Что-то похожее на зиму

Тим прислушался, чтобы убедиться, что в душе наверху по-прежнему течёт вода, прежде чем вспомнил, что они говорят на испанском. Бен не понял бы, что они говорят о нём, даже если бы был в комнате.

– Я люблю его, Нана.

– Значит, ты построишь с ним дом?

Тим покачал головой.

– У него уже есть дом, как и у меня.

– Это места, не дома. Дом – это то, что вы создаёте вместе, – Нана убрала ворсинку с ручки кресла. – Два жилища! Как это будет домом?

– Без понятия, – признался Тим. – Думаю, он привязан к своему дому, а я не хочу оставлять свой.

Нана кивнула, будто в этом был смысл.

– Ты знал, что я никогда не хотела жить в этом городе? Я выросла в маленькой деревне и знала только её. Это всё, что я хотела знать. Твой дедушка был из Гвадалахары и тоже не хотел уезжать оттуда.

– Тогда как вы познакомились?

– Он занимался бизнесом с моим отцом, работал на банк, который хотел проверить свои вложения. Так что когда он приезжал посмотреть, что в компании всё идёт хорошо, его всегда приглашали на ужин. Так мы познакомились и продолжали встречаться. Когда он сказал, что хочет жениться на мне, я была счастлива, пока не узнала, что он хочет, чтобы мы жили в Гвадалахаре.

– И что ты сделала?

– Я сказала ему, что если я должна покинуть свой дом, он тоже должен покинуть свой. Я сказала ему найти новую работу в другом месте. Тогда я выйду за него замуж и перееду туда.

Тим рассмеялся.

– И так вы оказались здесь?

– Верно.

– Сумасшедшая старушка.

Нана с гордостью улыбнулась.

– Подумай об этом. Иногда дом можно создать только в новом месте. Переезжай сюда, в Мехико. Будь ближе к бабушке.

Теперь он понимал, что она пыталась сказать. Тим был согласен с Беном. Сейчас слишком многое связывало их обоих с Остином. Они не могли оставить это позади. Но в её словах всё равно могла быть мудрость.

– Мы не можем переехать сюда, но я постараюсь приезжать чаще. Хорошо?

Нана кивнула, будто удовлетворившись.

– В следующий раз вы пойдёте со мной в мою новую церковь. Священник, он моложе меня, но говорит, что любовь – не грех. Ты любишь женщину, ты любишь мужчину, ты любишь томат. Бог счастлив, потому что создал любовь.

Тим уставился на неё.

– Ты согласна?

Нана покачала головой.

– Никому не следует любить томат. Но в остальном – да.

–Тогда, может быть, ты можешь поговорить об этом с мамой.

Нана выпрямилась.

– Вы поэтому не проводите время вместе?

Тим пожал плечами, возвращая внимание к словарю. Он не хотел натравливать Нану на своих родителей, как бойцовую собаку, но надеялся, что она поднимет с ними эту тему. Может, это поможет. А если нет, Тим больше не будет переживать о последствиях. Нана была права. Ему нужен был свой собственный дом, своя собственная семья. Единственным вопросом было – как?

* * *

– Готов завтра лететь домой? – произнёс Тим, не скрывая беспокойства в голосе.

Бен посмотрел на него.

– Боишься, что я приду в чувства, как только мы приземлимся в Остине? – подмигнул он. –Прекрати переживать. Против всей логики и разума, я безнадёжно влюблён в тебя с шестнадцати лет. Если я не отделался от этого до сих пор, то надежды для меня не осталось.

Тим усмехнулся.

– Рад это слышать.

– Кроме того, – сказал Бен. – В конце концов, прошлое нас догонит. Когда это произойдёт, мы встретимся с ним вместе.

Прошлое было забавной штукой. Они с Беном стояли на вершине пирамиды, их окружала зелёная поляна – Долина Мексики. На горизонте холмы и горы синели, исчезая в далёком небе. Они были здесь, на Пирамиде Солнца, части древнего города, построенного цивилизацией, которая возвысилась и разрушилась за века до империи ацтеков. Теотикуанцы никогда не думали, что их время подойдёт к концу, что через века туристы будут бродить по их городу с мобильными телефонами и камерами, намеренные заснять всё это на видео. Или что два парня-гея будут стоять на верхушке их самой высокой пирамиды и обдумывать совместное будущее.

– Я не хочу забывать, через что мы прошли, – сказал Бен. – Ничего из этого. Даже болезненные воспоминания принадлежат нам. – Он пожал плечами. – Это то, кто мы есть. Поездка сюда была просто помощью, чтобы встать на ноги.

– Правда? Я думал, мы сбегаем вместе. – Тим подразумевал это как шутку, но так не прозвучало.

– Неа. Нам не от чего бежать. Больше нет, хотя в этой идее определённо есть романтика. – Бен толкнул его локтем. – Кроме того, как же Шиншилла?

– Она может поехать с нами.

– А Самсон?

– Непременно!

– И Эллисон тоже?

– Конечно, почему нет? – усмехнулся Тим. – И её муж. Чёрт, мы возьмём с собой весь Остин.

Бен сморщил нос.

– Это вроде как обнуляет весь смысл.

– Может быть. Мне просто тяжело представить, какой будет жизнь, когда мы вернёмся обратно в Остин. Я устал жить один.

– Оу. – Мгновение Бен смотрел на долину в тишине. – Да. Это немного странно. Мы с Джейсом собирали каждый пенни, который могли, чтобы купить тот дом. Там так много произошло. Хорошее или плохое, каждое воспоминание для меня особенное.

– Я понимаю, – мягко произнёс Тим. – В каком-то смысле я чувствую то же самое к дому, в котором живу. Мне не легко говорить об этом, но я был с Эриком в его последние моменты.

– Да?

Он кивнул.

– Мы были дома вместе, вместо какой-нибудь ужасной больницы... – Тим покачал головой. – Люди говорят о домах с приведениями так, будто это плохо, но не всегда это так. Не тогда, когда это привидение того, кого ты любишь.

Бен выглядел облегчённым.

– Я точно знаю, что ты имеешь в виду.

– Я рад. Так что идея того, чтобы я жил с тобой, кажется какой-то неуважительной к памяти Джейса, но также я не могу ожидать, что ты продашь свой дом и переедешь ко мне.

– Нет, – вздохнул Бен. – Мне не нравится ни один из вариантов.

Тим сглотнул.

– Если бы ничто из этого не было проблемой, ты бы хотел жить со мной?

Бен притворился, что раздумывает над этим.

– Да, но только если я не буду постоянно подавать тебе замороженную пиццу и колу, пока ты валяешься на диване.

– Эй, в старшей школе это работало!

– Тогда, может быть, по особым случаям. – Бен посмотрел ему в глаза. – Мы могли бы остаться там, где мы есть. Ты иногда будешь приходить ко мне в гости, или я буду ходить к тебе. Это сохранит отношения свежими.

– Я не хочу свежести, – сказал Тим. – Я хочу стать с тобой старым и пахучим. В конце концов, ты захочешь, чтобы я сыграл в ящик первым, просто потому, что тебе надоест быть рядом со мной.

Бен рассмеялся.

– Поверь мне, этого никогда не произойдёт.