Чтобы люди помнили
Шрифт:
После нескольких лет относительного затишья, когда ролей в кино у Ерёменко было не очень много, у него вновь наступила горячая пора. Один за другим на экраны страны стали выходить фильмы, в которых он вновь играл совершенно разные роли и исторических деятелей (граф Орлов в «Царской охоте», 1990), и крутых парней («Я объявляю вам войну», 1990; «Снайпер», 1992), и мерзавцев («Троцкий», 1993; «Крестоносец», 1996), и даже вышедших в тираж любовников («Обещание любви», 1995).
В 1991 году Ерёменко мог осуществить свою давнюю мечту — сыграть Ставрогина в «Бесах» Ф. Достоевского. Режиссёр Игорь Таланкин предложил ему эту роль, но тот отказался. Почему? Н. Ерёменко так отвечает на этот вопрос: «Когда я увидел свои кинопробы, испугался за самого себя. Понял, что не выдержу целый год
В 1995 году Ерёменко дебютировал в кино как режиссёр: он снял картину «Сын за отца…», в которой главные роли сыграл он сам и его отец — Николай Ерёменко-старший. О том, как ему пришла идея снять эту картину, актёр рассказывает:
«Это кино я вынужден был снять. Был хороший сценарий. Я предлагал снимать по нему фильм своим друзьям. Лёне Квинихидзе, например. Но по тем или иным причинам все куда-то „сваливали“. Или денег мало им казалось, или по времени не совпадало. Я был просто поставлен перед фактом: если не я, то вообще ничего не будет.
Кроме этого, мне хотелось с отцом сыграть первый раз в жизни… вместе. Мы ни разу вместе не снимались. И я хотел придать ему сил: ему исполнилось семьдесят лет, у него было два инфаркта, и он начал сникать. Надо было его как-то поднять. Сниматься он не хотел ужасно, говорил: зачем это надо, что за ерунда, если мы с тобой вдвоём облажаемся, то мне под конец будет такой позор. Но я рискнул, заставил отца сняться, и он воспрянул! У него появилось какое-то четвёртое дыхание, он и сейчас много снимается. Сыграл блестящую роль в театре, в спектакле „Костюмер“».
Отмечу, что Н. Ерёменко-старший много лет был председателем театрального общества и президентом Конфедерации творческих союзов Белоруссии.
Что касается Ерёменко-младшего, то в последние годы он сыграл в боевике «Крестоносец» и его сиквеле — комедии «Незнакомое оружие, или Крестоносец-2». Затем вместе с Натальей Андрейченко изобразили, «сложную любовь» в фильме Дмитрия Астрахана «Подари мне лунный свет», а у дебютанта Андрея Разенкова снялся в «Тестах для настоящих мужчин».
В одном из недавних интервью Ерёменко рассказал:
«В моей жизни уже нет никаких загулов. Я этим уже давно не занимаюсь. Я не коллективное дитя — мне хорошо одному. Я не трудоголик. Наоборот, весьма ленив. Недавно мне предложили преподавать актёрское мастерство во ВГИКе, я отказался, поскольку пока вижу в молодых девицах не студенток, а женщин. Вот когда буду видеть только студенток, тогда уж… Мне легко заполнить паузы в работе: почитываю, просматриваю, подсматриваю за людьми. Это моё любимейшее занятие. Я могу разговориться с незнакомым человеком на вокзале или в магазине, расспросить всё о его жизни…
Квартиру я убираю редко — жена не позволяет мне делать домашние дела. Она так хорошо всё делает сама. Единственное, что я никогда не позволял ей, это готовить белорусские картофельные драники. Это блюдо я делаю только лично сам».
Стоит отметить, что жена Ерёменко — Вера Ерёменко, — закончив ВГИК, пошла работать референтом в Союз кинематографистов России. Однако их с Ерёменко семейная жизнь на момент интервью актёра (1997 год) дала сильную пробоину. Они хоть и были с Николаем официальными супругами, однако стабильным их брак назвать было нельзя. Так, в конце 80-х Ерёменко всерьёз увлёкся другой женщиной, и от этой связи на свет родился ребёнок — дочка Таня. Актёр был на перепутье: уходить из семьи или нет. В итоге он выбрал прежнюю семью, однако и дочь свою не бросил — помогал ей материально, регулярно навещал.
Что касается старшей дочери Ерёменко Ольги, то она закончила Лингвистический университет (бывший Институт иностранных языков имени Мориса Тореза). В сентябре 1996 года вышла замуж и переехала от родителей к мужу.
