Что сделала моя лучшая подруга

— Я в полной заднице. Я должен зайти к Гретхен прямо сейчас, но опоздал на самолет. Понимаешь, я в Испании. Я бы Тому позвонил, но он в Бате по работе, и он… Словом, он меня ненавидит. Я позвонил Гретхен, а она, похоже, не в себе. Как пьяная. То есть вдрабадан.

— И? — Прижав телефон подбородком, я стала укладывать вещи в сумку.

— Сейчас пять часов вечера! Знаю, она любительница выпить, но не в такое же время! Ты не могла бы зайти к ней и посмотреть, как она? Она все время повторяла, когда я с ней говорил: «Но ты же должен быть здесь», а потом жутко разозлилась, сказала, что я подонок, и бросила трубку.

— О, что ж, в таком случае я просто с превеликой радостью зайду ее навестить, — с издевкой проговорила я.

— Что-то не так, Эл, я это чувствую, — умоляюще проговорил Бэйли. — Что-то случилось.

— Хорошо, но я уверена, что мое появление ее совсем не обрадует. Она на данный момент не из числа моих главных фанатов.

— Знаю, — смущенно проговорил Бэйли, и мне стало интересно, много ли ему выболтала Гретхен. — Но мне больше некого попросить. Пожалуйста, зайди клей. Я очень волнуюсь.

— Если тебя что-то пугает, просто позвони в полицию, — посоветовала я, взяв ключи и выключив свет в студии. — Или своим родителям.

— Они сейчас продюсируют какую-то пьесу в Литл Чалфонте. Никто не отвечает ни по одному телефону. А я не могу позвонить в полицию только из-за того, что она напилась. Элис, пожалуйста, — взмолился Бэйли. — Просто убедись, что с ней все в порядке, и уходи. Умоляю тебя. Пожалуйста, сделай это ради меня, пожалуйста! — Выложив свой козырь, он подождал моего ответа. — Я полагаюсь на тебя. Не подведи меня.

Глава 28

Без двадцати семь я стояла у квартиры Гретхен, терзаемая опасениями. Я бы уже давно была дома, дав себе слово, что никуда не пойду, но в конце концов передумала и поступила с точностью до наоборот. Какая-то женщина входила в подъезд и впустила меня, но сколько я ни звонила, сколько ни стучала в дверь квартиры Гретхен, никто не отвечал. Вздохнув, я в отчаянии приоткрыла крышку почтового ящика и покричала:

— Это я! Мне совсем не хотелось приходить, я не думаю, что ты этого хочешь, но я пообещала Бэйли. Пожалуйста, просто открой дверь.

Я услышала шаги по комнате и через узенькую щелочку увидела полупустую бутылку виски, покатившуюся по ковру. Бутылка какое-то время катилась, проливая янтарную жидкость, а потом наконец остановилась. Я увидела босые ступни, неуверенно, но быстро двигающиеся к двери. Вдруг послышался тяжелый звук — будто кто-то упал. И тишина.

— Гретхен, — встревоженно окликнула я, — ты в порядке? — Я напрочь забыла о своем раздражении. — Открой дверь! — Я забарабанила в дверь кулаком и, к своему облегчению, наконец услышала ее голос:

— Иду, иду. Пытаюсь. Погоди.

Я услышала еще один удар — на этот раз Гретхен, похоже, привалилась к двери. Потом звякнул засов, дверь распахнулась, и я увидела ее. Она стояла пошатываясь, в розовом жилетике и шортах такого же цвета. Такие продают в упаковках по три штуки. Мне почему-то представилось, как одетые таким образом шестнадцатилетние девчонки кидаются подушками.

— Поздновато ты, — выговорила Гретхен возбужденно и, громко чихнув, отошла от меня. Я закрыла дверь. — Он мне сказал, что ты уже давным-давно выехала. Понятия не имею, который час. Я совершенно выбилась из времени. Это о-о-очень плохо! — проговорила она напевно. — Я вообще не соображаю, где нахожусь, если честно. Поищи меня в ванной. Или в гостиной. Ума не приложу, где меня искать. — Она стала нервно заламывать руки. — Я раньше никогда это не планировала заранее, просто делала, и все, а теперь все так жутко перепуталось из-за моего тупого братца.

У меня сердце ушло в пятки. Это было явно обострение психоза.

