Число зверя: 159. Как избежать срока за мошенничество?

Точно так же обстоит ситуация с получением кредита при условии заведомого отсутствия залога. Скажем, лицо собирается получить кредит под залог заведомо не принадлежащего ему имущества и вводит в заблуждение должностных лиц банка о наличии права собственности в отношении предмета залога. Кредит предоставлен, залог оформлен, но впоследствии выясняется, что на момент заключения договора имущество должнику не принадлежало. Мошенничеством это признать нельзя, поскольку платежи по кредиту должником вносились, то есть намерение по возврату денег он имел. Но имущественный ущерб банку причинен – ограничилось право залога, и обратить взыскание на заложенное имущество он уже не сможет. Конечно, обязанностей по возврату кредита этот факт с должника не снимает, но в какой-то части исполнение решения суда о взыскании уже затруднено, а значит, обманув банк при получении кредита, заемщик причинил ему имущественный ущерб в размере если не всей суммы кредита, то суммы убытков, возникших в связи с утратой предмета залога (данная сумма должна определяться методами судебно-бухгалтерской экспертизы).

Следует отличать мошенничество от тайного хищения имущества, вверенного виновному, квалифицируемого как присвоение или растрата. Такие случаи имеют место, когда, завладевая имуществом, должностное лицо в собственном интересе использует свои властные полномочия. И если в государственных или муниципальных организациях такие действия чаще всего квалифицируются как злоупотребление должностными полномочиями, то в коммерческих структурах те же действия образуют состав присвоения или растраты.

Так, в практике автора был случай, когда директор предприятия заключил с другой фирмой договор, отвечающий по закону признакам крупной сделки без согласия общего собрания, что образовало состав присвоения. Директор этот был, разумеется, тут же уволен учредителями общества. В день своего увольнения он, пользуясь тем, что сведения о его освобождении от должности еще не «дошли» до налоговой инспекции, то есть об увольнении еще никто не знает, снял с расчетного счета предприятия денежные средства и подал в регистрирующий орган документы об отчуждении принадлежащего Обществу недвижимого имущества. Этим он совершил уже не растрату, а мошенничество, поскольку наступлению противоправных последствий предшествовало введение сотрудников банка и регистрирующих органов в заблуждение относительно его должностного положения, с которым закон связывает наличие у него контрольно-распорядительных полномочий в отношении имущества. И в хищении, и в растрате данный работник (отставной) был признан виновным.

У мошенничества имеется еще 5 подвидов, отдельно введенных в Уголовный кодекс Федеральным законом № 207-ФЗ от 29.11.2012. Это – мошенничество в сфере кредитования, социальных выплат, с использованием платежных карт, коммерческой информации и в области страхования. Кратко охарактеризуем их, чтобы не путаться и провести между составами демаркационную линию.

Статьей 159.1 предусматривается ответственность за мошенничество в сфере кредитования, то есть хищение чужого имущества путем предоставления банку заведомо недостоверных сведений. Выше мы описывали ситуацию, при которой заемщик, введя банк в заблуждение относительно наличия у него имущества, явившегося предметом залога, получает кредит. Так вот этот случай состава мошенничества не образует сразу по ряду причин.

Во-первых, сообщая банку сведения о том, что залоговое имущество принадлежит заемщику (не соответствующие действительности ввиду наличия других обязательств в его отношении), заемщик имеет презюмирующееся намерение кредит возвратить, то есть умысла на хищение (главным признаком которого является безвозмездность изъятия) не имеет – это доказывается фактом внесения платежей по кредиту.

Во-вторых, банку затруднительно будет в данном случае доказать, что отсутствие залогового имущества однозначно повлекло бы отказ в выдаче кредита, а также то, что одно только его наличие обязало бы кредитное учреждение этот заем выдать – для этого банку придется вскрыть критерии отказа в заключении кредитного договора (ныне составляющие коммерческую тайну), а также доказать, что в момент заключения кредитного договора до сведения заемщика доводились определенные сведения о том, при каких условиях кредит точно будет выдан, а при каких – в нем однозначно будет отказано. В противном случае все тот же умысел на хищение остается недоказанным, а это значит, что состав преступления отсутствует.

О каком же преступлении ведет речь законодатель в этой статье? В каких случаях она подлежит применению?

Статья применяется в случаях, когда, во-первых, речь идет о получении целевых кредитов, во-вторых, когда все, представленные заемщиком, документы (либо их основная часть) содержат существенно недостоверные сведения, а сам заемщик не намерен исполнять свои платежные обязательства. Скажем, за получением кредита обратилась фирма, предоставившая ложные сведения об имуществе, об оборотах по расчетному счету, о платежных обязательствах, и, вследствие несоответствия этих сведений действительности, ни копейки кредита в банк не вернулось. Это и есть типичный пример применения статьи 159.1 УК РФ, и по его описанию понятно, что применяется эта норма редко – случаи такого повального обмана не столь повсеместны.

Статьи 159.2 и 159. 3 понятны без таких подробных комментариев – они регулируют случаи мошенничества при получении выплат (пенсий, пособий стипендий – при отсутствии законных оснований для производства этих выплат), и с применением платежных карт (хищение средств с карт, заведомо не принадлежащих виновным).

Отдельно надо остановиться на составах частей 5-7 статьи 159 УК РФ. Ранее, в период с 2012 по 2016 годы, они были выделены в статью 159.4, которая так и называлась – «Мошенничество в сфере предпринимательской деятельности». Постановлением от 11 декабря 2014 года N 32-П Конституционный Суд дал оценку конституционности положений статьи 159.4 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Оспоренные положения являлись предметом рассмотрения как закрепляющие в системе норм, регулирующих уголовную ответственность за мошенничество, специальный состав преступления, а именно мошенничество, сопряженное с преднамеренным неисполнением договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности, и предусматривающие за данное деяние, совершенное в особо крупном размере, наказание в виде лишения свободы, максимальный срок которого не превышает пяти лет.

