Четкие линии

Мы все получили проходные баллы по тем предметам, что выбрали, это позволило продолжить курс. Навалилось много уроков, заданий, еще больше теории, так что "Кружок выполняющих домашнее задание" одновременно пользовался популярностью и существовал почти автономно. На пятом курсе мы еще как-то его курировали, управляли совместно, сейчас на это не было времени. Пятый курс тоже готовился к экзаменам, Невилл помогал Луне, Джинни корпела над книгами, понукаемая Лаской. Так Рон сбрасывал нервное напряжение. Что конкретно произошло в Датском королевстве не выяснил, все никак не получалось собраться и поговорить по душам. Однако выглядел Ласка нервным, затюканным. Скорее всего, боится мамы Молли, с той станется примчаться в Хогвартс и устроить локальный конец света.

Однако пока что все спокойно, рыжая туча на горизонте не виднеется.

Остается вопрос с мангой.

Сам не заметил, как дошел до Комнаты. Поздоровался с портретами, погладил стенку первой приятельницы, на что та ответила ласковым, теплым ветерком, Елена проплыла сквозь меня, довольная.

— Здравствуй, жертва моего педагогического таланта, — протянул Слизерин, ощупывая взглядом с ног до головы. По телу прокатилась волна жара. Вот как это удается ехидному змею?

— Я покрашу целый свет в самый свой любимый цвет, — пропел в ответ, демонстрируя набор кисточек и красок, что выкладывал на стол. Перевод песни дал еще в самом начале.

Кандида фыркнула насмешливо, Пенелопа покачала головой, но недовольной не выглядела. Тяжела жизнь темного мага в противостоянии в масштабе 1 к 2.

— Я не знаю, что мне делать дальше, — признался, потер лицо руками, снимая усталость. — Нужно разобраться с крестражами до конца, намекнуть, где их искать, одновременно соблюдать прежнюю линию повествования, то есть Ласка и Дракон. И при этом каким-то образом не попасться, — устал, бесконечно устал от шпионской игры. Безусловно, это весело, но в небольших количествах, и когда на кону не стоит твоя собственная жизнь. Отдел Тайн с радостью запрет меня где-нибудь, если услышит вариацию Дамблдора про частицу Темного лорда во мне и мифическую связь. Никакие обследования в Мунго не помогут.

Хм, Дамблдор… Кажется, он знает о связи больше, чем говорит. Почему именно змеиный язык как свидетельство крестража? Со снами-то все как раз понятно, душа все равно единое целое, как бы ее не разделили. Специальные ритуалы запечатывают не только сам крестраж, но и изолируют частицы души внутри предмета от остальных, чтобы не влияли на жизнь основного куска.

— Меня тут сегодня спрашивали о змеином языке, — медленно, подобная мысль еще не приходила мне в голову. Одно лишь осознание пугало. — Директор сказал, что парселтанг — связь с Темный лордом, который владел им, как твой потомок, — взглянул на Слизерина. — Сам я им владеть не должен. Значит, если я говорю на нем и даже спускаюсь в Тайную комнату, крестраж все же во мне, просто его не обнаружили в Мунго?

— Даже если это так, переживать бессмысленно, — скрестила руки на груди Пенелопа. Леди Пуффендуй во всей своей деловитой красе. — Ты ничего не сможешь изменить, нужно принять и начинать действовать от существующего положения. Мы что-нибудь обязательно придумаем, не переживай, — теплая улыбка немного отогрела образовавшийся в горле лед.

Салазар вздохнул, привлекая внимание, потер переносицу и вновь обратил на нас пронзительный и какой-то усталый взгляд.

— Все знают, что я владел змеиным языком, но никто не задается вопросом, откуда я его получил. Как приобрел? Змеиный язык — фамильный талант Певереллов, от которых берет свое начало мой род. И род Поттеров в том числе. У вас он проявлялся, уверен, просто из-за амплуа светлого или нейтрального семейства Поттеры тщательно этот факт скрывали.

— Символ темного искусства, как же, — фыркнула Пенелопа. — Я бы с радостью приняла в ученичество змееуста, у меня в теплицах вечно эти твари грелись и гнезда на грядках вились.

Кто о чем, а Пуффендуй о растительности и любимом детище. Судя по хмыканью, ее подруга подумала так же.

— Кстати, почему Темный лорд называет себя твоим потомком, если ты детей не имел? И как быть с версией сгоревшей на кострах инквизиции семье? — давно волнующий вопрос. Когда-то и я считал, что Слизерин потерял свою семью из-за фанатиков, да и Кандида обмолвилась об этом. А тут…

Если бы портреты умели краснеть, Когтевран уже давно бы залилась краской.

Слизерин мягко усмехнулся.

