Четырнадцатая дочь

Предрассветная болезненная желтизна неба выцвела. В небосвод, как в гигантское блюдо, кто-то опрокинул, предварительно перевернув, семь Бездн и семь Садов. Ясно и четко видимых. Как куски громадного пирога, расходились от центра – а центром стала крона храмового дерева – стесанные сверху исполинские горные кряжи, свисающие вниз сталактитами. На плоских треугольных вершинах, уходящих за пределы горизонта, в бесконечность, курчавились коричнево-алые Сады, зависнув над городскими крышами. А между Садов темными треугольниками вклинивались Бездны. Тоже поросшие кое-какой растительностью, судя по скупым мазкам красных и бордовых тонов.

Рут перевел взгляд на людей за стеной, застыл выжидая. Камней уже никто не бросал – они тоже потрясенно таращились на небо.

От толпы адельбергцев перед храмом отделилась крохотная лиловая искра. Несколько голосов яростно и громко закричали на языке, которого Рут не знал. И тут же вслед за первой искрой от толпы рванулся вверх целый дождь из сияющих лиловых капель.

Рванулся, пролившись в одну из Бездн, возносясь с земли. Души адельбергцев возвращались домой, к Рьягу Ненасытному. Люди в толпе падали как подкошенные. Дождь полностью выкосил человеческие ряды перед храмом.

И сразу же лиловые ливни поднялись из-за стены домов по ту сторону пустыря, расходясь кольцом по столице. Светящийся дождь орошал уже все небеса. Души возвращались в места, им предназначенные, кто в Сад, а кто в Бездну.

Он не знал, сколько это продолжалось; нескончаемые потоки лилового света, уносящиеся вверх, завораживали и меняли ощущение времени. Твердь, нависшая над головой, казалась более живой и реальной, чем серые силуэты домов, застывшие по ту сторону пустыря, чем люди храма, замершие внизу с поднятыми лицами. У Рута даже мелькнуло ощущение, что это он повис вверх ногами над чьим-то миром, разглядывая и рискуя вот-вот в него сорваться.

А потом все кончилось, резко и внезапно. Последние капли втянулись в Сады и Бездны, бордовые деревья на вершинах и серые камни в глубинах вдруг налились яркостью, плеснули смесью густых цветов – и все исчезло, сменившись молниеносно, словно по чьей-то невидимой отмашке, яркой желтизной утреннего неба.

С городских крыш напротив храма сорвались птицы. Пригоршнями черных меток метнулись через пустырь, закружились вокруг храмового дерева, громко перекрикиваясь.

Люди, приведенные к храму адельбергцами, по одному поднимались с земли. Большая часть, оглядевшись, спешно уходила через развороченный пустырь к домам, сгорбившись и втянув голову в плечи. Двое или трое детей плакали, ковыляя вслед за взрослыми.

Но кое-кто разворачивался к замурованному входу храма. Под стеной, на которой сидел Рут, уже собралась молчаливая толпа. Люди стояли, склонив головы, лишь некоторые глядели в сторону валявшихся на земле стражников, убитых Рутом и Тарланями.

Набежавшие служки кинулись разбирать преграду, закрывавшую храмовый вход. Рут спрыгнул со своего насеста, скатился по груде валунов, выпрямился.

Служительница Алора шагала к нему по помосту. Сбоку к ней подбежала старая женщина, которую Рут видел в начале этой ночи в подземельях храма. Передала что-то на ходу.

Главная служительница, подойдя, протянула ему небольшую книжечку в кожаном переплете.

– Вот обещанное вам за помощь. Вы даже не представляете, как много вы для нас сделали и как мы благодарны. Да пошлют боги все блага и долгих лет правления вашей милости.

– Благодарю, почтеннейшая, – с неловкостью произнес Рут. Поклонился.

Женщина устало заметила:

– Учитесь принимать чужую благодарность, наследник Рут. Я предвижу, что в будущем это вам может понадобиться. Знаете, некоторые особенности характера так легко прочитываются… Может, вы желаете что-нибудь еще?

Тарлани стояли тесной кучкой неподалеку. Всем своим видом и взглядами выражая, что им тоже следует получить свой кусок от благ и благодарностей.

Рут перевел взгляд на служительницу. Честно признался:

– Да. Скажите, что вам открыли люди, которых адельбергцы убили в Майлоке? Те, что лежали у вас в подземелье?

– Ничего особенного. – Его собеседница устало зажмурилась, потерла пальцами брови и лоб. – Бедняги опознали своих палачей, точнее, тех, в кого вошли адельбергцы. Один торговец из южного квартала, двое его сыновей и три прислужника. Больше ничего толкового убитые не сообщили, им было как-то не до подробностей, пока их убивали.

– Как имя торговца, почтеннейшая? – Арлена возникла рядом, торопливо присела в неглубоком реверансе. – И нам очень хотелось бы узнать, где он жил. Видите ли, наследник Рут кое-что обещал Тарланьскому дому в благодарность за помощь. Но, увы, обещания его милости так и остались обещаниями, что нас печалит сверх всякой меры. Речь, как вы понимаете, о некоем предмете…

Служительница Алора кинула на Арлену оценивающий взгляд. Сухо сказала:

– Обещания наследника Керсы будут выполнены. Вас прямо сейчас проводят к дому означенного торговца. – И добавила еще более суровым тоном: – Можете также навестить Вирень с Мадеском. Бумагу к тамошним служителям, чтобы они оказали вам всяческое содействие в поисках неких предметов, вам выдадут.

Женщина в храмовом плаще обернулась к главам домов, успевшим подойти и встать у нее за спиной тесной группой. Те склонили головы, соглашаясь. Правда, не слишком дружно.

– Предметы, составляющие суть обещаний наследника Рута, слишком опасны, – продолжала она. – Пусть их забирает Тарланьский дом, освободив тем самым Элимор от дара проклятого демона. Но… вы позволите дать вам совет? Из благодарности.

На лицах глав домов медленно проявлялось осмысление. Благородная Арлена кивнула, сумев на этот раз обойтись без снисходительности.

– Не мстите Совету магов. Забудьте мечту об Алом замке, не пытайтесь вернуть себе Источник Сил. Оставьте эрронских магов посланнику, который должен прийти. Поверьте, ваше керсийское изгнание – это еще не самая худшая участь. Я говорю это потому, что мне жаль детей Тарланьского дома. Знаете, о чем я иногда думала, когда изучала историю?

Арлена аристократически надменно вскинула одну бровку – нечто среднее между вопросом и небрежно-милостивым позволением говорить. Ее собеседница продолжала, уже более мягким тоном:

– Я думала о том, что великий Дар Тарлань сделал с детьми адельбергцев. Ведь они были, не могли не быть… Раздал по семьям и приказал вырастить их простыми анадейцами? Отослал на древнюю родину, остров Адельберг, где эти дети были всем чужие, никому не нужные, и скорее всего умерли от руки местных жрецов как жертвы их божеству Рьягу Ненасытному? Убил?.. Стоит ли обрекать ваших собственных детей на подобную участь ради мести? И ради недолгого возвращения к удобствам Алого замка?

Арлена опустила глаза, после короткой заминки пропела: