опасности. Хотя сегодня она смогла убедить его, что вполне дееспособна. Может, даже более дееспособна, чем он сам.

Марв отпер дверь, и все напряглись, ожидая, что в комнату хлынет огромная волна червей. Но этого не случилось. Он распахнул дверь, и за ней не оказалось ничего кроме смрада канализации и самой грязи.

Вообще ничего.

Он посмотрел на Тони и пожал плечами.

Они вступили в гостиную, следом тащилась Берти. Червей нигде не было, лишь несколько разрозненных фрагментов. На всякий случай Марв держал наготове ружье, а Тони — бутыль с хлоркой.

— Послушайте, — сказала Берти.

Тони ожидал самого худшего, но услышал лишь звук вертолета. И действительно, стоя у разбитого панорамного окна и вглядываясь в затопленные грязью окрестности, он заметил вдали луч поискового прожектора, шарящий по деревьям.

— Открывайте дверь, — сказала Берти.

— Что?

— Открывайте, я сказала.

Она схватила лампу, а Тони и Марв, повозившись, распахнули придавленную грязью дверь. Выйдя на крыльцо, Берти стала размахивать лампой. — СЮДА! — закричала она. — СЮДА, ЧЕРТ ПОБЕРИ!

Надо признать, старалась она изо всех сил.

Марв стоял у панорамного окна, а Тони — прямо у нее за спиной. Ночь стояла темная, луна спряталась за скоплением темных туч. Было тихо, если не считать шума вертолетных винтов. Берти продолжала размахивать лампой. Но заметят ли ее, оставалось лишь догадываться. Вертолет накренился вправо и исчез.

— Ах… вы бесполезные сукины дети! — воскликнула она.

Тут Тони услышал всплеск, похожий на шум пляжных волн, и в дверь ворвался смрад, словно из выгребной ямы в разгар лета… запах влажного, зеленого навоза.

— Заходите в дом! В дом! — в ужасе закричал Марв . — Берти, мать твою, заходи в дом!

Тони посмотрел мимо Берти в ночь, подсвеченную фонарем, стоящим через улицу. И тут он увидел фигуру. Невероятно огромную фигуру. Она приближалась из темноты с влажным шорохом, словно волоча внутренностями из распоротого брюха. Какое-то безумное мгновение он не был уверен, что именно он видит… тьма словно разверзлась, явив черный блестящий туннель… но потом он увидел и понял — это была огромная пасть абсолютно колоссального червя.

Вот почему закричал Марв, вот почему пулей метнулся к двери, где окаменев от ужаса, стоял Тони.

Пасть раскрылась в зевке, губчатые розовые блестящие десна выдвинулись вперед, и из них как выкидные лезвия выскочили гигантские зубы. Потребовалась доля секунды, чтобы Тони увидел и переварил это. Когда Марв был в паре футов от него, червь схватил Берти, успевшую лишь воскликнуть, «О, черт», — и Тони закричал, ослепленный брызнувшей в лицо кровью.

Все произошло так быстро, что он подумал, будто червь нанес ей удар, как гадюка, но случилось вовсе не это. Когда она поняла, что червь рядом, он был уже в футах десяти от нее. Его рот раскрылся, и в какой-то безумный момент ей показалось, что он исторг с десяток желтых, блестящих кобр. На самом деле, это были языки, двигающиеся волнообразными движениями. Их острые концы пронзили ее словно иглы шприцов, вот тогда из нее и брызнула кровь, словно из пожарного гидранта.

Примерно в то время, как Тони рухнул на пол, языки рывком увлекли ее в пасть червя, зубы сомкнулись, разорвав словно куклу. Кости захрустели, как грецкие орехи. Верхняя часть ее туловища повисла из пасти, и под невероятным давлением челюстей у нее изо рта, вместе с кровавым туманом, вылетели протезы. Глаза вылезли из орбит, внутренности вывалились из горла. Потом червь засосал ее целиком, разгрызая и жуя, проталкивая в туннель своей утробы.

Когда Марв добрался до двери, Берти уже исчезла.

Из-за тучи выглянула луна и явила им тварь во всем ее ужасном величии. Поднимающаяся из грязи на тридцать футов, циклопическая и содрогающаяся, она походила на поставленный на попа товарный состав. Чудовищная башня бледно-розовой пульсирующей плоти, состоящая из множества кольцеобразных сегментов, каждый диаметром с железнодорожный туннель… Пока он смотрел, они раздулись еще больше, выделяя море пенящейся, растекающейся вокруг слизи.

Тварь восстала на фоне полной луны, еще шире разинув пасть. Словно огромную черную дыру, светящуюся многочисленными рядами острых зубов и обильно сочащуюся черной желчью, свисающей шестифутовыми раскачивающимися лентами.

Тони не видел всего, что видел Марв — он был занят тем, что вытирал с лица кровь Берти — но ему хватило, чтобы понять, что они в серьезной беде, потому что тварь такого размера могла легко раздавить двухэтажный дом своим пульсирующим, студенистым туловищем. Может, она и возвышалась на тридцать, если не больше, футов над крышами домов и деревьями, но куда большая ее часть пряталась в грязи и в тех сырых подвалах, откуда она выползла.

У Марва в руках было ружье, но он чувствовал себя совершенно беспомощным.