Что ты несёшь с собой. Часть I

Квартал охотников, где я встретила своих новых подручных, располагался на северо-восточном склоне горы, а путь наш лежал на западный, так что мы пошли через север, где никто не жил. Несмотря на это, там точно так же росли древодома, готовые принять в себя ещё несколько сотен махарьятов, если клан продолжит расти. Повыше, на выступающем плато величаво расположился пугающий храм Саинкаеу, посвящённый теперь уже и вовсе непонятно кому. Пока мы шли, от колонн нижнего яруса храма отделилась фигура в бирюзовой чокхе и драпированной вокруг ног на мужской манер сатике. Приблизившись к краю плато, фигура замерла, а потом поспешила к вырубленной в скале лестнице и принялась спускаться, перепрыгивая через две ступени. Мне стало любопытно, кто это так возжаждал нашего общества именно сейчас, так что я подпустила махары в глаза и присмотрелась.

К нам сломя голову мчался Чалерм.

– О н-не-ет, – простонал у меня за спиной Адифеп. – Опять этот. Ребят, ни у кого талисмана отвода глаз с собой нет?

Джаран и Лек посмеялись, но противиться встрече не стали. Однако ходу никто не сбавил.

Наконец, когда мы уже почти завернули за скальный выступ, Чалерм до нас добежал. Я ожидала, что он запыхается, но, похоже, небольшая пробежка была ему нипочём.

– Пранья! – выкрикнул он, едва оказавшись достаточно близко, – куда вы идёте?!

– К точильщикам, – развела руками я.

– Зачем?!

Я замерла в растерянности.

– То есть как, зачем? Помните, мы с вами говорили о проблеме тупых мечей? Вот, идём решать.

– Что вы собрались делать? – не отставал Чалерм.

– Ой, ну что ты лезешь не в своё дело?! – огрызнулась на него Гам. – Мы выполняем приказ Вачиравита: выгнать этих дармоедов к прародителю демонов! Нет точильщиков – нет проблемы!

Чалерм вытаращился на неё, но тут же перевёл свой потрясённый взгляд на меня.

– Откуда у вас приказ Вачиравита?

– Я с ним поговорила, – ещё шире развела руками я, не понимая, в чём загвоздка. – Он мне дал жетон и список людей, которых можно попросить о силовой поддержке.

Узоры Чалерма замерцали алым и лиловым, и я поняла, что вляпалась.

– То есть вы, – процедил он, пригнув голову и задрав плечи, – решили через мою голову заняться самоуправством?!

Тут уже я на него уставилась.

– В смысле самоуправством? Вы мне сами выдали это задание! Или мне нужно было просить вашего позволения поговорить с мужем?! Или его распоряжения надо сначала с вами согласовывать, а потом уже исполнять?!

– Вот именно! – поддержала меня Гам. – Ты кто такой тут вообще?! Не брат, не сват, не махарьят! А она – жена наследника.

Я закусила губу и зыркнула на неё. Поддержка – это хорошо, но я вдруг вспомнила, что всё это затевала ради того, чтобы втереться в доверие к Чалерму. Ну… может, я тогда лучше к охотникам в доверие вотрусь? Может, это проще? Они, наверное, не хуже него знают, что в клане творится…

Чалерма тем временем начало потряхивать.

– И какую же чудесную меру вы решили применить к точильщикам, что для этого вам понадобился взвод охотников?! – прошипел он.

– А мы никто не обязаны тебе отчитываться, книгочей, – скучающим тоном сообщил ему Канавут.

– А ей, значит, обязаны?! – зарычал в ответ Чалерм.

Махарьяты загалдели, донося до Чалерма, что они мне не отчитываются, а помогают изгнать зло из клана, но тут поперёк всех вклинился Джаран:

– У праньи жетон Вачиравита!

Учёный распрямился.

– Так у меня тоже жетон Вачиравита, – сказал он и вытащил из рукава такую же литую бляшку, как у меня.

Мы все застыли в растерянности. То есть совершенно логично, что у Чалерма тоже был жетон, раз он выполнял для Вачиравита какие-то задания. Надо же ему было как-то подтверждать свой авторитет. Но…

– А что ж ты им не пользуешься? – спросила вместо меня Гам.

– Что значит «не пользуюсь»? – вскинулся Чалерм. – Тебе забыл отчитаться, сколько раз в день я его достаю?

Адифеп прыснул в кулак.

– То и значит, – внезапно заговорила Найяна. – Ты только ходишь и ноешь вместо того, чтобы придумать, как заставить людей точить мечи самостоятельно. Пранья Кессарин вот придумала, но теперь ты хочешь встать у неё на пути? Зачем?

– Я хочу знать, что именно вы собрались делать, – сказал Чалерм, снова обращаясь ко мне.

– Выгнать точильщиков с горы, – ответила я, рассматривая его лицо. Гнев его отпустил, так что была надежда, что он воспримет разумность моей идеи.

Вместо этого он тяжело вздохнул и закатил глаза.

– Вы с ума сошли? Пранья, вы не можете просто так взять и выгнать с горы людей, которые тут всю жизнь живут и другого дома не знают! Куда они пойдут? Если их не задерут тигры или волки, то надурит первый же попавшийся торговец! Чем они будут зарабатывать на жизнь?!

– А почему это должно быть моей проблемой? – Я упёрла руки в боки. – Они приносят вред клану. Если они не хотели оказаться на улице, надо было раньше думать и работать как следует!

Меня поддержали почти все махарьяты, и я почувствовала себя увереннее.

– Потому! – взвыл Чалерм. – Потому что за плохую работу слуг можно самое большее выпороть! Нет никакого проступка, за который слугу могли бы выгнать из клана! Нет такой меры наказания, понимаете?

– Теперь будет, – пожала плечами Гам.

– Это так не делается! – продолжил стенать Чалерм. – Правила устанавливает глава клана! Вы не можете их менять по собственной прихоти! Вы представьте вообще, – он обратился к махарьятам, – вот вы живёте, как всегда, никого не трогаете, и вдруг вашего соседа, который тоже ничего особенного не делал, берут и вышвыривают с горы! Что вы подумаете?

Гам нахмурилась. Найяна закусила губу. Я сама пыталась представить себе такую ситуацию, но у меня был совершенно другой опыт: в моём клане не было слуг, а вышвырнуть кого-то из нас мог только отец и только за очень серьёзный проступок. Но ведь тут всё иначе…

– Что глава сбрендил, – сказал Адифеп.

– Что правила изменились, а мне никто не сказал, – почти одновременно с ним сказал Джаран.

– Вот именно! – восторжествовал Чалерм. – Вот поэтому так делать нельзя! Надо сначала изменить правила, потом оповестить об этом всех жителей горы, а уж только потом, если они не исправятся, применять!

– Хорошо, и что ты сделал, чтобы изменить правила? – Гам сорвала вопрос у меня с языка.

– Я говорил об этом с главой, – вздохнул Чалерм. – Но он считает, что это слишком жестоко.

Адифеп закатил глаза.

– Я так понимаю, на этом всё кончилось? – уточнила Найяна. – И теперь этой проблемой занимается пранья Кессарин?

Чалерм скривился, явно жалея, что позволил мне сунуть любопытный нос в его дела.

– Получается, это будет самоуправство, – покивал Канавут. – Если глава против…