Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Четырнадцатая дочь
Шрифт:

Очистив нижнюю часть рамы, Таня огляделась, подобрала с пола серебряные ложки. Не монеты, конечно, но серебро, оно и в Анадее серебро, так что могут пригодиться как средство обмена. Мало ли что… Собственно, именно с этой целью она и потребовала их у Таркифа. Ну еще и для придания достоверности истории про снадобье.

Ложки легли в наволочку к соли, потом Таня запихала туда же белое покрывало и флиг.

На секунду она задержалась у пустого оконного проема, глянула во тьму комнаты ищущим нервным взглядом. Нет ли тут чего-нибудь еще, что пригодится потом?

Вроде

взято все что можно.

Она завязала концы наволочки узлом, повесила получившуюся торбу на плечо, освободив себе руки, и полезла в окно. Села в оконном проеме, свесила оцарапанные стеклянной крошкой ноги на улицу.

В лицо пахнул ночной ветер, сырой, прохладный, но не ледяной, как в Фенрихте, – Аретц все-таки был южным городом, и месяц оринь здесь был теплее, чем в Керсе.

Она извернулась, оперлась на край проема животом и скользнула вниз, цепляясь пальцами за подоконник, за более-менее чистый от стекла кусок рамы. Отцепила руки, схватилась за край каменной кладки в оконной нише, на мгновенье повисла. Потом ее ноги в тонких балетках нащупали полотняный навес у стены… и Таня разжала порезанные пальцы.

По наклонному навесу из прочной ткани она съехала, пересчитав при этом всем телом поперечины, державшие полотно. Флиг вывалился из наволочки и заскользил по навесу вслед за ней.

Когда ноги уже бултыхались в воздухе, Таня судорожно схватилась руками за последнюю поперечину, тормозя. Застыла, лежа животом на навесе, размахивая в воздухе ногами. Флиг застрял чуть выше. Таня осторожно похлопала рукой по полотну, побуждая древко сползти к ней. Факел нехотя дернулся, и она сумела дотянуться до него кончиками пальцев. Сунула обратно в торбу.

И огляделась.

Второй этаж дома нависал над ней темной громадой. Его прорезали пять окон: то, из которого Таня сбежала, было на самом краю. Остальные четыре глядели затененными, слюдянисто поблескивающими щелями, без единого лучика света.

Полотняный навес был пуст и чист. Значит, ложки и сверток с солью остались в торбе.

Таня оттолкнулась от поперечины и спрыгнула. Свечная улица лежала перед ней, залитая светом ярких злых звезд. Безлюдная мостовая убегала лентой в обе стороны. Террасы вокруг домов, прячущиеся под навесами, пугали черными тенями.

Таня поправила торбу на плече скрюченными, болезненными пальцами, на которых кровь и яичная жижа запеклись коркой, стягивая разрезанную кожу. Снова подоткнула в вырез платья вылезшие оттуда края юбок и побежала направо.

Шелковые балетки ног не защищали. Камни в мостовой отдавались болью в ступнях. Она все равно бежала, стараясь держаться края улицы, но не сбавляя скорости. Хотя дыхание рвалось из груди уже со свистом. Улица была безлюдна, тиха; у нее даже мелькнула мысль: неужто она и впрямь вырвется из плена вот так просто, без осложнений?

И сглазила. Тот самый дом был еще одной тенью, которая возвышалась над улицей, в ряду прочих теней. Тане до него оставалось шагов сорок-пятьдесят, когда неожиданно раздался грохот, словно в чью-то дверь молотили кулаками. Раздался вопль:

– Открывайте! Лига борцов с котами-вредителями!

Она рванулась под прикрытие террасы

ближайшего дома. Присела, слилась с каменным столбиком, который поддерживал поперечину с навесом. И вовремя – дорогу впереди исполосовали лучи света, упавшие из окон второго этажа. Испуганный голос сказал что-то невнятное, приглушенное дверью. Снова загрохотало, бодренько так, с ритмом. У Тани появилось подозрение, что впереди высаживали бревном дверь.

Совсем близко что-то скрипнуло, она прижалась к столбику, тряхнула распущенными волосами, чтобы те упали на лицо. Как хорошо, что она шатенка – блондинки отсвечивают в темноте.

Дверь дома, под навесом которого она пряталась, отворилась. Блеклая тень, чуть более светлая, прокралась от выхода к краю террасы, осторожно высунулась – и Таня разглядела мужской профиль.

В доме впереди что-то обрушилось, закричали уже два голоса, мужской и детский. Тень рядом с Таней убралась назад, тихонечко скрипнув дверью.

Ей нужно было просто дождаться, пока там, впереди, все не закончится. А потом продолжить свой путь. Подождать и все…

Таня страдальчески вздохнула, прикусила губу. Встала, выпрямляясь. Если подойти поближе и вблизи посмотреть, что там происходит, это ведь никому не повредит, так?

В доме все стихло. Откуда-то с улицы, с той стороны, откуда она прибежала, доносился скрип. Словно по мостовой ехала повозка на колесном ходу. Таня вытащила флиг, неумело перехватила его за древко как дубинку. И осторожно двинулась через террасы, огороженные низкими, ей по колено, бортиками.

Легкие отсветы, падавшие от освещенного дома, расцветили серовато-желтыми тенями оградки, столы и скамейки, прятавшиеся под навесами. Два раза Таня натыкалась на мебель. Подозрения насчет повозки подтвердились: та проехала мимо, вынудив Таню замереть. А также сморщиться от сладковатого зловония. Она спряталась за одним из столбиков, из темноты смотрела, как въезжает в квадрат света громадная клетка. Сзади, толкая ее, шли два молодчика в длинных плащах. Переднюю часть клетки украшали трупики кошек…

– А вот и кот! – послышалось из дома.

В ответ раздались громкие голоса – мужской и женский. Взрослые уверяли, что это не их кошка, просили пощадить. А потом начали плакать дети.

Дома по обе стороны улицы оставались неправдоподобно тихими. Таня сильно, до крови, прикусила губу.

Если она полезет в эту передрягу, ее побег закончится здесь. Синяя Сила, поселившаяся в Танином теле, за каждое свое проявление неукоснительно брала плату: ее беспамятство и последующее бессилие. И что там будет потом, неизвестно…

Из дома вышли трое парней. Передний торжественно нес небольшую клетку, в которой жалобно мяукал бело-серый комочек. За ними вслед, плача, спотыкаясь и цепляясь друг за друга, выбралась семья. Сзади шагали еще два мужика, невысоких, но чрезмерно и неприятно плечистых.

Что-то Таню сомнения брали, что животное и впрямь жило там, где его нашли. Ну кто в здравом уме рискнет держать в доме кошку, когда по улицам бродят идейные борцы с котофеями! Стало быть, подстава. Принесли с собой и вытащили из-под полы в нужный момент…

Поделиться с друзьями: