Четвёртый К

– Мне кажется, - возразил Дэвид Джатни, - что он очень приятный и деликатный человек.

– Вы ему нравитесь, - заметила Розмари.
– Да, да он сам говорил мне это. Что вы очень похожи на вашу мать и держитесь совсем как она. Говорил, что вы по-настоящему искренний человек и не нахал, - после паузы она добавила.
– Я тоже вижу это. Вы себе не можете представить, какое унижение я пережила, когда вся эта дрянь вывалилась из сумочки. А потом я увидела, как вы все подбираете и ни разу не посмотрели на меня. Вы вели себя так мило.

Розмари перегнулась через столик и поцеловала его в щеку, при этом обдав его ароматом своего тела.

Потом она порывисто встала и ушла в комнату, он последовал за ней. Закрыв стеклянную дверь на террасу, Розмари заперла ее и сказала:

– Я позвоню насчет машины для вас.

Она подняла телефонную трубку, но, не став набирать номер, задержала трубку в руке и посмотрела на Дэвида Джатни. Он стоял не двигаясь и достаточно далеко, чтобы она не могла дотронуться до него.

– Дэвид, - произнесла она, - я хочу попросить вас кое о чем, что может показаться вам странным. Не останетесь ли вы со мной на ночь? Я чувствую себя отвратительно, и мне нужен кто-то рядом, но я прошу вас пообещать мне не требовать ничего. Можем мы поспать как друзья?

Джатни остолбенел. Он никогда и не мечтал, что такая роскошная женщина захочет кого-то вроде него. Такое везение ослепило его, однако Розмари резко сказала:

– Именно это я и имею в виду. Я просто хочу, чтобы приятный человек, вроде вас, побыл со мной сегодня ночью. Вы должны обещать не приставать ко мне, а если попытаетесь это сделать, то я очень рассержусь.

Это так смутило Джатни, что он улыбнулся и, словно ничего не понимая, промолвил:

– Я посижу на террасе или лягу на диване в гостиной.

– Нет, - возразила Розмари, - я хочу, чтобы кто-то обнимал меня и спал рядом. Я просто не желаю быть одна. Вы можете мне это обещать?

Дэвид Джатни услышал, как его голос произнес:

– Мне нечего надеть. В постели, я хочу сказать.

– Примите душ и спите голым, - распорядилась Розмари, - меня это не будет беспокоить.

Из гостиной в спальню вел коридорчик, из которого можно было попасть в запасную ванную комнату, и Розмари показала Дэвиду, где он может принять душ. Джатни помылся и почистил зубы с помощью носового платка. На двери висел халат с надписью "Беверли Хиллз отель". Он вошел в спальню и обнаружил, что Розмари все еще в своей ванной. Дэвид остановился в замешательстве, не желая раньше нее влезать в постель, которая уже была расстелена ночной горничной. Наконец, из ванной появилась Розмари в фланелевом ночном халатике, таком симпатичном и пестром, что она смотрелась, как куколка в игрушечном магазине.

– Залезайте, - скомандовала она.
– Вам нужен "Валиум" или снотворное?

Он понял, что она уже что-то приняла. Розмари присела на краешек постели, потом улеглась, и в конце концов, то же самое проделал и Джатни, не сняв халата. Они лежали рядом, и она выключила свет на своем ночном столике.

– Обнимите меня, - велела она, и они долго лежали, обнимая друг друга, потом она отодвинулась и отрывисто сказала.
– Приятных сновидений.

Дэвид Джатни лежал на спине и глядел в потолок. Он не сбросил с себя халат, так как не хотел, чтобы она считала, что он хочет лежать голым в ее постели. Он думал, стоит ли рассказывать Хокену об этом, когда они увидятся в следующий раз, но решил, что все будут смеяться, узнав, как он спал с такой прекрасной женщиной, и ничего между ними не произошло. А может Хок подумает, что Дэвид его обманывает. Он пожалел, что не принял снотворное, которое предлагала ему Розмари. Она уже спала, чуть посапывая.

Джатни решил вернуться в гостиную и вылез из постели. Розмари проснулась и сонным голосом попросила:

– Вы не могли бы принести мне стакан воды "Эвиан"?

