Что моё, то моё

Он поблагодарил соседку за то, что она согласилась присмотреть за кошкой:

– Спасибо! – И не заметил, что сказал это по-норвежски.

– Извините, дорогуша, но он уехал.

Ингер Йоханне уже успела адаптироваться и не вздрагивала больше при звуках обращённой к ней английской речи, которую понимала так же хорошо, как родную норвежскую.

Миссис Дэвис покачала головой и нахмурила лицо так, словно находилась на похоронах.

– Сегодня утром. Кажется, в Нью-Джерси. Не знаю, когда он вернётся. Может, через пару-другую недель.

Ингер Йоханне взглянула на кошку, спокойно лежащую на руках у женщины. Её ярко-жёлтые глаза, казалось, светятся даже днём. Кошка смотрела на Ингер Йоханне надменно, словно дурачила её, зная, что Аксель стоит на лестнице, с нетерпением ожидая, что же она скажет, готовый к вопросам, только что побрившийся и с чашкой кофе в руке. Кошка зевнула. Маленькие остренькие зубы влажно блеснули во рту, а глаза превратились в тоненькие щёлочки, спрятавшиеся в рыжей шерсти. Ингер Йоханне повернулась и побрела к машине.

Что можно сделать в такой ситуации? Разве что ещё раз оставить свою визитку. Сначала она хотела вручить её женщине, но передумала и направилась к дому Акселя. Быстро написав на обратной стороне сообщение, она опустила карточку в почтовый ящик. Для верности ещё одну подсунула под дверь.

– Знаете, он был как будто не в своей тарелке. – Женщина явно хотела пообщаться. Она подошла ближе, кошка по-прежнему оставалась у неё на руках. – Он не привык к гостям. Не очень-то дружелюбный. Но у него такое сердце…

Кошка лениво выгнула спину. Женщина продолжила, изменив голос:

– Сердце у него золотое. Поверьте мне: чистое золото!.. А вы давно с ним знакомы, мисс?

Ингер Йоханне улыбнулась, хотя по лицу её было видно, что думает она о чём-то другом. Вообще-то ей следовало поговорить с этой женщиной. Тем более что здесь никто не мог помешать разговору. Но Ингер Йоханне не стала этого делать и уселась в машину. Она чувствовала одновременно раздражение и облегчение. Её злил тот факт, что она дала Акселю уйти из ресторана, так и не расспросив как следует. Ей было неприятно, что он обманул её и уехал. Однако его исчезновение многое объясняло. Ингер Йоханне не стала для Акселя желанной гостьей, несмотря на всё, что ему рассказала. Аксель Сайер хотел жить своей собственной жизнью. Он сам себе хозяин.

Был четверг, 25 мая, и Ингер Йоханне ничего не оставалось, как вернуться домой. Ей захотелось было позвонить Альвхильд, но вскоре она передумала. Ведь рассказывать почти нечего. Она так и не смогла вспомнить, что же так удивило её в доме Акселя Сайера и чуть ли не на всю ночь лишило сна.

28

Автомобиль по доставке грузов подъехал к высотному зданию. Моросил дождь. У стадиона Уллевол на кольцевой образовалась огромная пробка из-за аварии на дороге. Автомобильный хаос распространялся как опухоль, поэтому вместо обычных двадцати минут автомобиль потратил час, чтобы добраться по нужному адресу. Шофёр выругался, глядя на такси, которое завалилось набок и затрудняло движение. Открыв пассажирскую дверь, из такси с трудом выбрался парень в гипсе и на костылях, он раздражённо показывал пальцем на полицейский автомобиль, стоявший в пятнадцати метрах.

– Чёрт подери! – проорал он. – Не видишь, что ли, улица перекрыта!

