Чи100 поржать. Выпуск 3

Демон, увидев оживление на моём лице, повеселел:

– Ну вот, другое дело, с таким настроением и в петлю залазить одна радость! Я тебе обещаю: на самую вместительную сковородку тебя посажу, не пожалеешь, зуб даю. – Он тотчас с противным хрустом выломал у себя зуб и показал его мне. – Во, держи, задаток, так сказать.

Но я уже не слушал его, нащупал в кармане остатки денег и направился к магазину с вывеской «Цветы».

Демон, вдруг осознав, что клиент уходит из его цепких лап, попытался схватить меня за рукав и отчаянно прокричал почти в ухо:

– Слышь, дурик, ты чо творишь, мы так не договаривались! Я за тебя уже и премию получил. Ты мужик всё-таки или нет? Держи слово. – В его глазах угрожающе сверкнул дьявольский огонь.

– Не давал я тебе никакого слова.

– Как не давал, а кто за бухлом меня отправить хотел? Давай я тебе сам выпить куплю, так уж и быть! Ну, хочешь, отсрочку дам тебе целый день?! Завтра всё решим. Ну не уходи, побудь со мной, давай обсудим…

Но я, с трудом вырвавшись, уже распахнул дверь магазина, испугав молоденькую продавщицу своим видом, и прохрипел:

– Роза есть? Недорогая…

Девушка, растерянно хлопая длинными ресницами, смотрела, как я высыпаю на белоснежный прилавок грязную мелочь, только и спросила:

– Вам завернуть?

Я обернулся, позади меня никого не было, Демон растворился, не оставив даже клубочка дыма, как и не было его. А я первый раз за этот день улыбнулся, глядя, как продавец заворачивает в серую бумагу цветок для моей дочурки. «Теперь каждый её день рождения я буду дарить ей цветы!» – решил я и через минуту, выйдя из магазина, уверенно зашагал на другой конец умытого и обновлённого дождём города.

Юлия Грачёва (Санкт-Петербург) Рассказ о том, как дядя Ваня за грибами ходил

В этот жаркий июль дядя Ваня приехал погостить в деревню к матери – отдохнуть и помочь по хозяйству.

Это был высокий, под два метра мужчина с чёрными волосами и прозрачными голубыми глазами. Женщины смотрели на него с каким-то особым трепетом, опуская глаза. Невероятная харизма проступала в его походке, взгляде из-под густых бровей, заставляя прекрасную половину человечества таять. И женщины таяли мартовским снегом, не обращая внимания на наличие в жизни дяди Вани двоих детей и жены.

Солнце висело высоко над горизонтом. Дядя Ваня прищурился, вышел из автобуса… и увидел ЕЁ. Высокая, статная женщина с копной светлых волос стояла у калитки, вытирая руки о цветастый фартук.

Несомненно, это была женщина мечты. Та самая, единственная и неповторимая. В этот раз он не мог ошибиться, это ОНА – тургеневская Ася и булгаковская Маргарита в одном флаконе. Расспросив соседей о незнакомке, он узнал, что женщину-мечту зовут Любовь, и начал действовать. Возникла маленькая проблема – его мать была строгой, старых правил женщиной. Но дядя Ваня придумал, на его взгляд, гениальное решение.

– Куда ты с утра пораньше? – удивлённо спросила Марья Петровна сына. Дядя Ваня крутился перед зеркалом, насвистывая и приглаживая волосами намечающуюся лысину.

– Так я, это… За грибами решил сходить, – ответил мужчина, краснея.

– Дело хорошее, иди с Богом. У нас грибных мест много.

Прихватив большую плетёную корзину, он трепетной ланью выпорхнул с крыльца.

Любовь оказалась приветливой одинокой бездетной дамой слегка за сорок. Дядя Ваня совсем потерял голову, пропадая на её даче. Нужно было помочь одинокой женщине с огородом, к тому же Люба отлично готовила борщ.

Возвращаясь вечером домой, каждый раз он шёл мимо рынка, покупал корзину грибов, и таким образом алиби было обеспечено.

– Какой ты молодец, сынок, – восхищалась Марья Петровна, – одних белых насобирал.

Погреб медленно заполнялся банками с солёными опятами, белые и подосиновики тщательно сушились на солнце, и довольный собой дядя Ваня сиял, как медный таз.

Отпуск быстро закончился, дядя Ваня уехал в город. Результат грибной охоты оказался неожиданным.

Люба, утирая глаза платочком, стояла в дверях, заливаясь слезами.

– Вы, может, повлияете на Ваню. Два месяца уже. Что делать-то?

– Совсем у тебя, девка, совести нет. С женатым человеком спуталась. И что теперь? – сердилась Марья Петровна, качая седой головой.

И тут её посетила внезапная мысль. Марья Петровна вспомнила прошлое лето, рыбу, которую вёдрами приносил сын с рыбалки, и забеременевшую одинокую соседку – рыжую Маруську.

Дверь неожиданно открылась, вошёл дядя Ваня.

– Мать, я тут в командировке по области, решил заехать, – сообщил он и замер от удивления.

Две разгневанные женщины пристально смотрели на него. Дядя Ваня только успел прикрыть лицо руками.

– Ах ты, паразит, грибник-рыболов!

Над головой мужчины со свистом пролетела банка.

– Вот тебе опята, вот тебе подосиновики!

Так у дяди Вани на всю жизнь появилась аллергия на грибы.

Олег Гонозов (Ярославль) Кефир

Теперь уже и не вспомнить, кто первым назвал Константина Петровича Кефиром, да это и неважно.

Ладно бы назвали Профессором или Правдолюбом, с этим ещё можно смириться, а то ведь Кефиром!

Каждый день Кефир ходит в магазин, да и все мы ходим в магазин, но при этом не становимся Кефирами. Но как мы ходим? Причаливаем к стеклянной витрине холодильника и сгребаем всё, что лежит под носом. Кефир, молоко, творог и так далее. А что делает Кефир? Тоже причаливает к витрине, достаёт из кармана очки, цепляет на нос и перебирает весь выставленный кефир в поисках коробки со свежей датой.

А это значит, что 5 января ему, барину, подай кефир от 5 января. 6 января – за 6 января, а 7 января – за седьмое! Но у работников прилавка совершенно противоположная задача: им 5 января кровь из носу, но надо продать кефир за 28 декабря, пока не истёк срок годности. 6 января – за 29 декабря, а 7 января – за 30 декабря. Естественно, кефир с коротким сроком годности выставляют на первое место, а самый свежий ушлые сотрудники магазина прячут в конце полки.

Но Кефир на то и Кефир, чтобы добыть свежий продукт, а не первый подвернувшийся под руку, на который может клюнуть разве что подслеповатый пенсионер или студент. Кефир, как бывалый таможенник, в считаные секунды перелопатит все коробки и доберётся до последнего ряда.