Четыре грани финала

— Вы действительно подготовились, — признал он, опёрся об подлокотники и встал, выпрямившись во весь огромный рост. — Придётся быть серьёзным.

Каменное плато треснуло, раскололось на части, и в образовавшихся трещинах шипучей газировкой вскипела лава. Языки танцующего пламени вырвались наружу, и ослабевший было от белой пелены огненный элементаль воспрял вновь; Дамблдор даже вынужден был отступить от волны жара, и казалось невозможным уследить за движениями его палочки.

Языки лавы лизнули и мою сферу, но теперь даже трещин не появилось. Танос тем временем держал правую руку на весу, заставляя Камни сверкать, и внимательно оглядывал нападающих.

— А, — он увидел меня и улыбнулся. — Тебя привели забрать мою силу, девочка. Ты настолько доверилась им, что убедила саму себя в успехе?

Я не стала отвечать, я даже не стала на него смотреть. Он точно попытается пробиться ко мне, подчинить и захватить. Или просто убить.

— Это ведь невежливо, не отвечать на прямой вопрос, девочка, — Камни вновь сверкнули на его руке, но вновь не принесли результата — и Танос рассердился.

Земляной элементаль, до сих пор лишь бессильно отмахивающийся от расстреливающего его Дэдпула, внезапно загорелся — и его удар пустил пылающую волну, от которой наёмник ушёл лишь телепортом. От воздушного поползла пелена кисло-желтого газа, а пар водяного почернел и зашевелился грозным чудовищем.

Камень под нами продолжал трескаться, лава охватила сферу, и Мордевольт взмахом палочки переместил меня в сторону. Танос опять применил Камни, но безрезультатно — и повернулся к Нагато с Акселератором.

— Кажется, мне придётся сначала заняться вами, — он всё равно выдерживал уверенный в себе тон. — Ведь если вы меня одолеете, то будете руководить новым миром, приказывать бедной девочке, куда и как направлять силу Камней. Подвергнете её и Вселенную точно такому же насилию.

Ответа не последовало, только Акселератор скривился — и то, похоже, скорее от напряжения. По его бледному лицу уже струился пот, алые глаза больше обычного светились в отблесках языков лавы.

Нагато же ни капли не изменилась.

— Но думаете ли вы, что сможете контролировать девочку? — Танос и не ожидал ответа. — Что сможете приказывать ей? Вы не смогли проконтролировать Харухи Судзумию, не знающую о своих силах и неспособную управлять ими. Как вы надеесь управиться с той, что не блуждает во тьме невежества?

На что он вообще рассчитывает? Что Нагато с Акселератором согласятся, или что он сможет сыграть на их чувствах? Ни на их, ни на чьих-то ещё. Даже я не собираюсь поддаваться своему убийце.

— Ответ прост — никак. И ваш конфликт точно так же неизбежен. Если вы победите меня, то ничто не закончится, — Танос даже улыбнулся. — Ты ведь тоже понимаешь это, девочка? Ты ведь понимаешь, что они уже уготовили тебе участь механизма, не имеющего права на собственное мнение?

И пускай. Я с самого начала была таким механизмом. Наверняка рано или поздно просто исчезну. Просто стану никем. Просто…

Космос изверг метеориты — огромные огненные шары, рванувшие к собравшейся компании. Алистер как-то лениво поднял руку, и шары ещё в полете раздробились на множество неопасных искр, а лаву сковала необычайная стужа, превращая даже отдельные всплески в выставку ледяных скульптур.

Элементали продолжали сражаться, осыпая нас буйством стихий, но отступали под градом заклятий магов и пуль Дэдпула. Теневые силуэты вновь подтянулись, теперь извергая из себя сгустки тьмы. Взвыл ветер, мигом растрепавший волосы всем вокруг.

И всё это в абсолютной тишине. Вой элементалей, выстрелы, заклинания, перемалывающий грохот лавы — всё это словно выключилось нажатием кнопки. Мир лишился звука.

Нагато что-то сказала, я отчётливо увидела, как шевельнулись губы — но ничего не услышала. Она пристально уставилась на меня, и голову словно сдавило обручем, но и только.

