Что движет солнце и светила

Утром добудиться Семена Александровича было почти невозможно. Но Нина Андреевна догадалась поставить будильник под стеклянный колпак. Ужас, какой получался трезвон!

Семён Александрович, с одной стороны, вроде как поселился у Нины Андреевны, а с другой - вроде как и нет: иногда оставался ночевать в своей квартире, никаких вещей из неё не перевозил, и не смотря на явные намёки, что старенькая "Бирюса" для двоих маловата, новопоселенец никак не хотел понять, что как нельзя кстати оказался бы его новенький японский холодильник.

В конце концов, Нина Андреевна решила, что он жмот и ничего путного из их союза не выйдет.

Проводив однажды утром Семена Александровича на работу, она собрала его белье, бритву, зубную щетку и другие мелочи в полиэтиленовый пакет. Хотела положить туда же и дорогой французский одеколон, но раздумала: пусть останется, вроде как воспоминание. Да и самой пригодится: аромат у него приятный, можно вместо дезодоранта под мышки брызгать. Хоть какая-то от Семёна польза.

***

– Что это?
– спросил Семён Александрович, увидев пакет.
– Отставка?

Нина Андреевна, выпившая для храбрости полбутылки "Кристалла", сунула в зубы сигарету "Президент" и нахально чиркнула зажигалкой.

– А что?
– сказала Нина Андреевна, выпуская дым колечками.
– Не понятно?

– Не совсем, - ответил Семён Александрович и сморщился: Напилась, да? И эти сигареты... Ведь договаривались: приспичит - кури на кухне.

– Надоело!
– Нина Андреевна подбоченилась левой рукой, а правой провела перед носом Семена Александровича дымящимся "Президентом".
– Или я уже и не хозяйка в собственном доме? Что хочу, то и делаю...

– У тебя какие-то неприятности?
– Семен Александрович попытался заглянуть в её глаза, но Нина Андреевна засмеялась и с размаху плюхнулась в кресло у телефонного столика. Сиденье под ней прогнулось, стягивающая сетка лопнула, издав оглушительный звук: пу-у-ук!

Нина Андреевна вскочила и, швырнув недокуренную сигарету в пепельницу, подбоченилась уже обеими руками:

– Неприятности? Да, неприятности!
– закричала она.
– Из-за тебя, дорогой! Не было тебя - их тоже не было.

Ошарашенный такой логикой, Семён Александрович молчал. А Нина Андреевна, распаляясь, продолжала голосить:

– Дура я, дура! Размечталась: будет мужчина - проблем не станет. А ты даже ни одного гвоздя не вбил!

– Куда?
– удивился Семён Александрович.
– Ты мне ничего не говорила...

– Молчи!

– Да что случилось?

И тут Нина Андреевна выдала:

– Ничего! Ничего у нас с тобой не случилось. Мало того, что по дому ничего не делаешь, так ещё и в постели...

– Молчать!
– взревел Семен Александрович.
– Это не только моя проблема!

– Да?
– Нина Андреевна язвительно хмыкнула.
– Да я уж перед тобой и так, и этак, а у тебя одна мелодия: " Что-то устал я сегодня ", - она прищурилась и, покачав головой, не сказала - припечатала:

– Импотент!

Семён Александрович обиделся и наговорил дерзостей; Нина Андреевна в долгу не осталась, и так они бы ещё долго пререкались, если бы с вешалки не упала шляпка. Просто Семён Александрович слишком темпераментно размахивал руками и нечаянно её задел.

– Ах!
– воскликнула Нина Андреевна и, подхватив шляпку, прижала её к груди.
– Чуть не затоптал самое лучшее, что у меня есть. Слон!

Семён Александрович неожиданно успокоился, прошёл в комнату и сел на диван. Нина Андреевна робко заглянула в дверной проём:

– Что, сердце прихватило?

– Пустяки, - отмахнулся Семен Александрович.

– Может, дать таблетку валидола?

– Знаешь, наши проблемы решила бы совсем другая таблетка, - сказал Семен Александрович и неловко улыбнулся.
– "Виагра" называется...

– Что ж ты раньше-то молчал?

– Думал, что в нашем возрасте это уже не обязательно...

– Нам рано жить воспоминаниями!
– воскликнула Нина Андреевна и, водрузив шляпку на голову, закружилась перед ним.
– Какие наши годы, дорогой!

У русских женщин от любви до ненависти один шаг, но, бывает, от ненависти до любви - ещё меньше, особенно, если есть надежда, что этот истукан, это чудовище, трутень, бесчувственный чурбан, сидень телевизионный всё-таки наконец расчувствуется.

"Виагра" стоила дорого. Нина Андреевна прикинула: если взвесить эту голубоватую таблеточку, то по стоимости она, пожалуй, потянет как золотая. Если не больше.

Если бы "Виагра" была в её аптеке, то Нина Андреевна уж как-нибудь бы изловчилась, что-нибудь придумала, чтобы взять эти таблетки если не задарма, то хотя бы по себестоимости. Однако даже на базе межаптечного объединения их не было. Вышестоящее начальство, видно, не относило "Виагру" к жизненно важным лекарственным средствам. Но зато её продавали в одной коммерческой аптеке, которой владела бывшая сослуживица Нины Андреевны. Просто удачно вышла замуж. Хотя все думали, что неудачно: её муженёк, отсидев в тюрьме три года за мошенничество, торговал в овощной палатке на рынке - ну, пара ли симпатичной дипломированной провизорше? А он вдруг выбился в люди. Ни в жизнь не догадаетесь, на чём. На куриных окорочках! Как-то подсуетился, заключил выгодный контракт с американской фирмой, говорят, не без помощи местных "авторитетов". Но мало ли что говорят! Зато купил муженёк своей любимой Олюшке небольшую, уютную аптечку, где она стала полновластной хозяйкой.

С Олюшкой у Нины Андреевны были кое-какие деловые связи. Ну, например, поступала Нине Андреевне партия анальгина или парацетамола - прямиком с завода, без всяких посредников, цена - просто смешная, таких уже и не бывает. Ну и почему бы всё это целиком не переправить той же Олюшке? И каждая свою выгоду имеет!

В общем, Ольга помогла с "Виагрой". Деньги, конечно, взяла, но по-божески, чтобы хоть мало-мальски покрыть свои расходы: не бесплатно же посредники везли эти таблетки аж из Калифорнии.

Семён Александрович, увидев "Виагру", несколько смутился, но после сытного ужина как-то повеселел и даже стал напевать громовым голосом своё любимое:

– "Никто не сравнится с Матильдой моей..."!

– Ну и как?
– спросила любшая подруга Римма Петрова.

– А никак, - сказала Нина Андреевна.
– Результат нулевой!

– А трезвону-то по всему белу свету: ах, "Виагра", ух, "Виагра", ох, "Виагра" !
– ехидно сморщила свою и без того обезьянью мордочку Римма.
– Может, он что-то не так сделал? Ну, до еды таблетку выпил, а надо, допустим, после еды...