Чисто убойное дело

– Пу-устите! Прошу вас! Я буду кричать!.. Да пусти же меня, гад!

Головко словно не слышал, и тут она вывернулась, схватила со стола полупустую тяжёлую бутылку и опустила ее на голову старого актёра, очень надеясь, что ударила несильно и Иван Демидович не пострадает.

Пенная жидкость, шипя, залила голову Головко, и он опомнился. Увидев перекошенное от испуга лицо Аксиньи, актёр мгновенно включился в игру и заорал:

– Ты что сделала?! Убью! – Он вскочил и снова бросился на нее.

Аксинья со всей силы оттолкнула его от себя и кинулась вон из кабинета, хлопнув дверью. Она неслась по залу, расталкивая танцующих, но убежать Ксюше не удалось – ей преградили путь хозяйка заведения и управляющий, который схватил ее за плечо так, что девушка даже вскрикнула от боли.

– И куда же ты собралась? – процедила сквозь зубы Ольга. Взгляд ее не предвещал ничего хорошего.

Аксинья молчала.

Эдуард сильно дёрнул ее за руку:

– Отвечай, когда тебя спрашивают!

Девушка не успела ответить, потому что в зале появился с грозным рыком «богатый бизнесмен из Новосибирска» с головы до ног залитый шампанским, и бросился к ним.

– Убью! Сволочь! – орал он, размахивая руками. – Задушу дешёвку! Где эта тварь?! Меня! Уважаемого человека, за мои же деньги… Какая-то кошка драная!

Управляющий, пытаясь погасить скандал, махнул рукой двум охранникам и те немедленно кинулись к Головко, пытаясь его успокоить.

Ольга повернулась к Эдуарду и коротко бросила:

– Эту… Отведи сам знаешь куда.

Управляющий понимающе кивнул и поволок упирающуюся Аксинью из зала.

Ольга подошла к красному как рак Головко и протянула ему носовой платок:

– Вам нужна медицинская помощь?

– Зарежу негодяйку! – отдуваясь запыхтел Иван Демидович.

– Виновная будет наказана, – строго ответила хозяйка. – Можете не сомневаться.

«Началось», – думала Аксинья, которую управляющий тащил в подсобное помещение.

«Занавес. Финал. Ваш выход, господин следователь», – подумал Иван Демидович, держась за голову и пошатываясь из стороны в сторону… К нему подошёл охранник, подхватил его под руку и куда-то повёл, что-то объясняя на ходу.

Около клуба стояла машина следователя Ольшанского. В ней в томительном ожидании сидели сам Петр Иванович и Цветкова. Они ждали уже два часа каких-нибудь известий от своих «засланных казачков», но пока в наушниках Петра Ивановича стояла тишина. У следователя была на подхвате группа захвата, так как он считал эту операцию очень рискованной.

Яна страшно волновалась и за отца, и за Аксинью. Мучительное ожидание выводило ее из себя, она просто места себе н находила. Наконец в начале третьего часа ожидания она не выдержала и повернулась к следователю:

– Слушай, я просто измучилась от этой неизвестности. И еще я есть хочу. И пить тоже. Ты ничего с собой не захватил?

Следователь отрицательно покачал головой:

– Как-то не догадался. Не до того было.

– Тогда я пойду куплю булочку какую-нибудь и воду, а то кто знает сколько нам тут еще сидеть. Вот и ночной супермаркет рядом.

Ольшанский сказал:

– Ну и мне что-нибудь прихвати. Я тоже от булочки бы не отказался.

Яна вытащила сумку, порылась в ней и облегчённо вздохнула:

– Слава богу, карточку не забыла. Я мигом.

Она вышла из машины, хлопнула дверцей и скрылась за стеклянными дверями магазина.

Ольга Федосеенко вызвала к себе начальника собственной безопасности. Он вошёл и молча остановился около ее стола, ожидая, что она ему скажет.

Ольга внимательно посмотрела на него, встала с кресла и нервно зашагала по своему кабинету.

– Послушай, мне эта истории с девицей кажется весьма подозрительной. А тебе?

– Я сейчас просмотрел уличные записи видеонаблюдения и заметил, что около нашего клуба в последние дни останавливалась одна и та же машина. Чем-то она мне показалась подозрительной. Сам не знаю, интуиция что ли сработала…

Ольга улыбнулась:

– Она тебя еще ни разу не подводила, не так ли? И что дальше?

– Сегодня на этой машине приехала наша скандалистка – Аксинья.

– Ну и что тут подозрительного?

– Машина уезжала, а теперь снова стоит недалеко от входа. И там уже пару часов сидят двое.

– И что?

– Они никуда не выходят. Может, это наружное наблюдение?

– Ну так разберись! В чём дело? Я что, сама должна решать вопросы с охраной?

Начальник охраны коротко кивнул и вышел за дверь.

Ольга устало опустилась в кресло. Денёк сегодня выдался напряжённый, она устала. Ольга достала из стола бутылку коньяка и плеснула себе в стакан приличную дозу. Она всегда так снимала стресс.

Яна вышла из дверей магазина. В руках у нее был объёмистый пакет с продуктами. Не зная сколько еще придётся сидеть в машине, ожидая вестей от своих друзей, она решила затариться капитально.

Стуча каблучками по мёрзлому асфальту, она подошла к машине, где ожидал ее следователь, и, одной рукой придерживая пакет, другой открыла дверцу.

В тот же миг столб удушающего дыма ударил ей в лицо, и она закашлялась. Пакет выпал из ее рук и продукты рассыпались около колеса. Через пару секунд она пришла в себя и в кромешном дыму увидела упавшего на руль Ольшанского, потерявшего сознание. Яна вцепилась в него руками и попыталась вытащить из машины, натужно кашляя от раздиравшего лёгкие удушливого смрада. Тут она поняла, что следователь пристёгнут ремнём безопасности и, глубоко набрав в лёгкие воздух и натянув на рот и нос шарф, предприняла вторую попытку спасти Ольшанского, отстегнув на ощупь ремень.

Яна вытянула следователя из машины и опустила на землю около машины.

– Петя! Петя! Дыши! – звала она и тормошила приятеля.

Но тот не подавал признаков жизни.

Яна с отчаянием оглядывалась по сторонам, но ночная улица была пуста, никто не реагировал на ее отчаянные слабые крики. Она села рядом с неподвижным Ольшанским на асфальт и заплакала: «Только отошла на минуточку…» – всхлипывала она. Вдруг Яна услышала приближающиеся к машине быстрые шаги. Она вскочила на ноги и закричала, махая руками: