Число Приапа
Шрифт:
Кто мог бы выслушать, кто мог бы все понять? Или даже не выслушивать, не понимать – а просто позволить посидеть с собой рядом, отвлечь от беды без дурацких вопросов?!
Сестра, Ксюша! Вот к кому бежать! Лучшая же подруга! И что она скажет?..
Тоня вдруг поняла, что даже Ксюше нельзя нести свое горе. Тем более – матери. Бабушки с дедушкой давно нет…
А Хинценберг?
Он отругает – и правильно сделает! Отругает – и что-нибудь придумает! Отправит в командировку – это было бы кстати. Уехать, удрать, хоть на Мадагаскар!.. Он скажет: деточка… деточка…
К «Вольдемару» Тоня подбегала уже в слезах.
Она влетела в торговый зал, пересекла его и, сорвав очки, без стука ворвалась в запасники.
– Так я и знал! – воскликнул Хинценберг. – Сергей, я знал – это она! Я шаги услышал, представляете?
Он уже держал своего эксперта в объятиях, уже пристроил растрепанную
голову на своем плече.Полищук уставился на рыдающую Тоню. Потом посмотрел на Хинценберга, в глазах был вопрос: что делать?
– Каменный дурак! – сказал ему Хинценберг. – Что я тебе говорил? Все в порядке! Ну, что ты стоишь, как «приап» на картине? Ты что, еще не понял?
– Нет, – ответил Полищук. И сделал шаг к антиквару.
– Слава богу! – с чувством произнес Хинценберг. – Забери ее у меня, а то от сырости разгуляется артрит. Поплачь, деточка, поплачь. Иначе ты как следует не распрощаешься со своей глупостью. А я пойду в зал, полюбуюсь на творения Цирулиса. Это мне полезно. Каждый раз, когда я вижу эти штуки, благодарю Господа, что я в такие годы – еще в своем уме…