Что такое не везет

Еще в наличии оказался некий прибор, называемый в инструкции секстантом. Честно говоря, я представляю его работу, скорее по фильмам о путешествиях. То есть знаю, что с его помощью можно измерить высоту солнца, и при этом его нужно держать где-то на уровне глаз. В принципе это все. С другой стороны, имея за плечами в прошлом высшее образование, предполагаю, что данный прибор служит для определения угла между положением светила на экваторе, которое в полдень там должно находиться точно в зените относительно земли, и точкой, в которой я нахожусь в данный момент. Получив разницу между этими углами, можно определить широту, в которой я в данный момент нахожусь. Долгота, рассчитывается, как-то иначе, но хоть что-то. Но есть маленький нюанс. Во-первых, дедовы часы, которые до сих пор находятся на моей руке, встали во время моей болезни. И сейчас выставлены с огромной погрешностью, так что время полудня, скорее очень примерное. Во-вторых, не зря же этот прибор назвали СЕКСтантом, то есть потрахаться определяя эту широту, придется немало. Я пока не решился это попробовать. Да и по большому счету, что даст мне эта широта? Место удаленное от экватора? Ну и какая разницы на каком расстоянии от него, я сейчас нахожусь? Если бы материки располагались как-то иначе, в этом был бы какой-то толк, а так, только пустая трата времени и нервов. А самое паршивое заключалось в том, что, хотя про наличие прибора и упоминается, но вот о том, как им пользоваться, не сказано ни слова. Хотя, наверное, предполагается, что среди тридцати шести человек экипажа, найдется хотя бы один знакомый с этим прибором. Ведь спасательная шлюпка предназначалась для экипажа, а не для такого дилетанта, как я.

Из всего остального электрооборудования катера, я с некоторым трудом, обычно со второй попытки завожу дизель, который гоняю около получаса на холостых оборотах, подзаряжая аккумуляторы, и могу на какое-то время вечером включить освещение. В принципе, наверно можно включать его и на более долгий срок, но вот только зачем? А вот поддерживать работоспособность аккумуляторов, думаю необходимо.

Рыболовные снасти, хоть и имеются на судне, но сколько я не пытался хоть что-то поймать, или хотя бы обнаружить с помощью своего дара, хоть одно водоплавающее существо, так ничего и не вышло. Впрочем, я и раньше слышал о том, что в океане есть достаточно пустынные места, где встретить хоть какую-то рыбу большая удача. Я конечно не прекратил попыток, но и не особенно рассчитывал на удачу. Вполне возможно, что рыба находилась на большой глубине, и я просто не доставал ее своим даром.

А вот «удача», если можно так выразиться, как оказалась двигалась ко мне, семимильными шагами.

В один из дней, сидя на кормовой площадке своего суденышка, время от времени подергивая спиннинг и также лениво, иногда прикладывая к глазам бинокль, осматривая окрестности, вдруг заметил, где-то на горизонте темную точку, которая довольно быстро выросла в какое-то подобие корабля, и продолжила идти прямым ходом в мою сторону. Сказать, что я обрадовался? Да я просто готов был станцевать лезгинку или танец маленьких лебедей от радости. Тут же свернув спиннинг, и забросив его в салон шлюпки, я отплясывал на кормовой площадке от нетерпения, когда же этот кораблик, наконец окажется возле меня.

С помощью бинокля, я уже определил, что это военное судно, и даже разглядел развивающийся на корме звездно-полосатый флаг, поняв, что передо мною один из кораблей Военно-Морского Флота Соединенных Штатов. И это радовало хотя бы потому, что меня здесь поймут. То есть не нужно будет выделываться искать переводчика, как это бы произошло попади я скажем в Бразилию, с ее португальским, или южнее где говорят по-испански. Ни того не другого языка я не знал.

Вот только, чем этот кораблик оказывался ближе ко мне, тем больше он вызывал тревогу своим поведением. Во-первых, потому, что он не подавал никаких знаков, говорящих о том, что заметил мое присутствие на борту шлюпки. Во-вторых, это судно чуть подправило свой курс, и полным ходом мчало на меня, так и норовя утопить это суденышко, что я почувствовал всеми фибрами своей души. Достаточно было попасть под его острый нос, как шлюпку тут же бы располовинило бы на две части, а вслед за этим протащило бы под килем эсминца. И вряд ли после этого на поверхности всплыло бы хоть что-то.

Едва поняв это, я сразу же бросился в салон шлюпа, к штурвалу. Оказавшись возле него, я в экстренном порядке судорожно жал кнопку запуска двигателя, с ужасом наблюдая, как форштевень корабля, оказывается все ближе и ближе к моей шлюпке. Наконец двигатель завелся. Я тут же дал полный газ, и выкрутил штурвал, стараясь развернуть катер, чтобы хотя бы поставить его на параллельный курс. Уйти куда-то в сторону, я уже не успевал. И в самый последний момент мне это почти удалось. Моя шлюпка приняла положение под острым углом, к надвигающемуся на меня судну, и скрежеща всем корпусом по бронированному борту американского военного корабля пошла вдоль его борта к корме, постепенно подминаясь под него и углубляясь вниз. Скорости моей спасательной шлюпки явно не доставало, чтобы хоть как-то отклониться от борта военного корабля, и спастись от неминуемой катастрофы. Я тут же включил на полную мощность ревун, который присутствовал на шлюпке, и похоже именно это меня и спасло.

