Четвертый оруженосец

Все кругом оставалось спокойно, но эта местность настолько сильно пропахла бобрами, что Львиносвет не мог понять, где именно сейчас находятся эти грозные животные. Оставалось надеяться, что бобры мирно спят в своей неопрятной хатке.

— Ну вот, — прошептал Львиносвет, когда коты собрались вокруг него. — Я, Голубичка, Осока и Белогрудка перейдем на ту сторону ручья. А остальные останутся здесь.

Жабник коротко кивнул.

— Мы заберемся на плотину и попробуем вытащить бревна, — продолжал Львиносвет. — Если бобры попробуют нам помешать, мы сразимся с ними!

— Да! — прошипел Когтегрив, и его глаза полыхнули в лунном свете.

— Ладно, идем, — скомандовал Львиносвет и, спустившись в сухое русло, поднялся на другой берег ручья. Половина котов последовала за ним. Теперь, когда с ожиданием было покончено, Львиносвет больше не чувствовал тревоги. Твердая решимость уничтожила остатки сомнений. Этой ночью они освободят свою воду!

Как только они перебрались через ручей, Бело-грудка громко замяукала. С противоположного берега ей ответил Жабник.

— Пора! — кивнул Львиносвет.

Он первым взлетел вверх по склону и прыгнул на плотину. В какой-то миг он поскользнулся на мокром бревне и съехал вниз, едва не свалившись в пруд. Голубичка тоже соскользнула с дерева, но Львиносвет вовремя схватил ее зубами за шкирку и втащил обратно.

— Осторожнее, — прохрипел он, расставляя лапы, — Бревна очень скользкие.

И тут он заметил то, на что не обратил внимания раньше: бобры обглодали всю кору со стволов, так что голая древесина призрачно белела в темноте. Белогрудка осторожно ступала вдоль длинного бревна, ставя лапку за лапкой и глубоко впиваясь когтями в дерево, а Осока тщетно пыталась подпрыгнуть, уцепиться когтями за бревно и не рухнуть в воду вместе с ним.

Сердитые крики и ворчание, доносившиеся с другой стороны плотины, подсказали Львиносвету, что их товарищи столкнулись с такими же трудностями. Как же они смогут разрушить плотину, если у них не получается даже ходить по ней?

Отбросив сомнения, Львиносвет взялся за дело. Они с Голубичкой как раз пытались вытащить из плотины первое бревно, когда Львиносвет вдруг услышал громкий плеск и тяжелые шаги. Шерсть у него встала дыбом от страха, когда два бобра вынырнули из воды прямо перед ним. Их крохотные глазки и длинные зубы угрожающие сверкали в лунном свете.

— О, нет! — пролепетала Голубинка.

Львиносвет с грозным воплем бросился на ближайшего бобра и полоснул по боку. Однако его когти лишь беспомощно чиркнули по толстой шкуре зверя, оказавшейся жирной и скользкой, как глина. Обернувшись, Львиносвет увидел, что оба бобра наступают на Голубичку, которая держалась молодцом — когда один из бобров бросился на нее, маленькая ученица высоко подпрыгнула в воздух и, вскочив врагу на плечи, как следует прошлась ему когтями по ушам. Но бобер лишь мотнул головой, словно отгонял назойливую муху, и стряхнул с себя Голубичку, так что она тяжело рухнула на бревна.

Избавившись от помехи, бобры полезли на плотину, где их уже ждали Белогрудка и Осока. Обе кошки распушились и дугой выгнули спины, оглашая ночь громкими боевыми криками.

Убедившись, что Голубичка не пострадала при падении, Львиносвет снова бросился в бой. Быстро вскарабкавшись на вершину плотины, он увидел, как один из бобров оперся на передние лапы и изо всех сил ударил Осоку своим страшным хвостом. Щуплая воительница с испуганным криком полетела вниз, по пути врезавшись в Белогрудку, которая едва успела впиться когтями в бревно, чтобы не упасть следом за подругой.

Посмотрев вниз, Львиносвет увидел, что Осока лежит на сухом дне ручья. Воительница слабо шевелилась, из чего Львиносвет заключил, что она всего лишь оглушена падением, но у него не было времени спуститься и проверить. Бобры бросились в наступление, и Белогрудка в последний момент успела вспрыгнуть на бревно рядом с Львиносветом.

— Лисий помет, я вырвала коготь, — процедила она.

Один бобер куда-то пропал, зато другой встал на задние лапы и свирепо зашипел на котов. Когда он бросился вперед, Львиносвет прыгнул на врага с одной стороны, а Белогрудка с другой. Страшные длинные зубы клацнули в каком-нибудь кошачьем усе от уха Львиносвета, но Белогрудка успела отвесить бобру тяжелый удар по голове.

— Отлично! — прохрипел Львиносвет.

Краем глаза он заметил, что Голубичка со всех лап удирает от второго бобра, подпрыгивая и оступаясь на скользких бревнах, а тяжелый зверь неуклюже топает следом за ней. Львиносвет хотел броситься на помощь своей ученице, но тут второй бобер чуть не сбил его хвостом в озеро, ринувшись на Белогрудку.

— Помоги, Львиносвет! — завизжала воительница.

Она лежала на бревнах, а страшные изогнутые зубы уже тянулись к ее беззащитному горлу. Львиносвет бросился на врага и изо всех сил ударил его в бок. Ему показалось, будто он с размаху врезался в дерево, однако бобер все-таки на миг отвлекся от своей жертвы, и Белогрудка, вскочив с бревен, ударила его по уху.

«Это все бесполезно! — в отчаянии подумал Львиносвет. — Они гораздо сильнее нас. Но где же остальные?»

Отбежав подальше от бобра, Львиносвет снова вскарабкался на вершину плотины и посмотрел в Другую сторону. И тут у него оборвалось сердце. Четверо котов отважно сражались против двух бобров у подножия плотины возле пруда. На глазах у Львиносвета щуплая Лепестянка кубарем покатилась по земле и рухнула в воду. К счастью, Речная воительница отлично плавала и уверенно держалась в воде, однако ей никак не удавалось вскарабкаться по скользким бревнам обратно на плотину.

Жабник и Когтегрив сражались бок о бок с яростью целого патруля, но противостоявшие им бобры оказались еще крупнее и сильнее тех, с которыми пришлось столкнуться отряду Львиносвета.

«Мы не сможем выиграть эту битву!» — с тоской подумал Львиносвет, впервые почувствовав горечь поражения. Обернувшись, он увидел, что Белогруд-ка и Голубичка сидят у него за спиной. Вид у обеих кошек был испуганный, но решительный. Бобры с грозным шипением наступали на них.

— Отступаем! — прокричал Львиносвет. — Бегите на берег и забирайтесь на деревья! Я помогу тем, что внизу.

— Нет! — отчаянно завизжала Голубичка. — Мы тебя не бросим!

— Со мной ничего не случится, — отрезал Львиносвет и выразительно посмотрел на свою ученицу, надеясь, что она не забыла о его неуязвимости в бою. — Беги!

К счастью, Белогрудка оказалась гораздо покладистее Голубички. Резко повернувшись, она с силой пихнула маленькую ученицу к краю плотины. Обе кошки вихрем помчались к берегу, перепрыгивая через бревна, хотя Белогрудка сильно хромала на одну лапу. Осоки нигде не было видно, и Львиносвет решил, что она по-прежнему лежит оглушенная на дне ручья.