Что было – то прошло

Теперь вы с папой подходите друг другу. Люблю маму.

— Я тоже тебя люблю. Мы скоро поговорим.

Бросаю телефон на кровать. Глубокий вдох развязывает узел в моей груди. Я знаю, что я ничего не могу сделать, чтобы изменить ее. Она не собирается внезапно проснуться и стать матерью, которой она была, когда папа был еще рядом. Но она моя мать, поэтому я буду прилагать все возможные усилия, не причиняя себе слишком большого вреда.

Я могу контролировать только то, что прямо передо мной.

Я повторяю это снова и снова. Мантра держала мою голову ясной с тех пор, как он скончался.

Я хватаю еще один предмет одежды из моей едва истощающейся кучи белья. Каркас платья, которое я носила в ночь на гала, лежит у меня в руках. Это винтажное платье Atelier Versace, которое, вероятно, принадлежало сказочной женщине, которая никогда бы не допустила, чтобы оно разорвалось на куски.

Не то чтобы я была виновата.

Неприятности случаются с людьми постоянно. Но каждый раз, когда я рядом с Лукой, мой мир слегка наклоняется вокруг своей оси — так что, возможно, это его вина.

Я с большой осторожностью складываю платье, держась за затянутую талию, когда мои мысли тут же возвращаются к тому, как его руки чувствовали сквозь прозрачную ткань.

Нет, нет, нет.

Я заставляю себя сосредоточиться на скучной уборке.

Я не поддамся любопытству. Вот и все. Чистое, незамутненное любопытство.

Луку мне просто трудно читать. Между нашими язвительными перепалками и его внезапным появлением в моей жизни я не знаю, сможем ли мы проводить время вместе, не желая каким-то образом победить его.

Даже если бы я хотела знать, как шероховатость его рук будет исследовать меня больше?

Моя фантазия быстро предает меня, когда мурашки покрывают мой позвоночник. Я вытираю фантомное ощущение его дыхания со своей щеки.

Мне нужно выбраться из этой квартиры. Белье не отрастет ноги и не уйдет отсюда, если я оставлю его на другой день.

Я натягиваю свободные джинсы и чистую футболку из разложенной стопки и натягиваю свои бережливые туфли на каблуках.

Мне нужно отвлечься.

— Клянусь, я в порядке, — говорю я Лили. Я кладу в рот еще одну соленую картофельную стружку. — Мне просто нужно было выйти из квартиры.

Тусклые люстры в баре освещают стильное пространство. Декорации имитируют спикизи, а все сотрудники носят шерстяные котельные шляпы и толстые бархатные фартуки. Вот только нарядно одетых серверов сегодня не хватает. Все коллеги Лили решили объявить о болезни, оставив ее главной.

Чтобы скрасить ее день, я пришла с обедом из ее любимого гастронома, чтобы мы разделили его.

Мы поглощаем наши бутерброды за барной стойкой, а за соседним столиком сидят только трое других завсегдатаев.

— Что ж, ты пришла в нужное место, — говорит Лили, ее рот набит индейкой.

— Я мазохист? Я знаю, что мама не собирается однажды просто проснуться и приехать в город. Почему я продолжаю пытаться изменить ее?

Но я знаю. Я просто не могла заставить себя признать, что хочу, чтобы она вернулась в мою жизнь.

— Ты слишком заботишься, — говорит она. — Но это мой любимый твой недостаток.

Я согреваюсь ее словами. Иногда люди, которым суждено любить тебя, забывают, как это делать, и ты блуждаешь по жизни в одиночестве. Эта боль одиночества просто притупляется, напоминая исчезающий синяк. К счастью, у меня есть Лили, чтобы заполнить эту пустоту. Я вытягиваю руки над барной стойкой и крепко обнимаю своего лучшего друга.

— Я знаю, — говорю я, когда она отвечает на мои объятия.

Берем еще несколько кусочков еды.

— Я не хочу, чтобы все получилось неправильно, но почему здесь так пусто? — Я спрашиваю.

Бар обычно не переполнен по воскресеньям после обеда, но с тех пор, как мы начали обедать час назад, никто не заходил.

— Возможно, я перевернула табличку «Мы закрыты», когда ты пошла мыть руки.

Она ухмыляется.

— Лили!

Я спрыгиваю со стула, но она прижимает мою руку к стойке из красного дерева.

— Мне нужно было немного тишины, чтобы подготовиться к экзамену.

— Разве твой босс не собирается тебя убивать?

— Она жарится на пляже в Кабо со своим новым бойфрендом, — объясняет Лили. — Кроме того, час никому не повредит.

Меня всегда восхищал подход Лили к балансу между работой и личной жизнью. Мы оба полностью посвящаем себя любой работе. И все же Лили знает, что в конце концов работа — это просто работа. Я не могу понять, как идти по жизни без того, чтобы моя карьера не указывала мне путь.

— Я бы хотела, чтобы мы были на пляже в Кабо.

Я смеюсь.

— Я тоже, — восклицает Лили. — Мои промежуточные экзамены истощили меня, а в баре в последнее время не хватает персонала. Я не могу вспомнить, когда я чувствовала себя расслабленной или проводила день, делая прическу.

Это было правдой. Я не могла припомнить, чтобы в последнее время кому-либо из нас удавалось насладиться спа-денем. Лили и я проводили один день в неделю, намазывая свое тело ароматными лосьонами и пробуя разные маски для лица, воссоздавая блюда из наших любимых ресторанов. Мы готовили домашнюю пасту и терпели неудачу в сборке пирогов. Вместо этого мы оба были так сосредоточены на своих обязанностях в последнее время, что не уделяли времени ни друг другу, ни себе.

— Могу ли я чем-нибудь помочь? — Я предлагаю.

— Ты можешь рассказать мне о той странной игрушечной лодке, которую ты купила домой в пятницу.

— Эта игрушечная лодка — копия первого в мире полнофункционального корабля, работающего на солнечной энергии…

— С точки зрения нормальных людей.

— Это экстравагантное приглашение на вечеринку, посвященное новой экологически чистой электрической лодке Фонда Эллингтона.

Реплика была разослана всем, кто посетил гала-концерт в Эллингтоне, и на ней были указаны дата и время официального празднования открытия. Ребята сказали мне взять его домой, так как я весь день была очарована логистикой того, как они помещают сосуд в бутылку.