Там похоже все-таки услышали его, потому что эсминец вдруг резко сбавил ход, и отвернул в сторону, а вскоре и меня отбросило от его корпуса. Подправив штурвалом направление движения, я слегка отдалился от корабля, и заглушив дизель, вышел на корму своего катера. Увиденное заставило меня сжаться от ужаса. Весь правый борт моего суденышка, был стесан так, как будто побывал на фуговальном станке, почти до самого внутреннего слоя. Еще немного, и вода хлынула бы во внутрь, и тогда ни о каком спасении, не могло бы идти и речи. Даже если бы я успел выбраться на поверхность, после подтопления, то время моей оставшейся жизни исчислялась бы несколькими часами. Либо я был бы съеден каким-то хищником, либо просто утонул бы, учитывая, что до ближайшего берега не одна сотня километров.

Дрожащими руками, я закурил сигарету, и стал ожидать, что же будет дальше. В это время на палубе корабля началась какая-то активность, и довольно скоро с его борта был спущен небольшой катер с несколькими вооруженными людьми, который довольно скоро подошел почти вплотную к моему шлюпу.

— Лейтенант ВМФ США, Джеймс Смит. — представился мне один из мужчин, находящихся там. — Представьтесь пожалуйста. И как вы здесь оказались?

Еще бултыхаясь в водах мирового океана, я все же надеялся на подобную встречу, и раздумывал о том, что делать мне в этом случае. И в итоге решил, что если судно, с которым я встречусь окажется иностранным, то есть не принадлежащим Советскому Союзу, то выложу перед ними почти правду. В этом случае, как мне подумалось, будет гораздо легче доказать правдивость своих слов, следовательно, завоевать доверие, которое мне очень необходимо. Выдавать я решил себя за этнического немца, до недавнего времени, проживавшего в Саратове. Почему именно там. Дело в том, что в Ташкенте у меня был приятель, поволжский немец по происхождении, у которого в Саратове имелась бабушка. При этом он так живо описывал город, квартиру в которой неоднократно бывал, что все это стояло у меня можно сказать, перед глазами. Особенно он сокрушался тому, что его не успели прописать в эту квартиру, и она после смерти старушки отошла государству. Именно на этом я и решил сыграть, взяв для себя его имя.

— Боб Шнайдер, сэр. Вы меня чуть не утопили.

— Ты сам, виноват! О потере этого шлюпа танкер «Ahmed Borir» сообщил еще неделю назад. Мы давали запрос в эфир, а в ответ не получили ни единого звука. Вот и решили, что шлюпка пуста, и капитан приказал ее утопить. По поверхности моря и так плавает слишком много мусора. Можно сказать решили навести порядок.

— Я просто не мог этого сделать физически, сэр! — С этими словами я показал на болтающиеся останки проводов антенн и радара.

— Ну да ничего, парень. Хорошо, что все закончилось благополучно. У тебя есть там какие-то личные вещи. Забирай и переходи к нам на борт, а мы завершим начатое.

— Я бы не стал этого делать, господин лейтенант.

— Почему же?

— Вам лучше посмотреть самому. — увидев, как его товарищи ощетинились оружием, я добавил.

— Нет, нет, господа. Я здесь совершенно один, и вам ничего не грозит, но…

Лейтенант кивнул и перескочив на борт моей шлюпки заглянул внутрь.

— Это, водка сэр. Похоже контрабанда кого-то из членов экипажа, того судна, которому еще недавно принадлежало это спасательное средство. Насколько я понимаю, каждая бутылка этого напитка стоит порядка десяти долларов. Может для того, чтобы скрыть следы этого и прошло сообщение о потере спасательной шлюпки?

Лейтенант, который в это время разглядывал одну из бутылок извлеченную из коробки, произнес.

— Нет, парень. Пятнадцать баксов и не цента меньше. А здесь….

— Одна тысяча семьсот двадцать восемь бутылок, сэр. И это при условии, что как минимум содержимое десятка коробок, которые стояли в проходе и разбились во время недавнего шторма, мне пришлось выбросить отправив их за борт. Здесь до сих пор пованивает водкой, чувствуете?

— Fuck you shitt! — Воскликнул в сердцах лейтенант, и тут же достав коробочку радиопередатчика произнес.

— Кэп — Смиту, просьба перейти на пятый канал. — Видимо это был защищенный канал, недоступный для других. После того как связь на защищенном канале с капитаном установилась, лейтенант сообщил обо мне, найденном грузе, и запросил инструкций.

Его собеседник сделал несколько уточнений, потом отдал какое-то распоряжение. После чего, лейтенант предложил мне забрать свои вещи и перейти на его катер, сказав, что мою шлюпку сейчас поднимут на борт, и я уже не смогу попасть в нее вновь. Я взял свою сумку, бросил в нее бинокль, который мне понравился, куртку, которую давно снял потому что здесь было очень жарко, несколько рационов, чисто на всякий случай, некоторые другие вещи, сигареты и оправился вслед за лейтенантом, перейдя на его катер. Мою шлюпку тут же закрыли на засов, привязали тросом к катеру и подтянули к военному кораблю. Один из солдат завел крепления на нос и корму, и вскоре шлюпку благополучно подняли на борт эсминца, куда вскоре подняли и меня вместе с остальными солдатами, находящимися в катере.