Только этого не хватало. Водителю предстояло тащить пакет в высотку. Он разъезжал с семи утра. Кроме того, он простудился и с нетерпением дожидался выходных. Вечер пятницы превратился в сущий ад. Он хотел только поскорее доставить этот проклятый пакет, а потом добраться до дома и улечься в постель, взять пиво и посмотреть видео. Когда же они разрешат проехать? Два человека в форме стояли рядом с автомобилем и о чём-то разговаривали, один из них курил и посматривал на часы, словно тоже хотел поскорее добраться до дома. Наконец такси удалось поставить на колёса, сломав при этом пару кустов, росших у тротуара. Водитель машины по доставке запустил двигатель и на медленных оборотах начал движение, опуская дверное стекло.

– Добрый вечер, – скороговоркой проговорил полицейский. – Проезд закрыт.

– Мне только нужно доставить пакет.

– Всё равно нельзя.

– Почему же?

– Если бы вы жили здесь, а так…

– Но, чёрт возьми! – Водитель со злостью ударил себя по лбу. – Ведь это моя работа! У меня здесь пакет, этот дрянной чёрный пакет, который я должен доставить наверх, к…

Он кивнул в сторону многоэтажного дома и принялся искать что-то на соседнем сиденье. Открытый пакет сока выскочил из подставки, прикреплённой к приборной доске. Жёлтая жидкость начала выливаться на пол. Водитель перешёл на фальцет.

– Да там, наверху! Лена Бордсен, десять бэ, подъезд номер два. Будьте так любезны, объясните, каким образом…

– Что вы сказали?

Полицейский, мужчина лет сорока, с чёрными усами, нагнулся, чтобы разглядеть лицо шофера.

– Я только попросил, чтобы мне объяснили, каким образом, чёрт подери, я могу выполнить свою работу, когда…

– Для кого вы везёте пакет?

– Для Лены Бордсен, десять бэ. Это…

– Выйдите из машины.

– Из машины? Я…

– Выйдите из машины! Сейчас же!

Водитель испугался. Второй полицейский, помоложе, выбросил сигарету и отошёл на пару метров. Теперь он разговаривал по рации. Водитель не слышал, о чём сообщал полицейский, но, судя по интонации, ситуация была серьёзной. Усатый полицейский схватил водителя за руку, как только тот открыл дверцу машины. Он выкрутил руку, словно уже арестовал водителя.

– Да что вы пристали, чёрт вас раздери! Я всего-навсего должен доставить пакет!

– Где он?

– Где? В машине, естественно. Он лежит здесь, в…

– Ключи!

– Чёрт возьми, багажник открыт, но я не позволю кому попало…

Полицейский указал на точку на асфальте в трёх метрах от автомобиля, и шофёр послушно подался вперёд, продолжая раздражённо бурчать:

– Я должен узнать ваше имя, покажите мне удостоверение, вы не имеете права…

Но полицейский будто не слышал. Водитель пожал плечами. По крайней мере, не его вина в том, что пакет не будет доставлен. Это уже дела конторы. Он вынул сигарету и попытался закурить. Ветер с дождём становился всё сильнее. Водитель наклонился, закрывая руками сигарету и пламя, щёлкнул зажигалкой ещё раз и тут резко выпрямился, чувствуя, как его обдало волной страха – до холодного пота.

– Чёрт подери, – прошептал он себе под нос, сигарета упала на землю.

Его могут уволить с работы! Когда он увидел машину полиции, ему следовало бы развернуться. Если б не проклятая усталость, не мечта об ужине и отдыхе, он обязательно остановился бы заранее. Просто для собственной безопасности.

Нет, его не должны сразу уволить. Ведь это такая мелочь! Первый раз, скажет он. По крайней мере раньше он ни разу не попадался. Для того чтобы лишиться работы, нужно сделать что-нибудь посерьёзнее! Полицейские стояли, склонив головы над багажником, не притрагиваясь к единственному лежащему там пакету, последнему на этот день пакету. Он был большим, наверное, длиной сантиметров сто тридцать.