Чистилище

— Как минимум, перестать разрушать этот мир. Остановиться и оглянуться вокруг. Вдруг все, кто был виновен в тех преступлениях, уже мертвы или наказаны, — предложил Роберт, перестав улыбаться и посмотрев на Светлану очень усталыми глазами.

— Я всю свою жизнь посвятил работе в этой корпорации. Чтобы построить что-то великое и значительное. Я хотел делать этот мир лучше в меру своих скромных сил. И мне совсем не нравится наблюдать, как рушится всё, что мы с таким трудом построили. И всё из-за глупых ошибок, которые мы на этом пути совершили. Думаешь, мы специально подстроили крушение парома? Нет, это был несчастный случай. Да, мы сделали не всё от нас зависящее, чтобы предотвратить его, но мы сделали это не специально. Так что, то, что ты пытаешься разрушить весь наш грандиозный труд из-за одной ошибки, как минимум, нечестно, — продолжил он свою речь. И судя по тем эмоциям, что он при этом испытывал, говорил вполне искренне.

— Да, я не святой, и готов сполна заплатить за свои ошибки. Но прошу тебя, прими наши акции, войди в руководство компании и сделай этот мир лучше, а не разрушай его, — буквально взмолился он.

— И что будет, если я соглашусь, другие акционеры перестанут пытаться меня убить? — насмешливо спросила Госпожа, хотя по её виду было понятно, как сильно затронули её слова этого человека.

— Конечно, перестанут. Они станут твоими верными последователями. Слишком уже страшная и могущественная сущность стоит у тебя за спиной. Наши аналитики сделали анализ и выдали не очень благоприятный прогноз для этого мира. Если ты сейчас не остановишься, весь мир будет обречен. Согласно прогнозу, это случится всего за несколько лет.

— Правда? — спросила меня Госпожа, она уже давно что-то такое подозревала, но старалась отгонять эти мысли прочь. Слишком уж они были мрачные.

— При желании, можем и быстрее управиться. Но мне кажется, медленное, но неуклонное угасание, будет намного лучше. Сотни лет смотреть, как бьется в агонии целый мир, что может быть лучше? — мечтательно проговорил я, а Роберт почему-то испугался по настоящему, до дрожи в коленях. Такой вот впечатлительный, он оказался.

— Ты же понимаешь, что это не просто слова? — взяв себя в руки, сказал он.

— Что ты предлагаешь? — спросила Госпожа, похоже, мои слова и на неё произвели впечатление.

— Закончим всё здесь и сейчас. Я отзову своих наемников, ты получишь мою голову и примешь бразды правления корпорацией. И никто больше не умрет, — сделал он своё заманчивое предложение.

— А как же все те преступления, в которых повинна корпорация? — с подозрением спросила Госпожа.

— Я во всем виноват. Другие акционеры и директора ничего не знали, — начал откровенно врать Роберт.

— Понятно, хочешь взять все грехи на себя и умереть, как мученик, — усмехнувшись, сказал я.

— Думай быстрее, люди продолжают умирать, — показал он на мониторы, полностью проигнорировав моё замечание.

Госпожа посмотрела на монитор, где показывали, как полицейские продолжали сражаться с бандитами и, сжав кулаки, выкрикнула.

— Договорились! Прекрати это немедленно!

— Рад, что мы смогли договориться, — с явным облегчением сказал Роберт, после чего достал смартфон и нажал несколько кнопок.

Стоявший рядом бандит услышал звук пришедшего сообщения и, после того как он его прочитал, как-то сразу расслабился, а потом приказал своим людям уходить.

Осторожно обогнув нас по дуге, бандиты стали выходить из комнаты управления.

— Мне их остановить? — провожая бандитов взглядом, спросил я.

— Нет. Пусть идут. Мы найдем их потом, когда будем к этому готовы, — сказала Госпожа, продолжая внимательно смотреть на мониторы, по которым было видно, как бандиты прекратили штурм и спешно эвакуировались из здания.

— Что ты сделал? — спросила Госпожа, когда большинство из них покинули здание.

— Заплатил им. Эти люди работают исключительно за деньги. Получив их, у них больше не осталось причин находиться здесь, — ответил Роберт, устало садясь в одно из кресел.

— Ты с самого начала знал, что всё так закончится? — спросила Госпожа, продолжая сверлить мужчину недовольным взглядом.

— Такой был план. Старая ведьма его придумала. Пусть черти в аду вечно мучают её душу, — сплюнул в сторону Роберт.

— Это вряд ли. Мой жнец сожрал её душу. Так что ей уже не суждено попасть ни в ад, ни в рай, — сообщил я.

— А вот это было жутко, — ответил Роберт и, приставив к своей голове пистолет, попробовал застрелиться. Но я оказался быстрее и успел увести ствол вверх, от чего он промахнулся.

— Не торопись, дружок, Госпожа ещё не решила, что с тобой делать, — отобрав пистолет, сказал я, укоризненно покачав головой.

— Я весь в вашей власти, — отрешенно ответил Роберт.

— Ты предстанешь перед судом и дашь показания. Только после этого я позволю тебе умереть, — сурово заявила Госпожа.

— Позаботься о том, чтобы он дожил до этого, — повернувшись ко мне, приказала она.

— Будет исполнено, — заверил я. Подойдя к Роберту вплотную, наложил на него печать смерти, намертво привязав его душу к телу. Теперь, даже если он умрет, то тут же восстанет, как живой мертвец. И будет жить, пока не кончится энергия смерти в его печати.

— Что ты сделал? — испуганно воскликнул Роберт, чувствуя невыносимую боль.

— Теперь ты не сможешь умереть. Пока Госпожа не разрешит, ты будешь жить и страдать.

— Демон, ты чертово отродье бездны! — начал ругаться Роберт, отчего боль в его теле только усилилась.

— Идем, нам нужно помочь раненым, — приказала Госпожа, оставив воющего от боли бандита, прикованным наручниками к пульту управления.

— На всё ваша воля, Госпожа, — согласился я. И бросив последний взгляд на бандита, позволил ему потерять сознание. Теперь я всегда буду чувствовать его местоположение и состояние здоровья. Пока на нем моя печать, мы будем связаны. И даже смерть не разлучит нас…

Глава 20 Рождение убийцы

Когда все нападающие на департамент полиции покинули здание, наконец приехала скорая помощь и пожарные. В нескольких помещениях после боя всё ещё горела мебель, так что работа нашлась для всех.

Террористы, напавшие на электростанции, также отступили, и тревожные группы смогли вернуться в департамент. Они не стали преследовать террористов, так как боялись устроить уличный бой с множеством жертв среди мирного населения.

Госпожа осталась в здании наводить порядок, я же отпросился по своим делам.