Честное хулиганское!

Женщина проворчала что-то невнятное, но дверь тем не менее открыла.

Перед Леней предстала особа женского пола в халате из розовой фланели в зеленых разводах. На голове у особы были крупные пластмассовые бигуди, щеки полыхали – видно, она только отошла от плиты.

– Чего надо? – Хозяйка окинула Леню подозрительным взглядом.

– Хочу сообщить вам радостное известие! – Маркиз добавил еще энтузиазма.

– Сообщай, – милостиво разрешила хозяйка.

– Вы сделали много покупок по своей дисконтной карте, – Леня сверился с листком, – масляный радиатор, домашний кинотеатр, два пылесоса, три печи СВЧ, холодильник «Аристон», хоттер…

– Какой такой хоттер? – недоверчиво переспросила хозяйка. – И зачем это мне два пылесоса?

– Здесь так написано. – Леня пожал плечами и продолжил с прежним энтузиазмом: – Магазин «Эль-Радио» рад сообщить, что вы выиграли замечательную плазменную панель с диагональю сорок два дюйма!

– Панель? – Маленькие глазки загорелись. – Правда, что ли?

– Конечно правда, если вы на самом деле владелица дисконтной карты номер… – Он снова сверился с бумажкой и назвал семизначный номер.

– Какой еще карты? – Дама обернулась и крикнула в глубину квартиры: – Анатолий! Поди-ка сюда.

Через минуту в коридоре возник лысый дядечка небольшого роста в застиранной майке и вытянутых на коленях тренировочных штанах.

– Чего надо? – Он переводил взгляд с супруги на Маркиза. – Че, соседей, что ли, залили?

– Типун тебе на язык! – отмахнулась жена. – Вот молодой человек пришел из этого, из «Эль-Радио». Говорит, панель мы выиграли!

– Панель? Какую еще панель? Тебе, Люся, на панель уже не по возрасту! – И он захихикал, довольный собственным остроумием.

– Говорят тебе: плазменную панель мы выиграли! Потому что много всего у них покупали.

– Разве же много? – Мужик попятился. – Один только холодильник…

– А у меня записано, что еще два пылесоса, масляный радиатор, домашний кинотеатр, три печи СВЧ и хоттер, – бодро отбарабанил Маркиз.

– Короче, мужик, раз положен приз, так давай. – Хозяин посуровел: – А если нет – не задерживай занятого человека.

– Пожалуйста, только предъявите карту, – потребовал Маркиз.

– Какую еще карту?

– Дисконтную карту номер…

– Не знаю никакой карты!

– Так, поясни, Анатолий! – повернулась к нему жена. – Ни о какой карте ты мне не говорил! Денег взял на полную стоимость этого холодильника! Сколько там скидка по карте? – она оглянулась на Маркиза.

– Десять процентов!

– Это, значит, ты, козлина, три тысячи зажилил? – Хозяйка побагровела: – Пропил, скотина, со своими дружками?

– Откуда три? Откуда три? – заюлил муж. – Кеша половину себе забрал!

– Какой еще Кеша? – Дама вооружилась подвернувшимся под руку зимним сапогом и начала медленное, но неотвратимое наступление. – А ну, выкладывай все как на духу!

– Граждане, – подал голос Леня, – вы свои интимные отношения можете потом выяснить, а сейчас нам бы с моим делом разобраться! Есть у вас эта карта или нет?

Ответ на этот вопрос Леня знал задолго до визита на улицу Пронина, поскольку многострадальная карта лежала у него в кармане. Требовалось только выяснить ее происхождение.

Прижатый – в буквальном смысле – к стенке муж все разъяснил.

Двадцатого февраля он отправился в магазин «Эль-Радио» за холодильником. Холодильник этот они с женой присмотрели заранее. Супруга, которая в тот день дежурила и не могла отлучиться со службы, вручила ему в точности требуемую сумму.

На пути к кассе его остановил старый знакомый по имени Кеша.

Этот Кеша занимался в магазине необременительным, но довольно прибыльным бизнесом.

Он давал напрокат свою дисконтную карту.

Карту он получил год назад, когда покупал для одного богатого заказчика дорогой комплект встраиваемой кухонной техники. С тех пор карта стала для него источником существования. Он временно передавал ее покупателю, и тому делали скидку, половину которой Кеша забирал себе.

– Так что это все Кеша, а скидку мы с ним честно поделили, – закончил пойманный с поличным муж.

– Срочно отдавай разницу, козел! – Жена замахнулась сапогом.

– Вы уж подождите, гражданка, с воспитательными мерами, – остановил ее Маркиз. – Сейчас я уйду, и тогда веселитесь по полной программе! Этот Кеша, – повернулся он к мужику, – из себя такой высокий и волосы светлые?

– Да нет же. – Мужик с опаской покосился на разъяренную жену. – Маленький он, ручки коротенькие. Одно только большое – это нос. А с волосами у него еще беднее, чем у меня. Совсем, считай, волос нет, как на коленке!

– Что ж, спасибо. – Леня мило улыбнулся хозяевам: – Благодарю за внимание – и приятного аппетита!

Его путь снова лежал в магазин «Эль-Радио».

Несколько раз Леня прошелся по длинным коридорам между стеллажами с бытовой техникой. Да, теперь он не сомневался, что в этом торговом зале можно заниматься легкой атлетикой. Скажем, бегом на разные дистанции, от спринтерской, из отдела в отдел, до марафонской – на склад или к кассе. Местами коробки с техникой стояли посреди проходов, а значит, и бег с препятствиями смотрелся бы здесь неплохо.

Продавцы, как и в прошлый раз, старательно избегали встреч с покупателями. Впрочем, сейчас Маркизу они были не нужны. Он внимательно высматривал маленького человека с лысой головой и большим носом.

Как известно, на ловца и зверь бежит. Через некоторое время из-за стеллажа с микроволновками вынырнул похожий на описание суетливый низкорослый мужичок. Правда, на голове у него красовалась потертая шапка устаревшего фасона «пирожок с повидлом», поэтому лысина была незаметна. Зато огромный багровый нос был виден издалека, как бортовые огни океанского лайнера. Еще одной характерной портретной чертой этого представителя человеческого рода были глаза, которые смотрели совершенно в разные стороны.

– Извиняюсь, – проговорил мужичок, глядя мимо Маркиза, – вы чего-нибудь надумали?

– Это вы мне? – поинтересовался Леня.

– Вам, вам! – подтвердил мужичок, пытаясь сконцентрировать взгляд на собеседнике. – Надумали чего-нибудь покупать?

– Вообще-то да, вот телевизор приглядел, – Леня показал на огромный жидкокристаллический аппарат. – А что, разве вы продавец?

– Да нет, не совсем. Скидку хотите?

– Скидку? – Маркиз сделал вид, что раздумывает. – А на каких условиях?