Чистильщик

Гарретт медленно кивнул и прижался к ноге Дьюри.

— Что ты ему сказал?

— Я сказал, что его маме сейчас некогда о нем заботиться, поэтому он пойдет со мной.

— Подлец, — процедил Квин.

— Чем раньше он узнает об измене, тем лучше. Черт, а ведь я бы стал ему гораздо лучшим отцом, чем ты.

Квин с недоумением взглянул на своего бывшего наставника. Тот усмехнулся.

— Я видел, как ты умер, — сказал Квин.

— Ты видел то, что я хотел, чтобы ты видел, — отозвался Дьюри.

— Я видел, как тебя пробили пули.

— Ты слышал,как пули угодили в кучу ящиков. Видел,как я пару раз дернулся и как вытекла из сумки кровь. Вот и все. Ты даже не успел проверить мои раны. Ортега не дал тебе такой возможности, ударив тебя по голове.

Ортега, третий член их команды. Конечно же, он тоже был участником той операции.

— Но я проверил твой пульс. Его не было.

— Я тебя умоляю, Джонни! Есть дюжина препаратов, останавливающих сердцебиение. Меня гораздо больше волновало, сможет ли оно восстановиться. Спасибо, рядом оказался Ортега и вовремя сделал инъекцию адреналина.

Квин механически нажал на кнопку ближайшего этажа. Лифт пошел вверх.

— Очень умно, — съязвил Дьюри. — Но это ничего не меняет.

Гарретт уткнулся лицом ему в живот. Квину показалось, что ребенок едва слышно захныкал.

— Ты сказал, что я тебя предал? Почему ты так решил? — пропустив ремарку Дьюри мимо ушей, спросил Квин.

— Не строй из себя дурака.

— А ты не обвиняй меня в том, чего я не делал, — парировал Квин, и его осенило: — Ты имеешь в виду Орландо? Не так ли? Будто бы у нас с ней что-то было? Никогдамежду нами ничего не было!

Дьюри фыркнул:

— Знаешь, вначале я был слеп. Я знал только то, что вы долгие годы были друзьями. Потом Мехико вас разоблачило.

— Это была просто совместная работа, — возразил Квин. — Ничего более. Орландо не лгала тебе, черт тебя побери!

Дьюри расхохотался:

— Ну да! А я делал вид, что ей поверил. Но я не глупец, Джонни. Вы вдвоем спали в одной комнате. И ничего не было? Ну конечно! Ты, разумеется, спал на полу.

Лифт остановился, и двери открылись.

— Постой, — произнес Квин. — Ты что, и впрямь думаешь, что Гарретт — мой сын?

— Конечно же твой! Вот что получилось, когда ты трахнул мою девочку.

Квин не мог поверить своим ушам.

— Гарретт — твой сын! Я никогда не прикасался к Орландо пальцем. В том смысле, какой ты имеешь в виду.

— Хватит нести чушь. Это детский лепет, Джонни. И не делай из меня идиота.

Двери лифта вновь стали закрываться. Квин вытянул руку, чтобы не дать им сойтись, после чего нажал на кнопку «стоп» и стал в проеме.

— Что это тебе даст? — спросил Дьюри.

— Лишнюю минуту разговора.

Гарретт громко расплакался.

— Заткнись! — рявкнул на него Дьюри.

Но ребенок заорал еще громче.

Дьюри стрельнул взглядом в Квина:

— Попроси своего малька закрыть рот.

— Гарретт, — мягко произнес Квин. — Все будет хорошо. Будь умницей, ладно?

Мальчик ничего не ответил, но его плач перешел в легкие всхлипывания.

— Между мной и Орландо никогда ничегоне было. Ничего. Я с нею не виделсячетыре года.

— Теперь понимаешь, что я имел в виду под «плохим отцом»?

Квин прищурился:

— Будь у меня сын, я бы никогда с ним так не поступил.

— У тебя не было выбора. Когда меня не стало, ты, очевидно, думал, что Орландо теперь целиком твоя. Но ты ошибся, не так ли? Когда я умер, она не могла оставаться с тобой. Кажется, она сбежала, даже не сказав тебе, в каком направлении исчезла. — Дьюри рассмеялся. — Тебе следовало бы знать образ мыслей твоей женщины. Боюсь, в этом деле тебе до меня далеко.

Квин молча смотрел на него. Он хотел вскричать: «Ты ошибаешься!» — но не мог даже открыть рта.

— Хочешь знать правду, Джонни? В сущности, мне плевать на то, чем ты с ней занимался. Черт, ты даже сделал мне своего рода одолжение. Открыл глаза на то, кто она есть на самом деле. Но если я кому-то и не мог простить, так это тебе. — Дьюри помолчал. — Потому что я помог тебе встать на ноги. Дал тебе все. Знания. Опыт. Связи. Но тебе этого было недостаточно, правда? Ты не мог довольствоваться своим местом под солнцем. Тебе захотелось урвать еще от моего куска пирога.

— Что ты несешь? — прервал его излияния Квин. — Я никогда не мечтал получить от тебя больше, чем ты хотел мне дать.

— Ты распускал слухи за моей спиной. Обвинял меня в каких-то мелких вещах, от которых якобы кто-то пострадал. В конце концов, мне стали отказывать в работе, которую я выполнял раньше. Офис перестал мне звонить. И к чему его деятельность в конце концов вас привела?

«Этого не может быть!» — поразился Квин.

Заблуждения Дьюри были невероятно изощренными и запутанными, но в то же время вполне последовательными, и Квин не знал, что может им противопоставить.

— Ты получил все, — продолжал Дьюри. — Как и мечтал с самого начала. Но тебе этого было мало, да? Если бы я был рядом, то всегда оставался бы для тебя проблемой.

— Нет.

— Тогда ты призвал в помощь Офис. Питер был только рад от меня избавиться.

— Нет, — сказал Квин. — Это все неправда.

Дьюри усмехнулся:

— Я знаю, что ты задумал тогда в Сан-Франциско. Именно там ты решил со мной покончить, не так ли? Но я тебя опередил. И помер раньше, чем ты заманил меня в свою идиотскую ловушку.

— Ты все передернул. Не было у меня никакого плана. Никто не собирался тебя убивать. Питер даже не хотел посылать тебя на эту операцию.

— Я все помню. Такой обман никогда не забывается. Конечно же, мне пришлось залечь на дно на пару лет. Потом понемногу я начал расчищать себе путь. Кое-что придумал и стал ждать удобного случая. Когда он подвернулся, у меня уже было все наготове.

— Биотерроризм? Ты этого дожидался?

— Да черт с ним! Фургон мог быть набит хоть туалетной бумагой. У меня были совсем другие цели.