ЧОП "ЗАРЯ". Книга вторая

— Ну, там какая-то экспедиция заживо замуровалась, прикинь, они друг друга ели, один остался стремненький довольно тип, неприятный, снаряды из костей делал, — у Гидеона округлялись глаза с каждым моим словом. — И гробница там нашлась, запертая, и памятник еще монаху, явно с боевым прошлым…

— Стой, не тарахти, — Гидеон стал собирать свои вещи, отобранные “гвардейцами”, — я не успеваю удивляться. Гробница, говоришь?

— Угу, там арка и двери все в символах, как у тебя на книжке.

— Выпить есть? — спросил Гидеон и сразу махнул рукой. — Хреново, есть легенда одна про Серапиона. Если действительно это про него, то понятно, почему Пахом дурить начал.

— Кто такой?

— Архивы говорят, что ученик Пересвята. Восьмой или девятый член Ордена с момента его основания, а, может, десятый — там источники разнятся. Да это и неважно, там у всей первой сотни такое снаряжение было, что с ним Енисейскую губернию можно в одиночку идти от тумана чистить.

— Ню-ню, делать-то что будем? Надо к Исаеву идти, опередить Пахома, а то ведь наврет, что это мы геолога грохнули.

— Уже наврал, — Гидеон сплюнул, — а отстреленная задница Федора лишнее доказательство, что это ты шмалял. Гвардия с дробью никогда не ходит, плюс твой зверек наследил.

— Я скажу, что на него деймос напал, я спасти хотел, но мальца промахнулся, не?

— Остановись, — осадил меня Гидеон, но по глазам было видно, что улыбается, — пофиг на Федора, нам за геолога предъявят. И что-то мне подсказывает, что никакой он не геолог, а искал конкретную гробницу.

— А иллюзия или что это долго продлиться? — я указал на потолок.

— Хер его знает, пока здесь топтаться будут, скорее всего, продержится, — Гидеон подобрал «мосинку» и стал снимать с Федора подсумок с патронами. — Хватай ствол скорее и валим отсюда. И штаны надень.

Как же я не люблю «секонд-хэнд», да еще снятый с трупа. Но пришлось повозиться. «Гвардеец» с пробитой головой оказался почти моей комплекции, штаны чуть-чуть только были широки. Пришлось взять и ремень, совмещенный с патронташем и частично заполненный патронами. После штанов мародерить оказалось уже проще. Я тоже обзавелся «мосинкой», аптечкой, половинкой буханки хлеба и свертком, судя по запаху, домашней колбасы.

Нога побаливала, особенно пока не притерлась к холодным брюкам, но идти я мог. Вел священник, резкими перебежками по открытым пространствам и медленно высовываясь из-за поворотов. Часть пути я помнил, но не дойдя метров сто до заслона, Гидеон свернул в широкое ответвление, которые вывело нас в старую параллельную шахту. Мы поравнялись и, наконец, смогли продолжить разговор.

— Надо к Исаеву идти, — я шепнул Гидеону. — Он показался нормальным мужиком, сможет разобраться.

— Только не будет он разбираться, — махнул рукой священник, — горячий очень, а Пахом ему сейчас в уши нальет, а потом еще тела двух бойцов предъявит. Что мы против скажем? И про штаны не забудь, представляю, как Пахом удивится — одному жопу отстрелили, со второго штаны сняли.

— Пусть думает, что это послание, — я улыбнулся, представив себе эту картину, — а Исаеву про гробницу скажем, и там Пахому уже не отвертеться. Приведем в пещеру, ткнем носом в иллюзию. У меня и ключ есть.

— Что у тебя есть? — священник так резко затормозил, что я чуть не врезался в него.

— Не знаю, может, и не ключ, сам посмотри, — я достал кристалл из кармана. — В останках людоеда из «Чертовой дюжины» выпало.

— Откуда?

— Отряд так назывался, там жетоны валялись.

— Вот ведь… — Гидеон вздохнул, — твой дед в рекруты записался, потому что на них хотел быть похожим. Один из лучших отрядов был, пока не пропал. Понятно тогда, откуда у тебя такой молоток бодрый. Не продавай его.

— И не собирался, — я аж фыркнул, нет, такая корова нужна самому.

— Про ключ Пахом знает?

— Нет.

— А это плохо, могли бы поторговаться. А так валить будут без предупреждения.

— Подожди, так он же не знает, что я жив.

— Это ненадолго.

Я услышал шум впереди, топот и приглушенные разговоры, Гидеон также среагировал моментально — развернулся, дернул меня за собой и оттащил обратно метров на десять, затолкал нас в узкий, но неглубокий тупиковый тоннель.

Я поднял ружье, но Гидеон придержал ствол рукой. Замерли и стали ждать, когда мимо нас пройдут. Судя по разговорам, все уже было один в один, как предположил Гидеон.

— А ты мнемоников встречал раньше? — послышался незнакомый голос.

— Нет, но парни говорят, что это те еще психи. Под контролем инквизиции всегда.

— А этого чего же прошляпили? — это уже третий голос.

— Черт его знает. Но тем и опасней. Пахом сказал, чтобы сразу стреляли, без разговоров, а то может морок навести.

— Сам не спи, Исаев отличную награду объявил, можно моторку новую взять, — шаги раздавались уже совсем рядом, и я задержал дыхание. — И Пахом еще обещал накинуть.

Мимо нас прошло шесть человек. Вряд ли полноценный отряд, уж слишком разные были. Трое, те, что все время болтали, почти такие же оборванцы, как я в первый раз — колья, вилы, тесаки. Еще двое в военной форме — может, не охотники, но с «винчестерами». И последний шел чуть поодаль, размахивая катаной — зачем, не знаю, нравилось ему, наверное, как воздух свистит. Он покосился в нашу сторону, притормозил и стал всматриваться в темноту.

— Монгол, че ты там встал? Пошли скорее, пока их Номады не поймали.

— Да, бородатые, как с цепи сорвались. Идем скорее, охота награду получить. Исаев вообще всех на ноги поднял.

Иди, иди! Лучше потенциальную награду потом, чем маслину сейчас. Я понял, что его смущает, чертова колбаса пахла, как это ни странно, колбасой. И для пустого темного тоннеля это было странным. Монгол с шумом втянул носом воздух, его еще раз позвали, он демонстративно крутанул мечом и побежал догонять напарников.

— Либо съешь ее уже, либо выкинь, — прошипел Гидеон. — Но лучше выкинь, а то два дня от нее отрыжка будет, спалимся.