— Правдива та история, которую я рассказал тебе: моя жена и ребенок умерли во время родов. Однако… все дело в том, что супруга в последнюю очередь думала о репутации своего нового семейства. Влюбленная в своего родственника, она частенько навещала его, оказывала знаки внимания, проводила с ним много времени. Общество магов консервативно, а еще — мало. Хотя она скрывалась, как умела, таланта ей не хватило. Ее возможный, — он с нажимом произнес это слово. Действительно, кто решится в глаза сказать могущественному темному магу всю нелицеприятную правду о его жене, — роман стал достоянием общественности. Разумеется, в глаза никто не говорил, подобные вещи в приличном обществе не обсуждались, но порицались со всей силой. После ее смерти, меньше всего на свете я хотел, чтобы полоскали мое имя и моего возможного наследника — даже если он на самом деле оказался бы не моим — а это неминуемо произошло. Поэтому очень кстати через пару месяцев фанатики схватили и сожгли семью моего дальнего родственника. Люди ненавидели и боялись того, что отличается от обыденной реальности, и всячески старались избавиться от этого. Ведьмы, маги, друиды — для них имело значение лишь обладание непонятным даром. Мои родственники подпали под удар. Бездетные, доживающие свой век волшебники. Их личности не имели значения, важна лишь фамилия — Слизерин. И она прозвучала. Стало известно, что волшебников было двое, один из них — беззащитная женщина, не входящая в род по крови. Остальное оказалось легко, сплетники сами нарастили слухи. Так моя жена с ребенком погибли на костре, став одними из многочисленных мучеников, а о таких плохо не говорят. Мне же оставалось только передать наследование побочной ветви и долго скорбеть по почившей супруге. Впоследствии, я так понимаю, это было приписано инквизиции, ведь никто не станет разбираться в столь далеком прошлом.

Жесткая усмешка, от которой по спине пробегает дрожь. Какова вероятность, что он сам подстроил гибель своих дальних родственников, отдал их в руки фанатиков, чтобы уберечь доброе имя семьи от сплетен и возможных проклятий? Большая, весьма большая вероятность. Это читалось в глазах, в ожесточившихся губах, в заледеневших чертах лица. Слизерин не скрывал от меня своей натуры, но раньше я не видел ее четкого проявления. Не получал такого ясного доказательства, что имею дело с тварью, готовой пойти на все ради собственного благополучия. И ради тех, кому отдал свое доверие. Доверие для слизеринцев больной вопрос. Они не умеют верить на слово, им нужно несколько раз доказывать свою открытость и честность. Имея дело с ними, ты можешь разбить руки в кровь о толстую стеклянную стену отчуждения. Но если они отдали тебе свое доверие, это величайшая награда. Они будут преданы всегда, пойдут рядом с тобой куда угодно. Потому что к тому времени ты уже сам последуешь за ними.

— Иди ко мне, — Салазар протянул руку.

Ему требовалось последнее подтверждение, что я его. Что приму все стороны его натуры и личности, не испугаюсь шагнуть в пламя.

И я с ужасом осознал, что не боюсь. Вот ни капельки. Смотрю в зеленые глаза, холодные, как изумруды, сияющие гранями льда, смотрю на протянутую аристократичную руку, и сердце бьется как сумасшедшее от переполняющей его любви и нежности. В этот момент я понял, что пойду за ним до конца. Если он убьет, у меня достанет духу прижаться к нему и дать обнять себя окровавленными руками, вдохнуть запах чужой смерти с длинных волос.

Это сумасшествие, я знаю. Но по-другому не могу действовать, Слизерин, как наркотик, въелся в мою кровь, в мою сущность. Как черемуха по весне, опьяняет одним лишь запахом. Хотя ему больше подходит холод зимы. Но все это не важно: зима, лето, осень, — пока есть он.

Встать с кресла легко, сделать шаг — еще легче. Руки сами ложатся на раму, вливают энергию. И уже через секунду меня прижимают к широкой груди, закованной в дорогую ткань рубашки. А сердце под кожей бьется быстро-быстро, безумно.

Грудь переполняется радостью, счастьем. Значит, тоже боялся потерять.

В поцелуе — признание, что звучит лучше слов. В нем моя радость. В нем мое доверие. В нем моя вечная весна.

Что я могу сказать? Поцелуи с Салазаром Слизерином оказывают благоприятное воздействие на мою мозговую деятельность. Как намекнуть, где искать следующий крестраж и при этом сохранить любовную линию? Нет ничего проще! Мои герои достаточно взрослые — им целых шестнадцать лет! — они готовы покорить весь мир, рискнуть всем ради расследования вкусной загадки. Даже нарушить некоторые правила. Так почему бы тайком, во время вылазки в Хогсмит, не отправиться на "Ночном рыцаре" по памятным для Темного лорда местам? Поедут Ласка, Дракон, Бобренок, а Гарри Поттер будет отвлекать внимание. Особенно одного подозрительно зыркающего на него преподавателя в черном.