Танос вырубил звук? Лужж и Мордевольт слегка нервно затрясли палочками, лихорадочно что-то проговаривая, но заклинания перестали вылетать. Дамблдору и Алистеру это пока не мешало, да и Дэдпул с Ицки продолжали сражение.

— Ты говоришь, что я убил тебя в прошлой петле, — я аж вздрогнула, когда слова Таноса взорвали абсолютную тишину. — И я не отрицаю, что я мог это сделать, и мог обманывать тебя всё время до этого. Но я прошу тебя отстраниться от личных суждений, и подумать. Подумать, нужна ли тебе такая сила?

Он стоял, уже повернувшись ко мне, и белые пятна начали появляться вокруг, словно поглощая пространство.

— Я знаю, что ты не хочешь такой силы. Ты вообще не хочешь силы, но она нужна тебе для достижения спокойной жизни. Однако тебя заставят принять её, заставят получить Перчатку Бесконечности и прикованные к ней цепи. Заставят служить миру и делать его лучше. Но это путь в никуда.

Танос поднял руку и продемонстрировал мне Перчатку. Сейчас ни один Камень не горел на ней.

— Меня называют безумным титаном, девочка. И знаешь за что? За то, что я не хочу служить миру. Я не хочу делать его раем для всех и каждого, потому что даже с силой Камней Бесконечности ты не сможешь создать рай для всех и каждого. Только если ты уберёшь у людей желания, страсти, эмоции, стремление двигаться вперёд — но разве этого ты хочешь? Нет. И я не хочу этого. Поэтому я не создаю рай для всех, о нет. Я создаю рай для себя.

Белые пятна расползались всё далее, постепенно закрашивая и черноту космоса, и буйство красок сражения. Ицки уже скрылся за ними, как и Акселератор, ко всем остальным тоже тянулась белизна, и они почему-то не видели и не реагировали, хотя я жестикулировала, пыталась указать им…

— Я создам рай для себя, — Танос равнодушно следил за моими усилиями. — Потому что так поступают все. Все просто берут и вводят новое, создавая рай для себя. Никто не ходил и не спрашивал людей, нужны ли им автомобили, компьютеры, парики, демократическая система и тако. Всё это просто делали, создавая свой рай, и принуждали людей жить в этом раю — так, что те сами не понимали этого принуждения. Я создам свой рай — и все будут вынуждены жить в нём, пока не согласятся, что и для них это рай. И я не обращу внимания на тех, кого предстоит уничтожить, ведь в моём раю для них всё равно не будет места. — Он вновь улыбнулся, когда белизна скрыла весь мир и оставила лишь нас двоих да ещё держащуюся вокруг меня фиолетовую сферу. — С тобой будет то же самое, девочка. Ты тоже захочешь свой собственный рай, когда получишь Перчатку, и тоже изменишь мир под себя, уничтожая тех, кто окажется против. Уничтожая их всех, — Танос развёл руками, показывая на скрывшихся в белизне. — Потому что они тебе не нравятся, и ты не хочешь идти с ними в одну ногу.

Он улыбался. Широко улыбался, глядя прямо на меня. Я закрыла глаза и сглотнула, понимая, что вновь оказалась наедине со смертью.

И что, скорее всего, всё опять окончится моим перерождением. С каждым разом всё быстрее.

Но знаете, даже если это игра…

— Кто сказал, что они мне не нравятся?

Улыбка Таноса осталась, но сам он слегка наклонился ко мне, словно удивляясь неожиданному отпору. Я же постаралась смотреть в глаза безумного титана со всем собранным бесстрашием.

Мне он звук не выключил. Вот и хорошо.

— Они мне не чужие люди, — даже сделала шаг вперёд, насколько позволила сфера. — Я знаю их истории и их персонажей. А чего не знаю — ещё узнаю и смогу узнать. Когда они говорят, что хотят победы добра и хотят счастья для всего мира, я им верю. И я помогу им достигнуть этого, потому что даже если я созданная чужой силой кукла, то они… они тоже. И мы теперь живём в этом мире, и мы сможем сделать его лучше.

Танос внимательно слушал, даже Камни не светились. Других звуков не появлялось, и никто нам не мешал.