Оспоренные нормативные положения признаны не соответствующими Конституции Российской Федерации в той мере, в какой они устанавливают за мошенничество, сопряженное с преднамеренным неисполнением договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности, если оно совершено в особо крупном размере, несоразмерное его общественной опасности наказание в виде лишения свободы на срок, позволяющий в системе действующих уголовно-правовых норм отнести данное преступление к категории преступлений средней тяжести, – в то время как за совершенное также в особо крупном размере такое же деяние, ответственность за которое без определения его специфики по субъекту и способу совершения применительно к тем или иным конкретным сферам предпринимательской деятельности предусмотрена общей нормой статьи 159 УК Российской Федерации, устанавливается наказание в виде лишения свободы на срок, относящий его к категории тяжких преступлений, притом что особо крупным размером похищенного применительно к наступлению уголовной ответственности по статье 159 УК Российской Федерации признается существенно меньший, нежели по его статье 159.4.

Иными словами, законодателю не понравился срок – слишком маленький по сравнению с общим мошенничеством, и он решил его уравнять с санкцией статьи 159, однако, сохранив в силе дифференциал в виде мошенничества в сфере предпринимательской деятельности, ответственность за которую теперь регулируется частями 5-7 статьи 159 УК РФ. Говоря о применении этого дифференциала, надо отметить следующее.

03.12.2013 Президиумом Верховного Суда РФ был утвержден Обзор практики применения вышеуказанного закона № 207-ФЗ от 29.11.2012. И в отношении мошенничества в сфере предпринимательской деятельности он дал наиболее подробные и интересные комментарии, заслуживающие внимания.

Законом предусматривается ответственность за мошенничество в сфере предпринимательской деятельности, сопряженное с преднамеренным неисполнением договорных обязательств. Введение данного состава было обусловлено многими случаями заведомого уклонения недобросовестных предпринимателей от исполнения договорных обязательств с целью хищения оплаченных авансов. С 01.12.2012 это стало уголовным преступлением. Условия привлечения к ответственности – следующие:

А) преступление должно быть совершено индивидуальным предпринимателем или членом органа управления коммерческой организации (директором фирмы). При этом лицо, фактически руководящее фирмой и не являющееся ее юридическим управляющим, также может быть привлечено к уголовной ответственности, о чем имеются специальные указания в Постановлениях Пленум Верховного Суда РФ от 27.12.2007 № 51 и от 28.12.2006 № 64;

Б) преступление должно быть связано с предпринимательской деятельностью, то есть деятельностью, направленной на извлечение прибыли лицом, зарегистрированным для этого в установленном законом порядке (статья 2 ГК РФ);

В) между потерпевшим и лицом, нанесшим ущерб, должен быть заключен гражданско-правовой договор.

В практике автора был случай, когда к ответственности по ч. 4 (а не 5!) ст. 159 УК РФ привлекался начальник Центра социального обеспечения военного комиссариата, осуществивший выплаты в пользу фирмы за не выполненные в действительности работы по установке памятников ветеранам локальных конфликтов. Судом первой инстанции ему и директору фирмы-получателя было назначено весьма существенное уголовное наказание. При подготовке апелляционной жалобы по делу Ваш покорный слуга обнаружил в его действиях состав действующей еще тогда статьи 159.4 УК РФ, предусматривавшей, как уже было сказано, значительно меньшее наказание. Так, в совершении преступления участвовал директор фирмы, оно было связано с предпринимательской деятельностью этого юридического лица. Прокурор возразил – между военным комиссариатом и фирмой не было договора, а значит, ст. 159.4 к отношениям сторон не применяется. Мой ответ был краток – в силу ст. 162 ГК РФ несоблюдение простой письменной формы сделки не влечет ее недействительности за исключением случаев, прямо предусмотренных законом (договор продажи недвижимости, договор дарения и прочее). Договор на возмездное выполнение работ не обязательно должен быть заключен в письменной форме, и в силу статей 153, 750 ГК РФ обязательства по оплате выполненных работ возникают вне зависимости от наличия договора, заключенного в письменном виде, с момента их выполнения. Эти обязательства носят договорной гражданско-правовой характер вне зависимости от подписания единого документа. Конклюдентные действия – допуск исполнителя для выполнения подрядных работ, взаимный обмен сопутствующими документами – уже порождают платежные обязательства, которые и выполнил в данном случае мой подзащитный без встречного исполнения (статья 328 ГК РФ). Таким образом, его действия полностью охватываются составом ст. 159.4 УК РФ. Суд апелляционной инстанции с моими доводами согласился.

В случае отсутствия в составе хотя бы одного из трех вышеприведенных признаков мошенничество можно считать совершенным в сфере предпринимательской деятельности, но не в связи с неисполнением договорных обязательств. Это на квалификацию содеянного не влияет, но может сыграть неплохую роль для того, чтобы остаться до суда на свободе (см. главу о мерах пресечения).

Также небезынтересен состав статьи 159.5 – это мошенничество в сфере страхования, то есть получение страховых выплат путем введения сотрудников страховых компаний в заблуждение относительно наступления страхового случая. Этот состав получил широкое применение. Люди частенько, например, имитируют ДТП с одной – единственной целью – получить страховую выплату. Преступлением это считалось всегда, и лишь с 01.12.2012 было выделено в специфический состав, что, увы, говорит о популярности такого незаконного способа заработка среди широких слоев населения.