Четыре сестры
Шрифт:
Вдобавок поднималась буря, ветер крепчал с каждой секундой, дождь хлестал по стеклам с одной стороны, а с другой по ним стекали теплые ручейки пара, поднимавшегося от бульона для кускуса.
– Кончай ворчать, Беттина, бога ради, – простонала Шарли.
– У нее эти дела, – сказала Энид. – Каждый месяц одно и то же.
– Это даже не правда! У меня их нет! Врушка. И воровка к тому же.
– Сама ты врушка! Откуда я знаю, как твой мобильник оказался под корзинкой Ингрид и Роберто?
– Это ты его туда засунула!
– Кстати, – прозвучал голос Женевьевы из кресла (специально передвинутого в кухню, чтобы наблюдать, как Базиль
Никто, конечно, не ответил.
– Я к тому спросила, чтобы больше не покупали модель с крылышками. Я не люблю с крылышками.
– Я тоже, – отозвалась Беттина. – Они липнут к волоскам, и больно отдирать.
Вспомнив о присутствии Базиля, она покосилась на него… Он с равнодушным видом аккуратно перемешивал мяту с кориандром. Беттина прыснула, Женевьева тоже, а Шарли улыбнулась.
– А что такое месячные? – сочла уместным поинтересоваться Энид.
– Окончание женского менструального цикла, – ответил доктор Базиль, любовно присыпая бульон щепоткой тмина. – Неоплодотворенная яйцеклетка и эндометриальный слой выводятся наружу.
– Это больно? – спросила Энид.
Базиль попробовал бульон, кускус, снова бульон и цокнул языком.
– Чаще всего нет. Этот бульон – просто амброзия… Но бывает.
– А дети?
– Что – дети?
– Как получаются де…?
Шарли открыла было рот, чтобы оборвать ее. И именно в этот миг мощный порыв ветра сотряс дом и призрак запел свою серенаду.
Все разом замолчали. Пять запрокинутых лиц, десять настороженных ушей. Жалоба лилась из недр старого дома, на высокой ноте, горькая, трагическая.
ООООоооооохххххоооооОООО…
Шарли и Беттина вцепились в Базиля, Энид – в Женевьеву, Женевьева – в кошек.
– Oh my God, – всхлипнула Беттина, как тинейджер из фильма ужасов, но на сей раз на самом деле в ужасе.
В дверном проеме показалось бледное личико Коломбы: оторопь, испуг и расплетенная коса.
– Это?.. – начала она.
ООООоооооохххххоооооОООО…
Пение проникало в самое нутро, терзало сердце и желудок, упрашивало, умоляло, почему оооо даааа почемууу такая бооооль?..
Невыносимо.
Энид привиделась Гийеметта Обержонуа в пламени горящего балдахина. Она схватилась за живот… Неужели… это звучат струны арфы?
Все оцепенели.
Первой опомнилась Беттина. Она кинулась к стереоустановке и вставила наугад первый попавшийся диск.
Музыка грянула как выстрел. Заглушив бурю, дождь, ветер и, главное, стоны и жалобы дома.
Они были застигнуты врасплох. Оглушены. Но с каким же облегчением все вздохнули! От бури остался лишь рокот подземной лавины. Что же до призрака… Он сделал то, что должен был: пффф – исчез!
Звучала только музыка к «Девушкам из Рошфора» [10] .
Эх, морячки-весельчаки!С ними точно не сдохнешь с тоски.Из них не выйдет хороших мужей,Зато любовников нет горячей.Любовники ли, мужья иль друзья —Одна с морячками беда:Они далеко всегда… [11]10
«Девушки
из Рошфора» – мюзикл Жака Деми на музыку Мишеля Леграна с Катрин Денев и ее сестрой Франсуазой Дорлеак в главных ролях (1967).11
Перевод Дмитрия Савосина.
Беттина закружилась в неистовом танце. Базиль отвлекся от кускуса, чтобы обнять Шарли.
Хочешь, убью тебяИли сама умру любя?Вскоре все уже прыгали, скакали, сучили ногами и распевали во все горло:
Все в тебе нравится мне —Губы, руки, нос.Будь ты еще и голубоглаз,Я б умерла любя…– Стоооп! Телефон!
Энид заткнула «Девушек» на полуслове. Базиль променял Шарли на котелок с бульоном. Беттина сняла трубку.
– Привет! Я не вовремя? Коломба здесь? Я нашел ее кольцо у себя в рюкзаке. Оно, наверно, упало туда в кафе…
Беттина повернулась к Коломбе:
– Кловис нашел твое кольцо.
Энид, стоявшая рядом с Коломбой, увидела, как та захлопала ресницами, словно не верила своим ушам.
– Кловис? – повторила она. – Мое кольцо?
Она слегка порозовела, потом немного побледнела. Под звуки призрачной арфы Коломба показалась им еще более эфирной, чем обычно.
– Нет. Нельзя посылать ей это по электронной почте. Она догадается, что оно от нас.
Беттина наклонилась.
– Чтобы она не догадалась, лучше всего написать ей на адрес ее родителей. Она заходит забирать почту в их отсутствие.
– А их адрес у тебя есть?
Беттина показала бумажный квадратик бирюзового цвета.
– Переписала из записной книжки Шарли.
Кловис поморщился. Беотэги молчала. Дениза пригубила розовый лимонад. Они сидели в «Ангеле Эртбиза», урок информатики отменили из-за гриппа («нервного срыва», перевели ученики) месье Экономидеса.
– Это глупая шутка, – сказал наконец Кловис, – и не смешная.
– И… злая, – осмелилась добавить Беотэги.
Беттина рассмеялась, помахивая бумажкой как веером.
– Вы слишком серьезны! Бросьте, это же просто шутка.
– Нет ничего серьезнее шутки, – сказал кто-то рядом. – У вас вид заговорщиков.
Это был Хуан с фисташковыми макаруни для Денизы. Беттина метнула на него взгляд. В кои-то веки он с ними заговорил! И вздумал читать нотации.
Он поставил тарелку с макаруни и поспешно отошел, всем видом давая понять, что не хочет мешать. Беттина посмотрела на друзей.
– Отлично. Я сама напишу это письмо.
– Ладно, ладно, хорошо. Я с тобой, – сказала Дениза. – А ты, Бео?
– Не знаю, – помолчав, вздохнула Беотэги.
Вернулся Хуан с молочным коктейлем для Кловиса. Он наклонился к столику.
– Кстати, – обратился он к Кловису, – ты не забыл ей вернуть?
Кловис залился краской. Девочки явно не знали, о чем идет речь, и Хуан им объяснил:
– Ваша подруга, та, что с длинной косой…
– Коломба, – сухо отрезала Беттина. – Она не наша подруга.