Чистая душа

— Да, — согласилась та, — если бы везде прислушивались к словам таких людей! Горы своротить можно!

— Ладно, перейдем к делу, — сказала Сания. — Вот, познакомьтесь. — Она протянула ей письмо из Совнаркома. И, ожидая, пока Касимова прочтет, замолкла.

9

Тихая беседа Сании с Касимовой длилась недолго. В комнате Раисы Лазаревны послышались крикливые голоса.

— Сама, сама нужна! — кричала женщина.

Голос показался Сании знакомым.

«Никак, опять Гашия?! Что случилось?»

Сания выглянула за дверь. Да, это была Гашия. Не успела Сания сказать слово, как Гашия бросилась ей на шею.

— Сания, милая! Сюенче! — Она не могла больше ничего выговорить и расплакалась. Обняв Санию, уткнулась мокрыми глазами ей в плечо.

Сания растерялась:

— Погоди, Гашия, что случилось?

Наконец Гашия выпустила ее из своих объятий. Она плакала и смелась.

— Как же не плакать, — сказала она, — сама сейчас заплачешь… Вот ведь… хи-хи!.. да куда же я, дуреха, подевала? — Всхлипывая, она искала что-то за пазухой, потом стала рыться в карманах.

Сания, Касимова и Раиса Лазаревна молча наблюдали, пока она найдет свою потерю.

— Ну куда же я спрятала, дуреха? — повторяла Гашия, ощупывая себя. — Не хотела никому показывать. Нет, нет, не могла я потерять…

Она пригнулась, подняла подолы трех юбок и вытащила из шерстяного чулка сложенное треугольником письмо.

— Вот оно! От Камиля письмо!..

Все вскрикнули:

— От Камиля?

— Камиль жив?!

Сания стояла бледная, недвижная. Она взяла в руки письмо, словно не веря себе. Взглянула на адрес. Да! Почерк Камиля! Указан и номер полевой почты. Его рукой написано: «От К. Ибрагимова». Сам и написал! Жив!..

Руки Сании задрожали и опустились. Обессилев, она села на ближайший из стульев.

Гашия нетерпеливо поглядывала, когда же Сания станет читать доставленное ею драгоценное письмо.

— Ну, разверни да прочитай, — не выдержала она, — Чего боишься, ведь сам тебе написал!

Как бы говоря «будь что будет», Сания развернула тетрадный листок, свернутый треугольником, и глаза ее побежали по строчкам.

«Сания, сердце мое! Спешу сообщить, что я жив, здоров, с нетерпением жду от тебя ответа. Дорогим моим Хасану и Розочке шлю горячий привет. Подробнее о себе напишу в следующем письме. Желаю вам всем здоровья, целую тысячу раз. Родным, знакомым и всем, кто обо мне спрашивает, передай от меня привет.

Сания, дорогая, жду письма! Еще раз целую.

Твой Камиль.

…марта 1942 г.»

Сания медленно подняла голову, Прижала письмо к груди и обернулась к притихшим женщинам со счастливой улыбкой:

— Камиль жив! От него всем, всем вам…

Она не смогла договорить и разрыдалась, не пряча своих слез, которые разом смыли горе, мучившее ее столько месяцев. Это были сладкие, счастливые слезы.

И все три женщины, глядя на нее, не могли удержать слез радости.

— Спасибо тебе, Гашия-джаным! — немного успокоившись, сказала Сания. — Ты принесла мне большую радость.

— Как же не радость! И мы за тебя рады!

— Для всех нас радость! — подтвердила Раиса Лазаревна.

Сания овладела собой. Спрятав письмо в карман, повернулась к Касимовой:

— Прости, я совсем забыла. У нас ведь дело.

— Ладно, можешь не спешить с этим, — ответила та. — На твоем месте я сейчас бы ушла домой. Разве можно думать о делах, когда получила такое письмо!

— Уж какая теперь работа! — поддержала ее Гашия. — Даже я, когда встретила почтальона и узнала, что от Камиля письмо, — забыла обо всем на свете. Дай-ка, думаю, отнесу ей письмо. А ведь у меня там каша варится. Все бросила — и сюда… У тебя тут каша не подгорает? Иди, иди домой!

— Пожалуй. Кстати, сегодня вечер у меня не занят. Пойду домой, обрадую Хасана. И напишу ответ…

Сания собрала бумаги, подошла к зеркалу и стала поправлять прическу…

— Можно к вам?

В дверь осторожно заглядывала Карима.

— Заходи, Карима.

Девушка вошла. Узкое пальто некрасиво обтягивало ее располневшую фигуру. Сания протянула руку своей бывшей ученице.

— Здравствуй, Карима, как твои дела? А я только что получила письмо от Камиля. Всем привет…

Карима ответила улыбкой, хотя и не совсем веселой.

— От всего сердца поздравляю вас, Сания-апа! Все не решалась зайти к вам…

— Почему? Что-нибудь случилось?

— Уж не знаю, стоит ли портить вам настроение рассказом о моих невеселых делах?

Сания взяла ее под руку.

— Идем, по дороге расскажешь. У тебя время есть?

— Времени теперь у меня много, я в отпуске.

— Отлично. Тогда зайдем ко мне, Раиса Лазаревна, если меня будут спрашивать, скажите, что я ушла домой. Пошли, Карима!..

10

По дороге Сания зашла в ясли и взяла Розочку.

Галина Сергеевна открыла дверь.

— Ой, Сания Саматовна, по какому случаю вы так рано сегодня? — улыбнулась она.

— У меня радость, Галина Сергеевна! Поздравьте: получила наконец от Камиля письмо! Муж нашелся, жив и здоров!

— Вот это радость, большая радость! Поздравляю, дорогая!

Шумной гурьбой все поднялись по лестнице и пошли к Сании.

Раздевая Розочку, Сания показала и ей письмо.

— Вот, доченька, говорила я тебе, что придет от папы письмо. И пришло. Смотри, вот оно! Видишь?

Розочка, конечно, ничего не поняла, но, видя радостную улыбку матери, тоже улыбнулась.

Расспросив, о чем пишет Камиль, и подержав в руках драгоценное письмо, — хоть она и не умела читать по-татарски. — Галина Сергеевна ушла к себе.

Сания с дочерью на руках подсела к Кариме.

— Я все болтаю и болтаю на радостях, а о тебе и забыла. Ну рассказывай, что у тебя?

— Сания-апа, я подумала, что у меня тут нет никого, кроме вас…

— Говори, Каримушка, не стесняйся.

— Вы знаете, что я скоро стану матерью. Но меня не это тревожит. С квартирой дела очень плохи!

— Что же, Фания не хочет оставлять тебя?

— На Фанию я не жалуюсь. А вот Хадича-апа сегодня сказала прямо: «С ребенком держать не можем. Поищи заранее себе комнату». Правда, их тоже винить трудно — самих четверо да двое эвакуированных. А много ли я им плачу?

Сания немного подумала.

— Вот что, Карима, ты посиди тут с Розочкой, а я схожу к Гашии. Тебе у нее жить было бы очень хорошо.