Джатни прошел в гостиную и наполнил два стакана, бросив туда немного льда. Один стакан он выпил и вновь наполнил. Вернувшись в спальню, в проникающем из коридора свете, он увидел Розмари, сидящую в постели, плотно завернувшись в простыню. Он протянул ей стакан, она выпростала голую руку и взяла его. В темноте, прежде чем найти ее руку и вручить ей стакан, он коснулся ее тела и обнаружил, что она голая. Пока она пила, Дэвид скользнул в постель, позволив своему халату упасть на пол.

Он услышал, как она поставила стакан на ночной столик, и тогда протянул руку, коснувшись ее тела и ощутив голую спину и мягкие ягодицы. Розмари повернулась и очутилась в его объятиях, ее обнаженные груди прижались к его груди. Она обхватила его руками, и жар тел заставил их, целуясь, отбросить простыню. Поцелуй был очень долгим, ее язык ласкал его рот, он не мог больше сдерживать себя и оказался на ней, ее шелковистая мягкая рука направила его член вглубь своего тела. Они занимались любовью почти молча, словно за ними кто-то шпионил, пока их тела не выгнулись в полете к оргазму, и вот они уже лежали рядом. Потом она прошептала:

– А теперь будем спать.

Она нежно поцеловала его в уголок рта.

– Я хочу видеть тебя, - сказал он.

– Нет, - отозвалась она.

Дэвид потянулся и зажег свет на ее ночном столике, Розмари зажмурила глаза. Она была все так же красива, даже пресытившись своей страстью, лишенная всех косметических ухищрений, этого вечного оружия обольщения, и при невыгодном освещении.

Он предавался любви из физической потребности, это была естественная функция его тела. Ею же двигала потребность сердца и каких-то клеточек ее мозга. И теперь при свете единственной лампочки ее обнаженное тело не выглядело таким сильным. Груди оказались маленькими, с крошечными сосками, вся она стала выглядеть меньше ростом, ноги смотрелись не такими длинными, бедра не столь широкими, ляжки чуть худоватыми.

Она открыла глаза и он промолвил:

– Ты так прекрасна.

Он стал целовать ее груди, а она потянулась и выключила свет. После этого они вновь занялись любовью, пока не заснули.

Когда Джатни проснулся, ее в комнате не было. Одевшись, он глянул на часы, они показывали семь утра. Он обнаружил Розмари на террасе в красном спортивном костюме, на фоне которого ее волосы казались черными как уголь. Здесь же находился привезенный горничной столик на колесиках, на нем стояли серебряный кофейник, молочник и тарелки, покрытые металлическими крышками, сохраняющими еду горячей.

Розмари улыбнулась ему и сказала:

– Я заказала завтрак и на тебя. Я как раз собиралась тебя разбудить. Мне надо побегать, прежде чем отправиться на работу.

Он присел за столик, она налила ему кофе и сняла крышку с тарелки, на которой оказались яйца и тонко нарезанные фрукты. Выпив стакан апельсинового сока, она встала.

– Располагай своим временем, - произнесла она.
– И спасибо, что остался здесь на ночь.

Дэвиду Джатни хотелось позавтракать вместе с ней, убедиться, что он ей на самом деле нравится, поговорить, рассказать ей о своей жизни, заставить ее как-то заинтересоваться им. Но она уже завязала свои угольно-черные волосы и теперь зашнуровывала спортивные туфли. Потом она встала. Дэвид Джатни, с искаженным от обуревающих его чувств лицом, спросил:

– Когда я опять увижу тебя?

И сразу же, как только он произнес эти слова, понял, что совершил ужасную ошибку.

Розмари задержалась у двери.

– Я буду ужасно занята ближайшие несколько недель. Я должна съездить в Нью-Йорк. Когда вернусь, позвоню.

Номер его телефона она не спросила.

Потом ей пришла в голову новая мысль. Сняв телефонную трубку, она заказала машину, которая отвезет его в Санта-Монику.

– Ее запишут на мой счет, - сказала она.
– Тебе нужна мелочь, чтобы дать на чай шоферу?