Четыре птицы

Усилилось земное притяженье

Усилилось земное притяженье,

И с каждым днем оно чуть-чуть сильней.

Мне всё труднее по земле движенье,

Нас точно что-то связывает с ней.

У этой связи будет продолженье,

Меня согнёт дугой теченье дней,

И лягу, наконец, в изнеможенье,

Став шорохом внутри земли моей.

Я погружусь в неё, и буду слушать,

Других людей усталые шаги,

И будут звуки становиться глуше

Во тьме сырой, где не видать ни зги.

Но я не умер, я ещё живой,

Я просто становлюсь самой землёй.

Я сегодня напьюсь

Я сегодня напьюсь, да, сегодня напьюсь непременно я,

Припасён у меня обжигающий нёбо коньяк,

Наплевать, что ко мне равнодушна Вселенная,

На закуску найдётся какой-нибудь вкусный пустяк.

Я сегодня напьюсь, стану Пушкиным, Гоголем,

Стану Наполеоном, в конце-то концов,

Приосанюсь, пройдусь, хоть не щёголем – гоголем.

Тёплым ветром величья согрею лицо.

Пусть карманы пусты, и мечты не сбываются,

На мгновенье забуду, что нелюбим.

Буду плакать потом, и потом буду каяться

Над разрушенным миром моим.

Земля

Не земля, и не твердь, не поверхность, а нечто такое,

По чему так приятно босыми ногами ступать,

Как по тёплой ладони, что бережно держит живое,

Создавая опору, давая возможность взлетать.

В ожерелье озер, и под тонкой фатой океана,

Это нечто живёт, и подзёмною мощью бурлит,

Дышит взмахами ветра, и в кольца свивает туманы,

Одаряет едой, и сокровища в недрах хранит.

В ледяной пустоте, этот брошенный теннисный мячик,

Вслед за крохотным солнцем, стремится в объятия тьмы,

Кто укроет её, кто в карман, словно камешек спрячет?

Кто спасёт от беды,

это – мы,

это – мы!

Хорошая жизнь

Изморозь с утра на чёрных ветках,

И уже растаял первый снег.

В тёплых куртках школьницы-нимфетки,

Аппетитно пахнет чебурек.

В городском пруду теснятся утки

В незамёрзшей за ночь полынье,

И свободы краткие минутки

До работы остаются мне.

Говорить, что осень – увядание,

Это же «литературный штамп».

Зажигают офисные здания

Свет дневных неутомимых ламп.

Как громадный зверь шумит столица,

И судьбу надёжный держит шов.

Многое со мной ещё случиться.

День настал. И это хорошо.

Снег слепой

Снег слепой ощупывает лица.

Я как будто бы попал в свой сон.

Сон, который продолжает длиться,

Бешеным будильником взведён.

Как снаряд, осыпав штукатурку,

Зазвенит он, разорвав виски —

Шахматную битую фигурку

В стороне положат от доски.

Принесут носилки санитары,

И начнётся вечный мой ночлег.

Кто-то скажет: «Ведь ещё не старый…»

И кому-то будет сниться снег.

Гамаюн

Апрельская депрессия

Тосклив апрель, и на меня глядят,

Как лампочки на веточках безлистных,

Серебряные шарики

дождя

Повсюду на серёжках водянистых.

Приснилось мне – надежда умерла,

Всё кажется теперь ненастоящим,

И снова неотложные дела,

Откладываю в безнадёжный ящик.

На всём лежит бессмысленности тень,

Весенние не вдохновляют птицы,

И сумраком окутывает лень.

Ну, почему хорошее не снится!

Весенний призыв

Наступила весна. У меня под окном

По утрам новобранцы проходят.

Облака на небесной свободе

Поднялись одиноким крестом.

Песни женщин с охрипшим баяном,

И всё кажется, будто опять

В ритуале привычном и странном

Эти дети идут умирать.

Утро, и… даже весело им:

Детство кончилось – взрослые мы.

И качаясь, смеются друзьям и родным

Пьяным смехом в предчувствии тьмы.

Простота

Вот простота, обернутая сложностью,

Философ с гаджетом – профессор мата.

Игрушка превосходит по возможностям

Оружие вчерашнего солдата.

Здесь по шпаргалке учат быть любимым,

Здесь золотые листья – жёлто-серы,

Здесь обращение к истокам чистой веры,

От мракобесия неотличимо.

Здесь понимаешь ценность всепрощения,

Когда закат окрашивает мир.

Хотя, возможно, жизнь – лишь сообщение

В неспешной переписке чёрных дыр.

Оттепель в январе

Стучится ветер за окошком,

Уютный нагоняя сон,

И трется тополь, словно кошка,

Щекой шершавой о балкон.

Перемешав порядок года

В причудливом календаре,

Раздражена людьми природа,

Капель приносит в январе.

Слипаются устало веки,

Журчит январская вода —

Кто нам сказал, что мы навеки,

Что в мир пришли мы навсегда!

10 . 01.05

Падение кометы

Пылинки не останется на сцене,

Которую покинуть решено.

Не только мы, но всё, что мы так ценим,

В одно мгновенье будет сметено,

Но если вдруг судьба сыграет шутку…

Остаться жить, когда весь мир умрёт,

Или спасти его, погибнув жутко:

Что сердце человека предпочтёт?

Что перевесит: ненависть и злоба,

Тупая алчность бешеных свиней,

Иль шорох листьев осени особый,

И мокрый снег над головой твоей?

Актёр

Этот белый паяц – он и царь, и царица.

Совместив всех актёров в себе,

Представляет на сцене трагедию в лицах

О великой и страшной судьбе.

И искусственным солнцем пылают софиты,

Освещая тяжёлые дни,

Где поля сожжены, и герои убиты,

И блуждают по храмам огни.

Где иссякли фонтаны, сады в запустенье,

И костры из разорванных книг.

Человечину жрёт ненасытное мщенье,

И разлуку таит каждый миг.

Он играет, как бог торжества и печали,

Он выходит в конце на поклон.

На поклон, где нет зрителей в зале.

Между креслами пол запылён.