Что-то кроме магии

— Профессор Снейп! У меня почти получилось! Только оно булькнуло...

— Получилось, получилось, — сварливо передразнил Филч. — Загадить пол у тебя получилось! Вы бы видели, профессор, во что он превратил класс истории магии!

— А что делать, если больше негде?! — из-за ущемленного уха Колин стоял, пригнувшись, но вид при том имел вовсе не покаянный. — Я попробовал в туалете Плаксы Миртл, так она болтает все время, жутко мешает! А ваш класс зельеварения заперт...

— Наконец-то гриффиндорцев начали останавливать заклятия на чужих дверях, — Снейп насмешливо разглядывал неудачливого экспериментатора. — А где взяли ингредиенты?

— Купил, — Криви прямо посмотрел в глаза суровому учителю зельеварения. — Честное слово.

— Оставьте его, Филч, я разберусь, — Северус достал палочку. — Нет, ваше ухо меня не интересует, мистер Криви. Идемте в класс истории магии. Надеюсь, у вас хватит ума не пытаться удрать по дороге.

Колин и не собирался удирать. Не дожидаясь вопросов преподавателя, он пустился в подробное изложение того, что с чем он смешал, чего и сколько добавил и как все произошло. Тощий, угловатый, всклокоченный, в испятнанной реактивами мантии, с горящими азартом глазами, распухшим ухом и свежими порезами на пальцах он кого-то напоминал декану. Кого-то очень знакомого.

Увлеченный рассказом, мальчик взглянул на идущего рядом взрослого и от удивления едва не споткнулся: ему показалось, он увидел улыбку. Наверное, померещилось из-за тусклого света ламп... С чего бы злющему учителю улыбаться, да еще так грустно?

— Вы пользуетесь тупым ножом, Криви?

— А? Вроде бы нет, профессор...

— У вас характерные порезы на пальцах левой руки. Так бывает, когда лезвие соскальзывает вбок вместо того, чтобы идти вниз. В аптеке Малпеппера продаются хорошие недорогие скальпели. В зельеварении никуда без острого ножа.

— На уроках вы такого не говорите, сэр, — заметил Криви.

— Можно подумать, вы внимательно слушаете.

— Я всегда внимательно слушаю!

— Если бы вы действительно слушали внимательно, то знали бы, что ингредиенты, которые сильно расширяются при нагревании, нельзя смешивать с веществами, ускоряющими процесс кипения! Я говорил об этом на первом занятии в начале года. Потому-то у вас зелье и выплеснулось.

Красноречивым доказательством последнего тезиса явилась большая лужа грязно-желтой вязкой жидкости, растекшаяся на полу в классе истории магии.

Учитель и ученик стояли на пороге, точно на берегу некоего озера, над которым витали запахи гнилых яблок, валериановой настойки и жженой кости. В центре «озера» утесом возвышалась парта с погасшей горелкой, грязными мензурками и лежащим на боку котлом.

— И долго вы намерены любоваться этим безобразием? — раздался над головой Колина резкий голос. — Убирайте!

— Надо за тряпкой сходить, — приуныл школьник. — И ведром...

— Вот еще! Вы волшебник или кто?

Уныние Криви как рукой сняло.

— Значит, можно магией?! А как же отработка?

— Лично я вас на отработку не посылал, Криви. Уберите здесь и попробуем заново, но уже по правилам. Надеюсь, вы не все ингредиенты успели испортить?

— Не все, профессор! Я мигом, профессор!

— После уборки берите все необходимое и спускайтесь ко мне в лабораторию. Здесь не место для опытов.

Пожалуй, никогда еще «Экскуро» не выкрикивали так поспешно и с такой радостью.

* * *

— Слышь, а чего это он голубой? О, синим стал...

— Что?! Эх, опять передержка! Господин Пивз, ну пожалуйста, не отвлекайте меня!

— Так я ж наоборот — привлекаю! Твое внимание, то есть.

— Ага, но перед этим мне пришлось опять искать пинцет! Вот дождетесь, я пожалуюсь профессору!

— Ябеда-корябеда, — полтергейст показал Криви язык и демонстративно отвернулся.

— В чем дело? — Снейп вышел из-за дальнего стеллажа с толстым потрепанным блокнотом, в котором он обычно делал рабочие записи. — Пивз, я же просил не пить закрепитель.

— Я?! — шумный дух даже подпрыгнул от возмущения. — Закрепитель?! Пфе-э! Он же горький...

То, что полтергейст во время рождественских каникул нашел себе постоянное развлечение в лаборатории, Северуса нисколько не удивляло. Другое дело — Колин Криви. Отказался ехать домой, долго упрашивал декана позволить продолжать эксперименты с зельем, сохраняющим цвета на фотопленке. «Неужели это настолько вам интересно, Криви?» — «Еще бы, профессор! Фотография — мое самое любимое занятие. После школы хочу объехать весь мир с фотоаппаратом!»

За неделю ухитрился ничего не разбить и не опрокинуть, не лез куда не надо, не болтал сверх меры. Несколько направляющих подсказок учителя, десяток книг из Запретной секции, опыты с утра до вечера — и к концу каникул зелье начало обретать более или менее устойчивую рецептуру. Это вам не драконов укрощать, торжествовал про себя Снейп, наблюдая буйство красок на фотографиях со Святочного бала.

Правда, оставалось решить последнюю проблему — стойкость цветов. Чего-то не хватало в полученном зелье, и цветные фотографии сутки спустя начинали блекнуть и уходили в сепию. Требовались новые эксперименты... Но тут закончились каникулы.

Первым в Хогвартс вернулся Грюм, покинувший школу сразу после Рождества. Дамблдор держался с ним по-прежнему дружелюбно, а привидения вновь подтвердили, что под его личиной скрывается кто-то другой.

Снейп ослабил защиту на двери лаборатории, оставив чары, с которыми справится любой старшекурсник. Настоящего Грюма при попытке нового взлома обязательно насторожит эта легкость. А следующей ловушкой будет стоящая на виду банка со шкуркой бумсланга.

Барон вызвался приглядывать за почти беззащитной лабораторией. Ну и за Пивзом заодно: полтергейст вознамерился сфотографировать лже-Грюма за кражей.

Однако начал тот не с лаборатории.

* * *

По доскам проскрежетал металл. Дверь деканского кабинета распахнулась и ударилась о стену.

— В Аврорате двери тоже ногами открываете? — Снейп поднял голову от свитков на столе и встретил неприязненным взглядом неповоротливую фигуру визитера.

— Поговори еще, недобиток, — процедил сквозь зубы Грюм, вваливаясь в кабинет. Не произнеся больше ни слова, он сунулся к шкафам, жадно всматриваясь в их содержимое сквозь стеклянные дверцы.