— Ты говоришь какие-то глупости. Успокойся. Давай по порядку. Ты перестала принимать свои лекарства, Гретхен? — спросила я, хотя ответ был более чем очевиден.

— Мне пришлось перестать, глупая ты корова! — вспылила Гретхен и, глядя на меня огромными безумными глазами, бросилась ко мне и вцепилась обеими руками в мое пальто.

Мне показалось, что она хочет оцарапать мне лицо, и я в страхе попятилась. От нее разило перегаром, из покрасневшего носа тонкой струйкой текли сопли. Она проворно утерла нос тыльной стороной ладони и снова схватила меня за лацканы пальто.

— Ты кое-чего не знаешь. Я хочу раскрыть тебе тайну, потому что ты должна помочь мне. У меня есть план. Но тайну я тебе раскрою, только если ты скажешь «да». Ты обещаешь помочь мне?

— Да, — неохотно согласилась я и стала снимать пальто.

Я решила попробовать каким-то образом успокоить ее до приезда Бэйли. Я не сомневалась в том, что Гретхен следовало снова уложить в клинику. Она явно была близка к пику острого психоза. Я выдохнула. Мне предстояло снова увидеться с Бэйли. Если бы я только знала… Я бы уж тогда накрасилась получше, принарядилась бы, а не явилась сюда в старых спортивных брюках и кроссовках.

Гретхен отпустила меня, шагнула назад и, нервно шевеля пальцами, сообщила:

— Я беременна! Никто не знает — кроме тебя.

Я остолбенела и раскрыла рот от изумления.

— Мне пришлось перестать принимать литий, потому что это может вредно сказаться на ребенке. — Гретхен начала ходить по комнате маленькими шажками. — Я врачам говорила, что не хочу иметь детей, отчасти они меня потому на литий и подсадили. Если хочешь иметь детей, литий принимать нельзя, — мне так сказали. И я очень резко перестала принимать таблетки, да еще эта вечеринка… С выпивкой литий не сочетается, и я все равно не принимала бы его, даже если бы все было нормально. Потому что он бы узнал. Вот почему ты должна помочь мне. — Она провела рукой по растрепанным волосам. — Я не смогу сделать это одна.

Ее глаза заблестели от слез.

— Сделать одна — что?

Она снова метнулась ко мне, схватила меня за руки и затараторила:

— У меня есть план. Я все продумала, все должно получиться. Мне просто нужна твоя помощь. Вот и все, тебе ничего не придется делать… ты должна только вызвать «неотложку». Я рассчитывала на Бэйли. Просто найди меня и позвони. Все будет выглядеть именно так, будто ты меня нашла. А ты просто притворись, будто ты меня нашла и позвонила.

— Вызвать «неотложку»? Что ты несешь?

— Тссс! — прошипела Гретхен. — Сейчас объясню. Том в отъезде по работе, так что все надо сделать сегодня, он завтра возвращается. Нам нужно… только сделать это, и все.

— Сделать — что?

— Избавиться от ребенка, — терпеливо выговорила Гретхен таким тоном, словно имела дело со слабоумной.

Я так резко отдернула руки, что нечаянно поцарапалась о ноготь Гретхен.

— Что? — ахнула я, решив, что ослышалась.

— Все очень просто, — сказала Гретхен, подпрыгивая на месте, словно разогревалась перед пробежкой. — Я уже выпила виски, и если я теперь приму слишком много лития и копроксамола и еще выпью виски, я впаду в кому — мне в психушке все подробно рассказали. Думаю, этого будет вполне достаточно, чтобы избавиться от ребенка. У меня срок небольшой, всего семь недель. Все решат, будто я снова решила покончить с собой, — так или иначе, все ждут, что это может случиться снова. Дома, после Рождества, я нашла книжку у матери под кроватью. Книжка называется «Как жить с маниакально-депрессивным психозом», и она заложила закладку на странице, где было написано: «Данные исследований показывают высокий процент самоубийств в течение года после выписки пациентов из больницы». Понимаешь? Они все готовы к тому, что я снова сделаю это, а про ребенка никто и не подумает интересоваться! Мне просто нужно, чтобы ты вызвала «неотложку», ведь, по правде говоря, я вовсе не хочу умирать. Ты должна будешь позвонить, когда увидишь, что я без сознания, только не медли — иначе может случиться сердечный приступ.