В 1995 году, во время работы над фильмом «Сын за отца…», у Ерёменко случился очередной роман. На этот раз его избранницей стала помощник режиссёра 27-летняя Люся. И снова, как и в предыдущем
случае, Ерёменко не смог уйти из семьи, предпочтя жить на два дома. Так продолжалось почти пять лет. В 2000 году, когда из жизни ушёл отец актёра Николай Ерёменко-старший, Николай наконец окончательно порвал с первой женой и ушёл к Люсе. Они купили квартиру в Москве и были преисполнены надежд зажить там весело и счастливо. Но помешала трагедия. 27 мая 2001 года Ерёменко скончался от инсульта. Похоронили его в Минске, рядом с его отцом.Андрей Ростоцкий
Андрей Станиславович Ростоцкий родился 25 января 1957 года в Москве, в творческой семье. Его отец — Станислав Ростоцкий — известный кинорежиссёр (снял фильмы: «Дело было в Пенькове», «А зори здесь тихие…» и др.), мать — Нина Меньшикова — киноактриса («Девчата», «Доживём до понедельника» и др.).
Меньшикова вспоминает:
«Мы с Ростоцким встретились очень обыкновенно, во ВГИКе. Я училась сначала на курсе у Бориса Бабочкина, а потом у Герасимова (ВГИК закончила в 1953 году, причём была сталинской стипендиаткой: если обычные студенты получали стипендию в 220 рублей, то Меньшикова — 880 рублей. — Ф.Р.). Станислав пришёл на наш показ учебных работ. Я играла отрывок из „Анны Карениной“ и в одном месте на секунду растерялась. И после показа он сказал мне: „Вы не знали, как вам целовать Китти (я играла Долли), через вуалетку или приподняв вуалетку…“
А потом он стал снимать дипломную работу и пригласил меня на пробу. Вот так мы и познакомились. Известности ещё не было, ухаживать за мной он не ухаживал. Но в институте был самый знаменитый, самый красивый. По-моему, в него были влюблены все студентки. И я была в него влюблена, и моя подруга Алла Ларионова. Я была так влюблена, что даже заставляла себя не думать о нём, потому что понимала, что если не перестану о нём думать, то просто сойду с ума…»
С. Ростоцкий вспоминает:
«Я много за кем ухаживал в студенческие годы, всех и не перечислишь. Например, за Аллой Ларионовой, а Нина была её подругой…
Помню, я ехал из ВГИКа в троллейбусе ночью, было холодно, мороз. Вдруг вижу, в уголке сидит она — одинокая такая, в курточке какой-то или зимнем пальтишке. Я подсел, стал разговаривать. Спросил, куда она едет. Оказалось, что она едет в село Богородское, что отец у неё военный и родители сейчас в Германии, а живёт она с бабушкой, и тут я представил: село, домик деревянный, и она одна с бабушкой. Ну, думаю, а чего бы мне её не проводить? Ну и тут же, конечно, как все сукины дети, подумал: а потом возвращаться? И она уехала одна. А серьёзно мы познакомились, когда писали сценарий первого фильма с молодым писателем Владимиром Красильщиковым. У него по тем временам была невероятная роскошь — очень старый „москвичёк“. И я ему сказал: „Володька, давай поедем писать сценарий в деревню (а я много лет прожил в деревне Киржач на границе Владимирской и Московской областей). Только нам надо взять кого-то с собой, кто бы нам готовил. Потому что, если мы будем заниматься хозяйством, мы ничего не напишем“. Он спросил: „Ну а кого возьмём?“ Я говорю: „Знаешь что, я спрошу одну девушку, у неё родители в Германии, она одна живёт, может быть, согласится“. Ну и спросил её: „Нина, вы бы не согласились поехать с нами в деревню, помочь нам? Но только одно условие: никаких романов! Мы должны работать, а романы будут только мешать“. Она говорит: „Я поеду“. Я подумал: „Вот какие девчонки есть отчаянные, с двумя мужиками в деревню согласна ехать. Правильно про артисток говорят, все они такие. Не женись на артистке, несчастным будешь — давным-давно сказано“.
Договорились мы в шесть часов утра встретиться у метро „Красные ворота“. И вот, как сейчас помню, подъехали мы на машине, стоим, ждём. Думаю, неужели не придёт? И ровно в шесть часов смотрю: бежит в синей курточке, в лучшем своём платье, тоже синем с белыми полосочками, и с двумя авоськами. Стипендия хоть и сталинская, а двух мужиков кормить-то надо. Приехали в деревню, и в первый же день начался роман. Так что я совершил предательство по отношению к другу, ведь мы договорились, что романов не будет. Но он быстро утешился в объятиях нашей хозяйки…»